Крепость демона 2 (СИ) - Фред Винни Страница 59

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Здесь за мной тоже ходили по пятам какие-то местные брависы, но близко не подходили, я делала вид, что не замечаю их, а они не навязывались. Один раз подошёл «уполномоченный представитель "Джи-Фарма"», показал Печать Алана и предложил убрать шрамы совершенно бесплатно, по страховке, в лучшей клинике Содружества, я отказалась – моя страховка не распространялась на увечья, полученные за пределами Содружества, да и шрамы были мне дороги. Хорошо покопавшись в памяти, я поняла, в какой момент их получила – когда сидела спиной к зубцу стены, во время первого залпа. Я тогда поставила щит, и мне казалось, что его хватило, но его не хватило, просто я этого не почувствовала от адреналина или по какой-то другой причине. Поток раскалённого воздуха ударил в пространство между зубцами, выбил из них каменную крошку, а эта крошка и сам воздух сорвали мой левый рукав и ободрали плечо, часть шеи и край лица возле уха. Раны получились не глубокие и не опасные, кровь не шла, потому что сразу запеклась, но след остался. Я потом много раз рассматривала этот след перед зеркалом, он мне нравился, выглядел как кусочек шкуры кого-то другого, кого-то опасного и очень живучего. Я видела взгляды, направленные на это место, но вопросов мне не задавали – на Грани Син было восхитительно цивилизованное общество, а на Грани Тор меня достаточно сильно боялись, чтобы держать своё любопытство при себе.

Практика оставила только приятные воспоминания, я тоже произвела на местное научное сообщество положительное впечатление, так что меня пригласили повторить в следующем году, вне конкурса, по индивидуальному приглашению, я согласилась.

Когда я вернулась на Грань Тор в январе, то в очередной раз пришла в недоумение от уровня весёлого пофигизма своих ровесников – штурм Каста-Либра, который для меня остался глубоким шрамом на памяти, всем остальным запомнился как весёлое приключение, которое с радостью обсуждали, хвастаясь фотографиями и историями. Как только сошёл снег и стало теплее, все «ветераны» откопали форму, выданную им в Каста-Либра, отгладили, радостно надели и ходили в ней по городу, это вызывало бурю эмоций у всех вокруг. Рассказы студентов о штурме, фотографии и сувениры произвели эффект маркетинговой бомбы – на войну захотела большая часть Академии, всем казалось, что там очень интересно и весело, на следующей практике конкурс был в несколько сотен претендентов на место. Я не поехала – своего желания не было, а пророки обо мне забыли, судя по всему, свою миссию я уже выполнила, и больше была не нужна.

Начиная со второго семестра, в журналах успеваемости я значилась под именем Лея эль'Тор, но одногруппники и старые преподаватели продолжали называть меня Лейли, все почему-то решили, что смена имени – это какой-то юридический финт ушами, который нужен для моего хитровыкрученного брака с демоном, у которого тоже с документами не всё гладко. Я никого не поправляла, для меня главным было то, что на работе меня называли правильно.

Я работала в скорой до последнего дня в Академии, моё последнее дежурство было за день до вручения диплома, и я отработала его как следует. Когда я писала заявление о переводе, я впервые за несколько лет плакала – я любила эту работу, а новая должность называлась «хирург-ординатор», я сомневалась, что там будет хотя бы половина того уровня драйва и жести, к которому я привыкла.

На выпускной бал я не пошла, потому что не захотела. Собралась, оделась, а потом не пошла – решила, что не хочу увидеть ещё раз все те же самые лица, которые вынужденно наблюдала шесть лет, друзей у меня не было, подружек тем более, идти туда просто похвастаться платьем я тоже смысла не видела, только испорчу всем настроение. С кавалерами тоже не сложилось – Кори не покидал территорию Грани Ис, прилежно выполняя условия контракта, даже диплом за него получала мама, рыдающая от счастья, а он не приехал. Алан в день вручения диплома прислал мне букет роз с маленькой открыткой, Бравис надел нарядный костюм, чтобы их вручить, было приятно. Выселяясь из комнаты общежития, я оставила букет комендантше, а открытку спрятала в книгу, через время забыв, в какую именно.

Между вручением диплома и выходом на работу нам настоятельно рекомендовали взять минимум неделю каникул, чтобы закончить дела и навестить родственников, я свои дела закончила за день, а навещать никого не поехала, не было желания. Я потратила целый час медитации на поиски этого желания, потом смирилась с тем, что искать то, чего не существует, можно вечно, и перестала это делать, признав себя бесчувственной и неблагодарной, и оптом за все грехи себя простив – решила быть великодушной в честь праздника. Выпуск мы отметили с Риной, в ресторане, а потом ещё раз с Иной, в ночном клубе, было весело. Никто из родственников, кроме тёти Айну, меня с дипломом не поздравил.

***

Распрощавшись с учёбой и начав работать по графику «с понедельника по пятницу плюс редкие дежурства», я нашла море времени на кузнечное дело, музыку и прочие удовольствия, а через месяц мне стало до воя скучно, хотя я продолжала самообразовываться изо всех сил. Посиделки в библиотеке уже не приносили былого удовлетворения, потому что большую часть того, что писали в книгах, я уже знала, даже более того, в некоторых книгах писали несомненную ерунду, я знала это из практики и была уверена в своём мнении. Находить для себя источники знаний становилось всё сложнее, я бросила читать учебники и стала читать современные журналы, в которых публиковали свежие (читай – сырые) исследования, и мне хотелось многое из этого проверить, но мои желания сталкивались с печальной реальностью – я интерн, что значит, мнения своего иметь права не имею, а обязана только слушать и повторять как попугай. В скорой такого не было, я скучала по скорой, иногда даже в гости ходила.

Дефицит врачей сошёл на нет, «Джи-Фарм» удовлетворил свои аппетиты буквально за год, а потом уехавшие на заработки специалисты начали потихоньку возвращаться домой. Некоторые, самые одарённые, оставались где-то там, откуда периодически писали и присылали журналы со своими статьями и газеты с интервью, родственники ими гордились, бывшие коллеги завидовали, но следом не рвались. Объявление в холле исчезло, вместо него появилась реклама новейших аппаратов для энергетической фильтрации крови, с обязательной пометкой о том, что программное обеспечение нужно регулярно обновлять.

«Солёный эликсир» от Кори постоянно переделывали и дорабатывали, но он был всё равно хуже, чем тот, который делала я своими руками. Мы хорошо поработали над ним с Сари и Тиной, ближе к выпускному у нас собралась команда из солидных специалистов, возглавлял нас доктор Ваныч, который, как я подозревала, бодяжил свой фирменный эликсир где-то в подвалах, об этом никто не говорил, но я видела это по пациентам. Тех, кого лечили эликсиром Кори, потом в обязательном порядке пролечивали от тех изменений, которые он провоцировал, а пациенты доктора Ваныча (приносившие ему непрозрачные пакеты с гостинцами) выздоравливали быстрее и без осложнений. Я не лезла, просто тихо себе знала, на всякий случай.

Из общежития Академии я переселилась в гораздо более убогое общежитие больницы, и жила там больше года, пока не выплатила кредит за учёбу. День окончательного расчёта с банком я отметила в компании дружной семьи тор'Вальцев, дома у дяди Йорика. Мы пили хороший алкоголь, ели вкусную еду и рассказывали интересные истории из практики, не называя имён – профессиональная этика. Здорово захмелевший дядя Йорик, парализованный ниже шеи, а выше шеи бодро пьющий, поющий и делящийся мудростью, рассказал нам трогательную историю о том, как в далёком 220м к нему пришёл его старый друг, с которым они когда-то в юности изучали бизнес и финансы, и попросил оказать ему глубоко личную услугу, проконсультировав его то ли невесту, то ли жену по вопросам кредитования для малоимущих студентов. Тор'Вальц старший после этих слов покраснел и забормотал что-то невнятное на тему не принятых вовремя лекарств, а дядя Йорик завопил, что тело у него, может, и старое, но в голове мощнейший механизм, и он прекрасно помнит главное, о чём попросил его старый друг – не говорить невесте-жене об этой просьбе, пока она не станет полностью свободной и финансово независимой, он это прекрасно помнил и умолял Создателя позволить ему дожить до этого великого момента. Потом он произнёс трогательный тост за финансы, независимость и их плодотворное сотрудничество, выпил, закусил и поинтересовался, что я планирую делать со своими финансами и независимостью. План у меня был давно, я в этом призналась и записалась на консультацию прямо завтра с утра.