Семь невест. Кицунэ в подарок (СИ) - Волкова Риска Страница 6

И что не так с этой девчонкой? Вон, идет рядом с ним, несчастная, словно бедная овечка. Винит себя едва ли не во всех грехах. А кто в этом виноват? Он, Иошинори! Будто бы разучился с девушками общаться, в самом деле! Все они любят, когда ими восхищаются, когда заигрывают, флиртуют. Может, и эту особу удастся растормошить, если подойти с правильной стороны? Но как? Все местные богини как-то сами на него вешались. Шину оставалось только отвечать на их лукавые улыбки с легкой насмешливостью и добавлять в бесконечную трескотню одну-две реплики, и все, они были готовы.

А Фрося… Фрося была занята постоянным влипанием в неприятности. Ей, видимо, было не до романтики. Поэтому сейчас кицунэ нужно было действовать самому. Лис он или не лис, в конце концов? Пусть и магический!

— У тебя… — начал он, желая продолжить дальше “притягательный взгляд” или “соблазнительные длинные ноги”. Девушки любят слышать подобный бред.

Но Шин, заскользив по своей спутнице взглядом, понял, что не может найти того, чтобы у нее было особенно притягательным. Или особенно соблазнительным. Она была человечкой! Куда ей до богинь, с которыми Иошинори периодически крутил романы. Ведь богини — идеальны, а люди…

— Что? — переспросила девчонка, сдувая волнистую прядь волос с лица.

— У тебя волос к губам прилип. — констатировал кицунэ неизбежное, мысленно обзывая себя идиотом, а Фрося, враз покраснев, отвернулась.

— Спасибо. — выпалила она. — Куда мы, кстати идем?

Шин оглядел окружающий пейзаж. Здесь все было подвластно Цукиеси, его воле и его фантазии. Духу не хватит сил удержать его, девятихвостого лиса, здесь надолго. Да и вообще бы не получилось бы, если бы рядом с ним не было этой смешной девочки. Но все же, какое-то время они здесь должны были провести. И за это время могло произойти все, что угодно. Там, снаружи. Здесь же время для них остановилось. Вокруг была пустыня из красного песка, редко попадались какие-то унылые пальмы, иногда встречались редкие кустарники. Хуже всего вот так бродить, зная, что в твоем доме уже наверняка совершается нечто ужасное…

— Шин! — вдруг обратилась к нему девочка, сбивая с мыслей.

— Ум?

— Если ты — божество, ты же сможешь меня отправить обратно домой? В мой мир?

— Разумеется. Если только тебя сюда не отправил некто посильнее меня. — признался кицунэ.

Девушка кивнула, продолжив идти рядом с ним, а затем вдруг издала какой-то нечленораздельный звук и повалилась на песок.

Иошинори выругался. Наверняка с ее везением подвернула себе лодыжку или что-то в том духе. Вот здесь как раз есть место для творчества! Сразу поднимет настроение этой дурище, когда его руки заскользят по гладкой коже ее хорошенькой ножки… Кстати, Шин только сейчас обратил внимание на то, что Фрося до сих пор все в тех же промокших и даже не думающих сохнуть сапогах, и в такой же одежде.

— Дай посмотрю… Подвернула? — вкладывая в голос все свое обаяние, сказал Шин, присаживаясь с девочкой на корточки.

Но его корабль, мчащийся на всех парусах к цели, разбился о скалы.

— Нет… Меня… Меня что-то схватило и держит за ногу!

Шин мысленно застонал. Приплыли! Кажется, одному мелкому божку не жить после их возвращения! Фросе и в реальной жизни не везет, так еще и тут! И что за тварь, интересно наслал он на них?

Глава 5

***

Ужасные, отвратительные крючковатые пальцы держали меня за ногу. Я изо всех сил старалась их отодрать, Шин же склонялся к тому, что лучше уж я расстанусь с сапогом.

— Ага! — фыркнула я, молотя ладошкой по кисти ужасной длани, торчащей прямо из-под земли, вернее, песка. — А потом пойду босиком!

— Ну и что такого? — удивился Иошинори. — По-моему, у нас не так много вариантов, если ты не заметила. Иначе придется расстаться с твоей хорошенькой ножкой!

Не так много вариантов! Угу!

— Ты когда-нибудь пробовал ходить босиком по раскаленному песку на пляже? — спросила я. — Вот и я могу оказаться в такой же ситуации! Мы ведь в пустыне! Песок горячий!

— Зато свитер твой до сих пор не высох, будь неладен Цукиеси! Может, кстати, его снять?

— У меня там под ним ничего нет… — призналась я, а Шин как-то уж сильно насмешливо хмыкнул. — Да пусти ты наконец!

Увы! Мои попытки избавиться от внимания подземного чудовища не увенчались успехом. Пришлось расставаться с обувью, запустив на память в исчезающую под песком руку вторым ботинком.

Я несмело коснулась босыми ступнями песка, а в следующий миг заорала. Просто рука, которая прежде тащила старательно под землю мою обувь, теперь вылезла вновь и явно нашаривала мою упущенную ногу.

— Шиииииин! — взвыла я, сделала несколько шагов, а потом заорала вновь.

Песок и правда оказался горячим. Даже не так. Раскаленным!

Я зашипела, некстати вспоминая, как три года назад, на курортах Краснодарского края получила ожог третьей степени на ступне, когда мои знакомые решили приколоться и стырили мою одежду, включая тапочки…

Что-то такое отразилось у меня во взгляде, что кицунэ застонал. Затем наклонился и легко, словно я была пушинкой, поднял меня на руки. В нос тут же ударил запах камней, моря, а еще каких-то пряных трав. Я чувствовала близость мужчины, его сильные руки, слышала его дыхание, и мне становилось… не по себе. Кажется, я покраснела.

— Пойдем уже! Чудо-Юдо, человеческое… — шепнули мне на ухо.

А я подумала, что еще немного, и я стану напоминать себе расплавленное эскимо. Нет. Господин Девятихвостый был не в моем вкусе. Я не отрицала, что он был красив, умен, насмешлив… Но, к сожалению, наученная горькой судьбинушкой, я понимала, что такие мужчины чаще всего являются самовлюбленными напыщенными индюками. Вроде как снаружи красивый фантик, а вот внутри — гнилая конфетка.

Ну вот как такого мужика представить в квартире, стирающего собственные носки или труселя?

Я неловко приподняла голову, упираясь взглядом мужчине в подбородок. Волевой. С ямочкой.

— Что? Я тебя смущаю? — раздался бархатный голос на ухо.

— Да нет… Просто думаю, как бы ты вписался в образ среднестатистической двухкомнатной квартиры с тремя детьми, собакой, попугаем и ворохом грязного белья.

“Как экспонат” — услужливо ответило подсознание. Такой не то, что эксплуатировать, с такого нужно пылинки сдувать… Нет, Фрося. Этот Шин явно не твой вариант, чего бы тебе сейчас воображение не подсовывало.

— И как?

— Ась?

— Ты сказала, что подумала о том, впишусь ли я в квартиру.

— Думаю, тебе все же больше идет оставаться божеством… — вздохнула я. — И да, тут уже травка начинается. Мы дошли, наконец, до оазиса, так что можешь меня обратно поставить.

Шин спустил меня с небес на землю, ну, то есть, со своих прекрасных божественных рук на грешную травку оазиса.

— А тут ничего так! Живенько! — сказала я, с любопытством оглядываясь по сторонам.

Пейзаж был колоритный: лужок с экзотическими цветочками, бабочки, носящиеся над малюсеньким озерцом, три пальмы и жирафы. В количестве двух штук. Последние вызвали у меня прямо-таки детский восторг. Потому что я обожала этих животных. У меня даже традиция была — каждое лето ходить смотреть на них в зоопарк. А тут живьем!

— Жиииираааафы! — завопила я и ломанулась к своей мечте, как реактивная ракета.

Шин только и успел, что глазами похлопать. Ну а я уже на всех парах летела в сторону жирафов. Мне представлялось, что я не бегу, а лечу, а за спиной у меня крылья. Сейчас! Сейчас я подойду к ним поближе! Смогу, может, даже погладить!

Однако, зверушки моему обществу были не рады. Скорее больше шокированы и теперь пребывали в немом апофигее, прикидывая, дать ли сейчас сразу деру, или есть еще шанс, что все обойдется.

Не обошлось. Потому что невидимый ребенок во мне, охваченный дуростью, заставил подойти ближе и даже протянуть руку, чтобы погладить.

Жираф, к которому я подошла, был очень красивый! Высокий! Пятнистый! Горделивый и изящный… Были у Николая Гумелева стихи про жирафов, которые я поспешила зачитать по памяти зверушке.