Лишняя невеста, или Отбор в Академии Драконов (СИ) - Кристина Юрьевна Юраш Страница 6

Она нажала мне на плечи, усадив на колченогий стул, и я лишь краем глаза увидела, как в треснувшем зеркале трусит снежок и мелькают роскошные платья.

Глава 6. Это что за новости?

— Готова! Красавица! Ты гляди-ка! — всплеснула руками Урд, а я встрепенулась. Прошло уже три часа с того момента, как я впервые стала мечтать о том, чтобы услышать эти слова. И час с того момента, когда отчаялась их услышать вовсе.

— Ну принц не устоит! — рассмеялась Урд, заставляя меня встать. На мне было нежно — голубое пышное платье, которое шуршало по полу.

— Ага! Сразу “улежит”! — хохотнула Верданди, расправляя на мне юбки. Я же посмотрела на свои голые плечи, на спущенный пышный рукав, а потом на снег за окном.

— Как увидит, так сразу влюбится! — потерла руки Урд. — Помнишь это платье! Я его на коронацию надевала! Тогда подавали тарталетки и устриц в сметанном соусе. Ты, да ты, сильно не вертись! Там пятно осталось!

— И че? Магией не отстиралось? — спросила Верданди. А мне было все равно, пятно или нет. — Я бы на твоем месте не стала бы есть то, что потом магией не отстирать!-

— Кто ж знал! — вздохнула Урд, хлопоча вокруг меня.

Я начинала чувствовать себя принцессой. Неужели это я? Я подошла к зеркалу, глядя на прекрасную незнакомку с красивой прической и загадочным взглядом накрашенных ресниц. “И чтоб меня бывшие видели всегда вот такой!”, - пронеслось в голове. Да! Вот такое желание нужно было загадать!

— Пора! Быстрее! — замотались ведьмы. Я увидела, как на столе в гнезде вязаной шапочки спит маленький Кондрашка. — Шапку надень! На улице зима! Уши застудишь! Зачем ему невеста с отитом? Он тебе что-то важное, а ты ему: “Ась-ась?”.

Опомниться я не успела, как вокруг меня началась настоящая возня. На голову мне нахлобучили шапку. В зеркале было видно, как сонный Кондрашка открыл глаза, чтобы осмотреться и тут же закрыл их.

— Шарф! А то околеет! Там очередюга вон какая! — слышался голос Верданди, а на меня уже надевали какой-то тулуп, заматывая шарфом. — Замерзнет!

— Принц посмотрит и скажет: “О здоровье заботится своем! Как остальные профурсетки мерзнуть не желает! Сразу нашу выберет! Я бы так и сделала! — ворчала Урд.

Плотные вязанные гамаши налезали мне на ноги.

— А это зачем? — ужаснулась я, осматриваясь в поисках спасения.

— Как зачем? Застудишься — писять будешь часто. Вряд ли принцу это понравится! — проворчала Верданди. — Что это будет. Он тебе в любви признается, а ты ему: “Я сейчас! Пописять схожу!”.

Я мужественно терпела, когда платье заправляли в гамаши.

— Зато какой сюрприз ему будет! — усмехнулась Урд. — Снял все это, а там красавица! Вот радость мужику привалит! Последняя!

Наконец-то от меня отстали. Я посмотрела на себя, понимая, что красоту стоит прятать! А то мало ли сколько идти придется! Украдут еще!

— Учти, раздевайся в последний момент! — убеждали меня. Я сделала бы все, лишь бы проснуться дома, в своей кровати.

— А если все сделаешь, как мы сказали, мы тебя мигом домой отправим! — потерла руки Верданди.

— А Нину? — с тревогой спросила я, понимая, что напоминаю неповоротливого старого медведя.

— И Нину! — согласились ведьмы. — Так что ты там не задерживайся! Чем быстрее справишься, тем быстрее домой отправишься!

Я хотела потребовать какие-то гарантии, договор, на худой конец! Но меня уже закружила вьюга. Тысячи мелких колючих и злых снежинок впивались в мое лицо, заставляя жмурится.

Очнулась я возле роскошных ворот, рядом с которыми толпились красавицы всех мастей. Прямо посреди ворот, перегородив вход в огромное здание, которое напоминало башнями корону, стоял стол. И на нем лежали бумаги. За столом сидел мрачного вида мужик. Рядом с ним паслись суровые стражники.

Снежок падал на головы столпившихся красавиц. Он сверкал на прическах и на меховых опушках, словно драгоценные камни.

— Когда начинается сам отбор? А принц в Академии? — слышался щебет, пока я пыталась сориентироваться, что тут происходит? Это что за регистрация?

“Нумерация красавиц с головы упавшего в обморок от такого счастья принца!”, - пронеслось в голове, когда решила быстренько снять с себя бабушкины оковы!

Юркнув за массивный выступ ограды, я стянула с себя тулуп, шапку, разбудив сонного Кондрашку. Поправив волосы, одернув гамаши, я направилась к остальным красавицам. Странно, но здесь было не так холодно, как могло показаться на первый взгляд. Я удивилась тому, что мне даже тепло!

— Эдельфина… — послышался писклявый голосок, а я попыталась протиснуться поближе к столику регистрации, пряча шапочку с Кондрашкой в руке. — Девятнадцать лет!

Суровый мужик в алом меховом плаще сидел и что-то писал, оглядывая кандидатку с ног до головы и что-то помечая на бумаге. Падающие на столик снежинки он смахивал рукавом.

— Проходите! — пробурчал он, а я юркнула наперерез одной замешкавшейся девушке, занимая ее место возле столика. “Эй!” — послышалось возмущенное за спиной.

— Лена! — назвала я свое имя, видя, как суровый мужик в капюшоне, напоминающий инквизитора что-то записывает.

— Возраст? — мрачно спросил он, поднимая на меня глаза.

— Двадцать пять! — произнесла я, видя, как перо остановилось.

— Увы! Вы не проходите! Следующая! — произнес он равнодушным голосом.

Эм… Так! Постойте! Что значит… А ничего, что я сейчас скандалить будут!

— Что вам не ясно! Не подходите! Слишком старая! До двадцати четырех включительно! Следующая, — потребовал Инквизитор, а на мое место порхнуло юное и красивое создание лет девятнадцати.

Что значит старая? Вы это расскажите тем, кто пенсионный возраст увеличил! По новому пенсионному возрасту я еще только жить начинаю! Мне еще ого-го сколько до носочков и котиков!

Глава 7. Распорядитель

— Что значит старая?! — опешила я. Но меня уже оттеснила охрана, едва не наступив мне на нарядное платье своими сапожищами.

Я злопамятно посмотрела на “писуна”. Моя фантазия уже сделала из него сантехника, раньше, чем ПТУ, и теперь он ковыряется по плечо в чужом унитазе. А вот он уже стоит гаишником на кольце, в сорокоградусный мороз, примерзнув к свистку.

Злорадные женские взгляды порвали на сплетни мое платье и прическу. “Гляди как вырядилась! А все напрасно! На отбор не попала!”, - шуршали добрые девочки, провожая меня подколодными взглядами.

Я отошла подальше от столпотворения, чувствуя, что чем дальше я удаляюсь от ворот, тем холоднее мне становится. Пришлось натянуть тулуп и шапку.

— Ничего! Полезем через забор! — обнадежила я себя, глядя на трехметровый заиндевелый забор из кирпича, который мне предстоит покорить. Нина, небось,