Джен Беннет - Неприкаянные души (ЛП) Страница 56

Старик отмахнулся:

– Десять лет назад с кончиной жены я потерял желание жить, так что угрожать мне – напрасный труд. Я с нетерпением жду загробной жизни и не страшусь смерти. Лучше нападайте на кого-то помоложе, кто еще ошибочно считает, будто в этом мире можно найти счастье.

Уинтер, как никто, понимал апатию, вызванную горем. И едва не пожалел мистера Ву, жившего с этой беспомощностью целый десяток лет. Но не настолько, чтобы простить.

– Это ваши проблемы, мне необходима информация.

– Вам нужно только спросить, я никому не обещал хранить молчание. Что вы хотите узнать?

– Все.

Ву откинулся на стуле:

– Меня наняли выполнить работу и сказали, что неизвестный заказчик хочет сделать вас недееспособным. Что в вашей семье были случаи психического расстройства, и вы унаследовали от отца слабую психику. Меня попросили приготовить зелье, которое притянет к вам призраков и сведет с ума.

Ничего Уинтер не унаследовал. Доктора говорили, что болезнь, возможно, генетическая, но больше никто в семье не выказывал признаков безумия. Магнуссон-старший был болен с молодости. Мать Уинтера знала об этом, когда выходила за него замуж. Недуг вырвался из-под контроля лишь несколько лет назад, когда приступы ярости стали чаще.

– Значит, вы утверждаете, что некто, желая довести меня до безумия, заплатил вам за приготовление яда, который привлек бы ко мне призраков. А когда зелье не сработало, вас наняли наложить дополнительные чары на монеты и пуговицы с той же целью.

– Что снадобье не сработало, я узнал от вас. Меня наняли только за этим, в приготовлении «гу» я мастер.

– А как же Пардуччи? Что за яд вы сотворили для него?

Мистер Ву посмотрел на Бо и затараторил по-кантонски.

– Он не знает Пардуччи. Говорит, в мае его нанял явившийся в палатку старик-китаец, – перевел Бо. – Он не представился, попросил приготовить яд и заплатил половину суммы вперед, а вторую – когда вернулся за зельем две недели спустя.

– Говори со мной, а не с ним, – процедил старику Уинтер, терпение которого было на исходе.

– Он назвал только ваше имя – больше ничье. Яд готовится специально для одного человека, его нельзя использовать на ком угодно, – ответил Ву по-английски.

Если это так, и предсказателя просто наняли, то для остальных загадочный злодей мог нанять других колдунов. Возможно, на Пардуччи подействовала совсем иная магия.

– Тот человек забрал сделанный мной «гу» в начале июня. С тех пор я его не видел, – добавил мистер Ву.

– И вообще никак не назвался? Вы же, скорее всего, догадываетесь, кем он был. Как он выглядел?

– Пришел в одежде западников. Лет пятьдесят-шестьдесят, может, моложе. Среднего роста и веса. В нем не было ничего примечательного. Ординарное лицо, которое легко забыть, и он не представился. Кроме того, что я уже сказал о яде, заказчик настаивал, чтобы «гу» не убил вас сразу. Особо приготовленный яд способен, кроме всего прочего, убить. Китаец настоятельно просил оставить вас в живых. Зелье должно было просто спровоцировать нервный срыв.

Бессмыслица. А еще попахивает трусостью и нежеланием принимать серьезные решения.

– Заказчик утверждал, что работает на кого-то с высшей целью, – продолжал Ву.

– Какой целью? – спросила Аида, заговорив впервые с тех пор, как они пришли в палатку.

– Освободить Чайнатаун от гвайло.

Аида нахмурилась:

– Кто такие «гвайло»?

– Белые люди, – тихо перевел Бо.

Уинтер покачал головой:

– Это какая-то бессмыслица. У меня нет дел в Чайнатауне.

Ву тихонько ответил:

– Я точно не знаю, но, полагаю, они хотят освободить Чайнатаун от всего города. Тот китаец говорил о тихом восстании, чтобы взять власть не силой, а управляя денежными потоками.

Тихое восстание. А лучший способ управлять деньгами сегодня – контролировать торговлю алкоголем. Уинтер вспомнил обо всех проблемах с выпивкой в Чайнатауне… Сен-Лорана арестовали федералы во время облавы. А теперь Пардуччи. На лбу бутлегера выступили капли пота.

– А вы не слышали о тайном мистическом тонге?

Мистер Ву покачал головой.

Уинтер решил надавить:

– Тонг под управлением так называемого некроманта?

Ву прищурился, а Бо пояснил подробнее по-кантонски.

– Никогда о таком не слышал, – солгал предсказатель. Уинтер заметил что-то в глазах старика, пока Бо переводил. – Простите, я уже сказал вам больше, чем следовало.

И не успел Уинтер возразить, как мистер Ву нацарапал что-то на обратной стороне гадательной карты и толкнул ее через стол. «Улей», – прочитал Уинтер.

И тут же вспомнил рассказ Бо о заправиле тонга, который умер в помещении с множеством пчел. По спине бутлегера побежали мурашки:

– Как их найти?

Ву покачал головой с выражением смирения и даже какого-то участия:

– Я правда не знаю. Этот храм не под защитой тонга, а меня интересует лишь работа, плевать на политику. Хотелось, чтобы меня оставили в покое. Я лишь помог тому китайцу с «гу», так как нуждался в деньгах.

Уинтер так долго смотрел на предсказателя, что тот наконец поднял руки вверх и обратился к Бо по-кантонски.

– Говорит, рассказал все, что знает, – перевел Бо.

Может, так, а может, и нет, но Уинтер подозревал, что больше ничего не вытянет из старика угрозами. Лучше поручить своим людям следить за предсказателем круглые сутки, узнать, к кому он ходит и кто приходит к нему. А пока что у них появилось название тайного тонга. Это, конечно, малость, но надежда часто подпитывается такими мелочами.

Уинтер склонился к старику:

– Если кто-то снова попросит вас о подобной услуге, то, пожалуйста, пошлите мне записку на двадцать шестой пирс до того, как согласитесь. Что бы вам ни предложили, я заплачу больше. Я могу быть верным другом такому храму. Даже прослежу, чтобы вы спокойно прожили остаток своего безнадежного и унылого существования.

Ву рассмеялся:

– А вот это уже поинтереснее пули.

– Значит, договорились?

– Да, мистер Магнуссон, договорились.

– Минуточку. А вы правда способны предсказывать будущее? – спросила Аида к удивлению Уинтера.

Мистер Ву натянуто улыбнулся:

– Если бы мог, то очень сомневаюсь, что терял бы время, растрачивая способности в таком месте.

Глава 23

Уинтер сообщил, что слишком занят поисками «Улья» и разговором с последним оставшимся бутлегером из Большой Тройки, поэтому не сможет увидеться с Аидой как обычно. Однако она подозревала, что в какой-то мере он своим отсутствием наказывает ее за скорый отъезд в Новый Орлеан. Медиум надеялась, что в разлуке Уинтер придет в чувство, так что не возражала. Просто пошла на работу на следующий вечер погрустневшая, чуточку встревоженная и вернулась на полуночном трамвае в пустую квартиру.