Охотники и чудовища - Чернованова Валерия Михайловна Страница 58

— И это все? — не выдержав, спросила я.

— Что все? — глядя куда-то перед собой, глухо бросил де Горг.

— Эта вся твоя реакция?

— Вообще-то она уровняла ваши с Доуном шансы, — вставил душка-граф. — Можно сказать, спасла тебя.

За что Стальной и на него нарычал:

— Не лезь, Матис.

— Ты чего яришься? Наоборот, должен радоваться и…

— Я сказал, не лезь! — рыкнул герцог так, что у меня даже коленки затряслись, и настроение с небес свалилось в топи Зачарованного леса.

Если честно, я ожидала от него немного другой реакции. Нет, то, что он не станет рассыпаться в благодарностях, — это и шварре было понятно. Но одним скупым «спасибо» хотя бы мог поделиться?

— Мы уезжаем, — распорядился де Горт, когда мы спустились в холл.

Оставив меня на попечении Матиса, отправился отлавливать своих наин.

— Не понимаю, что это с ним, — растерянно бормотал Матис. — Ты, конечно, здорово рисковала, выигрывая у короля, но зато теперь у Мэдока есть шанс. Если и не победить, так хотя бы выжить и не сойти с ума.

Ура-а-а…

Стальной вернулся спустя несколько минут, а с ним и недоумевающие, явно расстроенные внезапно прерванным банкетом невесты. Одарив меня не слишком доброжелательными взглядами, что-то вроде: «мы знаем, это ты во всем виновата!», они последовали за женихом на улицу, а оттуда к каретам.

— Дома поговорим, — проходя мимо меня, бросил Мэдок, и я поняла, что это будет не самый приятный в моей жизни разговор.

На этот раз его всемогущество произвел рокировку: Морса отправил кататься с Одель, Полькой и Винсенсией, а сам устроился в карете с Марлен и разнесчастной мной. Лучше бы не устраивался, честное слово. На протяжении всей дороги он сверлил меня таким взглядом, под которым мне, мягко говоря, становилось неважно. Хотелось позаимствовать у него кинжальчик и самой отправиться в Зачарованный лес умирать во цвете лет.

Меня так и подмывало выпалить: ну же, давай, говори! Предъявляй свои претензии, ругай меня, как обычно, и так далее по списку. Но присутствие леди ле Фэй сдерживало нас обоих.

Не представляю, как добрались до дома, не сказав друг другу ни слова. Марлен тоже молчала. Чувствовала, что грозовые тучи над каретой сгущаются, и явно жалела, что ей пришлось составить нам компанию.

Не успев переступить порог своей мрачной обители, его всемогущество велел невестам сразу подниматься к себе готовиться ко сну. Я было понадеялась, что это распоряжение относится и ко мне, но меня развернули на полдороге к лестнице и повели в кабинет для выяснения отношений.

Темный такой, с тяжелой добротной мебелью и широким письменным столом, на котором… За которым, в общем, должно быть удобно сидеть. Просто сидеть, а не то, о чем ты подумала, Лиза.

Прогнав из мыслей совершенно лишние сейчас фривольные картины, я сплела перед собой пальцы и замерла в ожидании сентенций хальдага.

— Что во фразе «старайся не привлекать к себе внимания» тебе не понятно? — сощурился де Горт.

Смотрит так, будто прицеливается, и я тоже ответила ему взглядом-прицелом.

— Еще скажи, что я сама напросилась к королю в гости и сама…

— В игры с ним играть он тебя тоже заставил? — прервал Стальной, продолжая смотреть на меня, как на доску для дартса.

— В игры я сама предложила и, прежде чем ты опять на меня накинешься, скажу: Рейкерд не оставил мне выбора. Он тут суд собрался замутить с твоим участием и самым настойчивым образом предлагал мне выступить на нем на стороне обвинения. Отказ, сказал, не принимается, вот я и рискнула сыграть с ним на желания.

Под влиянием пунша.

Де Горт выругался сквозь зубы, но вместо того, чтобы направить свой гнев на каменного интригана, продолжил популярно объяснять, кто из нас двоих прав (он), а кто виноват (я):

— Ты понимаешь, что сирот в религиозных обителях не учат играть в шахматы. И уж тем более им не объясняют, как играть с королями на желания. Лиза! — Кажется, не успев произнести мое имя, он снова выругался. В мыслях. — Наины так себя не ведут, и не только они. Так не ведут себя женщины на Шаресе. Если догадался я, кто ты на самом деле, догадаются и остальные. И чем беспечнее ты будешь себя вести, тем меньше у нас останется времени!

— И что, по-твоему, я должна была сделать? Покорно согласиться на его требования, как сделала бы настоящая Филиппа?

— Да.

— И послушно воплощать в жизнь планы этого изверга?

— Именно.

Подсвечник, книга… Дайте мне что-то, чем бы я могла в него кинуть!

— А ничего, что я пыталась тебя спасти? Хоть как-то уровнять ваши с Доуном шансы!

— Меня не надо спасать.

Нет, он не Стальной, он непрошибаемый.

— Ну конечно, не надо. Ты сам со всем справишься. Как всегда. Но пусть к тебе и обращаются, как к всемогуществу, но ты ведь, на минуточку, не всемогущий! Неужели это так сложно, принять чью-то помощь? Я ведь за тебя переживаю. — Я даже пальцы в кулаки сжала, мечтая обрушить один из них на металлическую башку хальдага.

Бошкометаллический дернул бровью.

— Боишься одной остаться?

А мне вдруг так обидно за себя стало. Обидно из-за того, что он… ничего не понимает. Я ему тут говорю, говорю, уже чуть ли не признаюсь! А он… боишься одной остаться.

Тьфу!

— Именно, — буркнула обиженно. — Трясусь за свою шкуру. А ты что подумал?

Он не ответил и даже не сделал шаг мне навстречу. Да и я не решалась к нему приблизиться. Чувство было такое, будто нас разделяет не пара метров, а целые звездные системы. Что в общем-то и понятно: он охотник — я нэймесса. Ну какое у нас будущее? Я, так или иначе, покину этот мир, поэтому все, что сейчас творится у меня в голове и в сердце, — глупости все это.

— Если ваше всемогущество закончили, я бы хотела подняться к себе, — обронила тихо.

— Можешь идти, — помедлив, разрешил он, а потом посторонился, освобождая мне дорогу. Удивительно, как еще не шарахнулся в сторону.

Бросив последний взгляд на злосчастный стол (и картины с его участием тоже глупые!), поспешила к выходу. Почти коснулась дверной ручки, когда услышала за спиной чуть слышное:

— Спасибо… Лиза.

— На здоровье. — Я горько усмехнулась. Пожелала ему на прощанье: — Спокойной ночи, — и вместе со своими глупыми чувствами отправилась наверх.

ГЛАВА 16

Обитель Созидательницы Пречистой Мэдок покидал опустошенным. Даже после испытаний и охоты на пришлых он не чувствовал себя таким разбитым. Перекроить воспоминания дюжины монашек и нескольких десятков воспитанниц — к чему, к чему, а к такому жизнь его точно не готовила. Его вообще не готовили к тому, что он восстанет против своих же и будет укрывать у себя дома иномирянку, а еще как ненормальный станет носиться по всему Харрасу, чтобы забраться в голову к каждому, кто был знаком с настоящей Филиппой.

К счастью, знакомых у леди Адельвейн было немного. Все девушки, что росли вместе с ней, до сих пор находились в обители. Арнетта Вэйнсмир, с которой Лиза случайно столкнулась на Ледяном балу, единственная покинула ее стены до завершения обучения, чтобы стать женой не то барона, не то баронета.

Как и Филиппа, которую родственники внезапно выдернули из привычного ей окружения по его требованию. Но познакомился он уже не с Филиппой, а с Лизой. Это знакомство, встреча с невероятной, а иногда и невозможной девушкой из другого мира, перевернули всю его жизнь.

И с этим он уже, кажется, почти смирился. Но с чем Мэдок никак не мог смириться, так это с тем, что, несмотря на все его ухищрения, на Шаресе оставался как минимум один человек, который знал ее тайну, который в любой момент мог ее раскрыть, а потому следовало спешить. Пока ублюдок, призвавший ее в этот мир, лишивший ее будущего, окончательно ее не погубил.

— Получить подсказку от прадеда? Что ж, можно и попытаться, — неуверенно пробормотал герцог, устраиваясь в седле. — Надеюсь, Вертальд, ты не настолько чокнутый, каким тебя все считают.

Хальдаг дернул за поводья, и грифон, оттолкнувшись от земли, взмыл в небо, быстрыми, резкими взмахами крыльев отдаляя своего хозяина от обители, в которой росла Филиппа.