Загадочный поклонник - Ева Геннадьевна Никольская Страница 6

Еванжелина

Ощущение, что за мной наблюдают, не проходило. И хотя я допускала, что у меня просто разыгралась паранойя, все равно было как-то не по себе. Ведь если это люди господина Рэйна, разве они не должны работать более… незаметно, что ли? А если не они, тогда кто? Каждый раз, оглядываясь, я натыкалась на студентов, спешащих на пары, и редко — на преподавателей, выделявшихся из пестрой толпы черными длинными мантиями. Никого подозрительного! Значит, все-таки паранойя, которую я подкармливаю своими размышлениями.

Решив не накручивать себя еще больше, начала думать о Джете. И… снова увязла в трясине неприятных мыслей. Умом понимала, что разорвать отношения — самый лучший выход для нас обоих, но внутри что-то противилось этому. Сама не знаю, что. Упрямство, любопытство, симпатия, успевшая зародиться, несмотря на все обиды, которые я старательно лелеяла, не давая себе возможности передумать и попытаться отыграть все назад. Может, дело вовсе не в обмане, который легко объяснить и простить при желании, а в моей трусости? Что, если я просто испугалась серьезных отношений с парнем, который не только без пяти минут выпускник академии, но и квазар.

Квазар, черт побери!

Наши факультеты постоянно на ножах. Бесконечное соперничество модифицированных: псиоников и киборгов. Мы, скорее, свинью друг другу подложим, чем романтическими чувствами воспылаем! Понятно, что запретный плод сладок, а значит, некоторые половинки из двух враждующих лагерей нет-нет да и притягиваются, но… встречаются они точно тайно, потому что лично я в стенах академии не видела ни одной парочки, состоявшей из квазара с ведьмой, или из ведьмака с квазарой.

Джет же был готов выставить наши отношения на всеобщее обозрение, а я… не готова. Это на балу поцелуев все казалось таким заманчивым, будоражащим кровь, а в повседневной жизни ловить на себе косые взгляды мне не хотелось. Наверняка дело было именно в этом, а не в моих обидах на парня или в его претензиях к господину Рэйну.

Мысли плавно перетекли с Джета на безопасника, думать о котором я себе запрещала. Почему? Да все потому же! Боялась вспоминать свой визит в его кабинет и те ощущения, которые вызывали прикосновения этого мужчины.

Охохоюшки, какая же я все-таки пугливая! Надо попросить у сестренки отсыпать мне немного смелости, а к ней еще капельку бесшабашности добавить и щепотку наглости. Так… для коллекции. Глядишь, и жить станет проще, и паранойя уляжется.

В очередной раз оглянувшись, я заметила трех девчонок, следующих за мной. Пышногрудая брюнетка, высокая блондинка и шатенка с кучей сережек в одном ухе. Они, как и я, были псиониками, только способности их лежали не в сфере искусств. Я поняла это по цвету глаз… которые с любопытством меня изучали.

— Что-то не так? — спросила, ощущая неловкость от такого повышенного внимания к своей скромной персоне. На наших общих занятиях я этих девиц не видела — значит, не первокурсницы.

— Ты же Аква, да? Из «Стихий», — нагнав меня, уточнила блондинка с янтарными, как у Кая, радужками — тоже, небось, повелительница огня. Может, даже из его группы, хотя нет: наверное, все же курса с третьего или, как вариант, с четвертого.

— Допустим, — осторожно ответила я, не зная, чего ждать от них дальше. После того, как начала играть на клавишных в мегапопулярном студенческом коллективе, ко мне иногда подходили поклонницы Огненного: пытались назначить ему свидание или выпросить через меня автограф нашего фронтмена. Но эту троицу я раньше не встречала.

— Значит, это ты! — победно воскликнула брюнетка с накрашенными алой помадой губами, размер которых казался мне неестественно большим. Взяв меня под локоток, будто мы давние знакомые, ведьма улыбнулась… фальшиво и неприятно.

— Что вам надо? — занервничала я.

— Скажи-ка, Аква… — присоединилась к нам шатенка с такими же, как у блондинки, огненными радужками. — Ты, правда, беременна от капитана рэтбольной команды?

Зарождающаяся паника впала в ступор… как, собственно, и я. Про дурацкую шутку, запущенную на балу, я, признаться, уже успела забыть, поэтому вопрос меня огорошил.

— Нет, — выдавила, когда дар речи вернулся.

— Но вы же с ним встречаетесь? — продолжали наперебой допытываться девчонки.

— Нет! — повысила голос я.

— Вы целовались…

— А кто на балу не целовался? — перебила, начиная раздражаться. Еще немного, и я кого-нибудь покусаю. Да уж, похоже, смелости с наглостью мне заимствовать больше не надо — такими темпами они выработаются во мне в нужном количестве, а злость станет для них отличным катализатором. — И потом… это не ваше дело! — вспылила я, вырывая руку из цепких лапок брюнетки. — Повторяю вопрос: что вам от меня надо? — проговорила, чеканя слова.

— Не встречайся с квазаром, ты же ведьма! — заявила блондинка, сменив дружеский тон на нечто совсем противоположное. — Не предавай своих! — произнесла она с пафосом, а мне почему-то показалось, что виной всему примитивная зависть.

— Квазары такие мерзкие, — поддержала ее большеротая подружка, морща курносый носик.

— Ну, этот может, и не мерзкий, — поддела брюнетку шатенка, ухмыльнувшись.

— В любом случае, не смей с ним путаться! — рявкнула белобрысая стихийница, сдув со лба челку.

Что-то подобное я слышала от Рокси, готовой биться за Джета, как за своего жениха, а не за друга детства. И догадка, что блондинка завидует, потому что сама влюблена в этого конкретного квазара, лишь усилилась. Желая удостовериться, я приспустила с руки, на которой была золотая метка, перчатку и коснулась запястья ведьмы, ратующий за чистоту наших рядов.

Ревность, неприязнь и бессильный злой страх — ничего себе коктейльчик!

Поспешно отдернув руку, я прошипела, глядя в лицо лицемерки:

— Идите вы… на занятия, девочки! Сама как-нибудь решу, с кем мне путаться, а с кем нет. С вами, к примеру, ничего общего иметь точно не буду. Мало мне выходок Джета, так еще и его поклонницы нервы решили потрепать.

— Да ты… — шагнула ко мне влюбленная в квазара блондинка.

— Не надо, Таша, — одернула ее губастая. — Она же из этих…

— Из кого? — вызверилась я. Их было трое, но меня неравенство сил больше не пугало.

— Из профессорских дочек, — съязвила брюнетка.

— Пригретая «Стихиями», — добавила шатенка,