Анжелика и принц (СИ) - Кальк Салма Страница 6

- жениться нужно на деве из семьи де Безье, потому что они - дальние родичи, и просить за ней в приданое замок Вилль, что в Безансоне, который вместе со своими землями торчит среди владений Роганов, как бельмо на глазу. Жан-Филипп завещания не видел, и знал о нём только со слов Анри.

У нынешнего графа Безье была одна-единственная дочь. И один сын, но сын тут без надобности, ему уже под тридцать, он сам давно женат и с детьми. И вот эта единственная дочь, прекрасная Анжелика, как раз достигла возраста шестнадцати лет и могла быть просватана. К ней посватались как Анри, так и Жиль. Далее события пошли совсем плохо, и сначала помер старый граф Безье, отец Анжелики. Да как-то нехорошо помер -говорили, что будто отравили чем-то, потому что он полночи бегал по замку в чём мать родила, орал нечеловеческим голосом, а потом упал и испустил дух. Тело за час после смерти почернело и едва ли не развалилось на куски, поэтому его пришлось хоронить очень быстро и с минимальными церемониями.

Далее прекрасная Анжелика приняла сватовство Анри, и в этом Жан-Филипп её понимал

- Анри был молод и хорош собой, и хорошо принят при дворе, в отличие от дяди. Но свадьба должна быть очень скромной, потому что после ужасной смерти её отца прошло совсем немного времени.

Помолвку торжественно праздновали в Лимее, замке Роганов, немногочисленным кругом близких людей. Со стороны каждого - ближайшие сородичи и друзья, и даже младший брат его величества, принц Франсуа, оказал честь и почтил помолвку своим присутствием. Свадьбу назначили через две недели.

А на следующий день прекрасная Анжелика почувствовала себя дурно, и через два дня скончалась.

О болезни известили, о кончине - нет. Потому что это был бы крах. Следующая наследница из Безье - это племянница Анжелики Жанна, дочь её брата, и ей от роду три года. Пока она вырастет - Жиль придумает ещё множество каверз и подлостей.

Анжелика скончалась в замке Лимей, и знали об этом её жених, два друга жениха - они с Орельеном, её камеристка Жакетта и её тётушка Антуанетта де Безье, сопровождавшая племянницу к жениху. Антуанетта была красивой молодой особой, дальней родственницей и бесприданницей, и поэтому жила при дочери своего дальнего кузена. До свадьбы она была компаньонкой Анжелики, а после, скорее всего, осталась бы в замке и воспитывала их с Анри детей.

Это было крушение надежд Анри - он полагал, что с Жилем можно бороться, как с дворянином, и победить в навязанной им игре. Жан-Филипп не верил, что Жиля можно победить по-честному. Он предлагал и подослать к Жилю шпионов, чтобы разобраться, что он там мутит, и просто прирезать его по темноте - набрать головорезов невелика задача, но глупец Анри продолжал быть честным принцем и дворянином без страха и упрёка. Тогда Жан-Филипп предложил послать дядюшку к дьяволу - даже если он и попытается заграбастать себе наследство, король этого так не оставит. И своего верного друга и подданного Анри де Рогана он тоже не оставит без земель и без денег. Да если бы и оставил - можно отправиться на Юг и наняться куда-нибудь воинами, магами, телохранителями, себя-то уж всяко бы прокормили. Но для Анри все эти варианты оказались недостойными его великого древнего имени.

Анри впал в отчаянье, и его взялся утешать Орельен, виконт де ла Мотт. Тот был не то одногодком Анри, не то чуть помладше, сыном почти безземельного соседа, и воспитывались они вместе. Но Орельен из них троих был самым сильным магом, и мэтры магии при дворе утверждали, что его сила только прибывает, и будет прибывать ещё лет до двадцати пяти. Во всяком случае, мог он многое, но довольно бестолково. Мэтр Рене, ближний маг королевы-матери, рекомендовал Орельену поездку на Юг, либо в Фаро, где при трёх духовных и магических орденах были школы, либо в Монте-Реале, где тоже была неплохая школа. Но сирота Орельен отправляться в долгий путь в одиночку не хотел, вот и болтался при дворе и при своём старинном друге Анри. И не стеснялся оказывать магические услуги тем, кому это было нужно - за деньги, конечно же. Никто ещё не решился попросить Орельена об услуге и не заплатить - очень уж выразительно тот улыбался и при этом поглядывал на всякие свои кольца и прочие побрякушки, и обещал наслать что-нибудь неприятное, если вдруг что не так, и по слухам, даже насылал.

Орельен прямо фонтанировал идеями, одна одной краше - найти некроманта, поднять невесту Анри - хоть ненадолго, а после свадьбы пусть помирает обратно, или найти похожую девчонку и заплатить ей, чтобы представилась Анжеликой на время свадьбы, а потом отправить её восвояси. Но Анри же благородный дворянин, где ж ему согласиться на такое - упёрся и сказал, что ни за что на свете не запятнает своё имя подобными делами. Орельен, правда, смог законсервировать от разложения тело Анжелики, а потом он же придумал эту заварушку с обменом душами - вычитал в какой-то многоумной книге. На это Анри согласился - его Анжелика уже мертва, а Орельен убедил, что душа, которая придёт к ним таким путём, тоже спасётся от смерти тела и развоплощения. Но во время обряда что-то случилось, Жан-Филипп не настолько разбирался в магии, чтобы понять - что именно. И в итоге они получили девицу, несомненно - живую, абсолютно здоровую, похожую на покойную, как две капли воды, и она даже утверждала, что её зовут Анжелика, но...

Эта девица никуда не годилась. Никуда. Не. Годилась.

И что с ней теперь делать, Жан-Филипп себе не представлял.

08. Анри. Не та Анжелика

Анри сам взял из рук слуги поднос и поставил его на стол. Слуга только кивнул - мало ли, что там у господ за секреты. Правильно, такие секреты, что лучше не знать, целее будет.

И главный секрет - что они наделали? И не покарали ли высшие силы их таким образом за самонадеянность? Что они знают о других мирах? А о душах в них? И о телах? То-то же, ничего.

Он оглянулся на Анжелику - вот ведь, бывает так, что в двух мирах живут две необычайно похожие девицы, но одна из них - дочь графа и благородная дама, а кто вторая? И можно ли вообще представить эту особу вместо благородной дамы? Ей же стоит рот открыть, и все сразу же поймут, кто она такая? И взгляд - исподлобья, недоверчивый и суровый. Его Анжелика была нежна и ласкова во всём - и во взглядах, и в словах, и в лёгких стеснительных прикосновениях. Эта же - колючая, точно ёж, и недобрая. Но по повадкам она никак не похожа на простолюдинку - смотрит прямо, не смущается, говорит дерзко, будто привыкла, что её слушают. Хотя что там слушать-то!

Вправду нужно поесть и выпить, со вчера маковой росинки во рту не было. А сил ночью потеряли изрядно. И там уже соображать, что дальше.

Анри пригласил друзей и девушку располагаться вокруг стола. Анжелика по-прежнему смотрела настороженно - теперь на все блюда и тарелки, стоящие на столе.

- А что, руки перед едой мыть вас тут никто не учил? - вдруг хмуро поинтересовалась она, глядя на Жана-Филиппа, который уже взял было кусок хлеба.

Так смотрела, что бедняга едва не поперхнулся.

- Момент, госпожа Анжелика, - Анри поднялся, выглянул в коридор и велел принести воды и таз.

Конечно, можно и обойтись. Но можно и помыть. Он сам предложил ей полить воды на руки, она кивнула. Мыло осмотрела и обнюхала, будто это какая-то диковинка. Мыло да и мыло, у его Анжелики вроде бы были даже какие-то предпочтения в запахах, наверное, у этой тоже есть. Руки вытирала тщательно, пока не стали совсем сухими. Обвела тяжёлым взглядом их троих.

- А вы чего расселись? Быстро сюда, пока я стою, - и легко подхватила тяжелый кувшин.

- Благодарю вас, - опомнился Анри и подставил ладони.

Жан-Филипп кивнул и тоже подставил руки, а Орельен прямо рассыпался в благодарностях.

- А что, водопровод-то ещё не изобрели? - она поставила кувшин и села в кресло.

- Вы о чём? - хмуро спросил Анри.

Тяжелая ночь давала о себе знать.

- Ну, вода у вас тут откуда? Раз её в кувшине принесли?