Моя любовь навсегда (СИ) - Мелевич Яна Страница 6

Паша отвернулся к окну. Многочисленные небоскребы со всплывающей 4D-рекламой отвлекали от дурных предчувствий. Несколько лет назад частное сообщество по сохранению различных памятников обратилось в прокуратуру. Возбуждение уголовного дела против Департамента культурного наследия Москвы развалилось после предоставления неопровержимых фактов: что сохранять, если все давно уничтожено? Время добило сгоревшие остатки зданий, университет тоже отказался от бывшей обсерватории. Им предоставили новенькое, о старом давно успели позабыть.

Висела земля с грудой камней за развалившимся забором, даже дроны там не патрулировали. Бомжи и наркоманы нашли пристанище, пока не решили дело радикально.

Все продать к чертовой матери.

— Меня немного удивляет подобная осведомленность. Сколько твоих шпионов в моей компании? — между делом спросила Мария, и Паша улыбнулся, вновь повернувшись к ней.

— Не надо тут, я — честный человек. Вот одного твоего Кира недавно уволила.

— Ой, — цокнула языком Мария и похлопала ресницами. — Что ты, что ты. Никаких шпионов, никаких хакеров.

Обоюдная ложь — прекрасный инструмент в договоре. Паша хмыкнул, затем взмахнул рукой.

— Так что с аукционом?

— Есть подозрение о сговоре, — пожала плечами Мария. — Едва землю с остатками обсерватории вывели из списка, объявили о продаже. Часть участников сошла с дистанции почти сразу, аукцион затянулся из-за многочисленных проверок антимонопольной службы.

— Не нашли нарушений?

— Естественно, — фыркнула Мария. — А компания, которая приобрела землю, числится, знаешь, за кем? За дальним родственником Боярышникова. Ему он обсерваторию и перепродал. Теперь концов не найдешь, только самого Глеба трясти.

— Зачем киношнику земля?

— Ее снова признали ценной, — мрачно хохотнула Мария. — Вернули статус памятника, теперь Глебушка получит дотации от государства по новой программе для восстановления обсерватории. Неожиданность, правда? Гоняют туда-сюда бюджетные деньги через скромного режиссера, чьи отвратительные фильмы всегда финансируются государством. Безвозмездно.

Машина остановилась, и поток людей хлынул через переход. Именно его Паша разглядывал несколько напряженных минут, пока Мария ждала ответа.

— Ладно, — наконец оторвался он созерцания городских жителей, уткнувшихся в виртуальные экраны. — Какие у тебя планы?

Паша догадывался, но жаждал, чтобы Мария сама призналась. Попросила о помощи по-настоящему. Такая маленькая победа в череде темных полос.

— Давай объединимся. Не в открытую, конечно.

— Картель [1]?

— Фактически. Мы же почти родственники, наши сыновья женились в один день, — взмахнула ресницами Мария. — Почему бы не стать ими?

— У тебя нежданно появилась внебрачная дочь?

— Нет, — улыбка Марии теперь напоминала акулий оскал. — Но есть дочка хорошей знакомой. Чудесная девочка. Знает три языка, играет на флейте, печет домашние тортики…

— Я не торгую детьми, — сухо отрезал Паша. — Даже если у меня с ними разногласия по теме воспитания. И к Антону советую с подобными предложениями не соваться: он мальчик тихий, однако посылать научился еще годика в четыре.

— Да, жаль, что Тасманов оставил после себя лишь одного наследника. С ним бы мы договорились.

Мария понимала, что ударила точно в цель. Паша потерял концентрацию и вздрогнул, но промолчал. Указательный палец скользнул по золотому ободку кольца, а холод металла вернул в состояние равновесия.

— Ты плохо знала Ярика, Мари, — холодно ответил Паша.

— Возможно, — она примирительно подняла руки, а автомобиль вновь погнал по дороге. — В любом случае без союза войну тебе не выиграть. Радова обложили со всех сторон, на Морозова тоже ищут компромат, часть твоих счетов заморожена, бизнес расшатан. Как только выпустят главного крольчонка из клетки, все начнется заново, Кенар. А его выпустят, не сомневайся.

— Почему не ищешь союзников в других местах?

— Потому что, Паша, ты — любимец народа. Твой образ, несмотря на все скандалы, остался непогрешим в глазах людей. Они видят в тебе будущее, за тобой готовы идти. Семья Канарейкиных — канон крепкой ячейки общества. Человечеству нужны живые идолы, так они верят и надеются на их милость. Решим проблему со следствием, и толпа сама изберет тебя мэром.

Вдохнув распространяющийся по салону аромат хвои, Паша прикрыл глаза и застыл. Отмер в тот момент, когда Мария щелкнула электронной сигаретой.

— Чем занимается Антон? — спросил он как бы невзначай и вновь получил в ответ ядовитую улыбку.

— А-а-а, это тебе шпионы не доложили? — глумливо хихикнула Мария. — Будущее, Кенар. Тони великолепно чувствует мировые тренды и большие деньги. Он не умеет творить, но зато прекрасно считает и знает, кому можно перепоручить всю творческую работу. Весь в тебя.

Отцовская гордость пощекотала под ребрами, после чего восторг растекся теплом в груди. Как иногда полезно выгонять детей из дома!

— Информация за информацию. Все дела будешь вести через Марка.

— Ох, маленький змееныш в вашем зоопарке теперь рулит процессом?

— Маленький, — хрюкнул Паша. — В животной вариации — настоящий пятиметровый питон. Который плохо понимает шуточки. Или понимает, но весьма по-своему.

— И как Тасманов породил такое чудовище, — цыкнул Мария и оглядела Пашу. — Впрочем, Тони тоже не подарочный сертификат в салон с дорогими иномарками.

Автомобиль осторожно выкатился на парковку у стеклянного офисного здания. Огромная высотка стремилась к самому небу, отражая от гладкой поверхности оранжевые блики солнечных лучей. Как только «Мерседес» Марии остановился, Паша поправил расстегнутое пальто и одернул ворот пиджака.

— Присмотри за моим ребенком, — бросил он через плечо и схватился за кнопку, чтобы открыть дверцу. После одобрительного писка в салон ворвался наполненный газами весенний воздух. — Куда бы Тони ни сунулся.

— И ничего больше не спросишь?

Паша замер, не до конца выбравшись на улицу, и повернул голову вполоборота.

— Антон — взрослый мальчик. Я жажду вытрясти из тебя правду, но подожду. Чай, не первый год на арене, научился терпению.

Оказывается, пока они ехали, по городу прошел снег с дождем. Теперь противная слякоть липла к ботинкам, пачкала края брюк и противно чавкала под ногами. Выругавшись, Паша пнул попавшийся камень, однако сдвинуться с места не успел. Окошко опустилось, а из салона показалась Мария.

— Мы сегодня попрощаемся?

— Ответь на один вопрос, — она подалась вперед с видом любопытной кошки.

— Какой? — буркнул Паша, нацепив очки виртуальной реальности и активировав солнцезащитную функцию.

— Где он?

Паша обернулся и приспустил очки на кончик носа.

— Кто? — он сделал вид, будто не понял вопроса. Лишь внутри все замерло, а глаза Марии сузились и превратились в щелочки.

— Ярослав Тасманов, — промурлыкала она. — Тот, кого похоронила и оплакала вся страна. Куда ты дел лучшего друга, Кенар? Я же знаю, что он не мертв. Но тебе выгодно, чтобы все считали иначе. Даже Антон.

Развернувшись на каблуках, Паша зашагал в сторону стеклянных дверей, услужливо раскрывающих пасть для своих посетителей. Он надеялся, что Кира уехала из нового центра и добралась до офиса. Разговор с бывшей супругой предстоял долгий.

Вряд ли она будет в восторге от перспективы работы с Марией.

— Кенар! — вновь окликнула та.

Не оборачиваясь, Паша махнул рукой на прощание.

— Злость — отличный мотиватор для Татошки, Мари, — крикнул он весело. — Уж мне ли не знать, как его отцу?

[1] Картели (соглашения между конкурирующими субъектами) — классические, сезонные, одноразовые, с двумя участниками, поликартели и синдикаты.

Глава 4. Цена свободы

— Манго или маракуйя?

Милана почесала кончик носа и уставилась на сосредоточенную Настю, которая сосредоточенно перелистывала страницы электронного меню. Сегодня киберкафе «Лисица» почти пустовало, народ предпочел отсидеться дома в столь непогожий денек. За окном лил дождь, размывал по улицам грязь и остатки снежного покрова, сгущались тучи над головами прохожих и ехидно свистел ветер.