Большой секрет умницы Софии - Марина Ефиминюк Страница 60

– У тебя расцарапана щека. Кто из них?

– Вообще-то, стена. – При воспоминании о бесславном ударе о стену вырвался идиотский смешок. – Кажется, у меня сейчас начнется истерика.

Со вздохом он обвил меня руками и стиснул в крепких объятиях. Не очень приятно, учитывая, что прижал к шершавому джемперу той самой, пораненной, щекой.

– Я искал тебя больше часа.

Удивительные вещи творит желание выжить! В подземелье время словно текло иначе.

– Но я задала им жару. Скажи, что я умница?

Со вздохом он отстранился, мягко обнял лицо ладонями и посмотрел в глаза:

– Ты умница.

И ласково поцеловал меня в лоб.

– Киар, ты что, поцеловал меня в лоб? – сдержанно уточнила я. – Как покойницу? Я вообще-то поживее Эйвана Сэта буду.

Кажется, он все еще улыбался, когда его губы нежно, но уверенно накрыли мои. И пусть поцелуй получился целомудренный, я собиралась сохранить его в памяти на долгие, долгие годы.

Неожиданно зал вокруг нас пришел в движение. В двери святилища ворвались стражи, но самым первым летел Дрю.

– Господин Рэнсвод, стражи уже на месте! – вскричал он.

– А чего не завтра? – мрачно пошутил Киар и указал подбородком на сорванную дверь: – Похитители в подземелье.

– Давайте, господа, быстрее! – командовал Дрю, наводя суету. – Они там, в подземелье!

Как выводили или, может быть, выносили оглушенных охотников за первородным огнем, я уже не видела. Киар, вдруг ставший очень мрачным, решил отправить меня домой и вывел из храма. Глядя на узкую подворотню, ведущую к ветхим дверям, догадаться, что под зданием пряталось место магической силы, фактически алтарь для ритуалов, было невозможно. Видимо, поэтому храм до сих пор не трогали.

– Ты так и не рассказал, как нашел меня, – напомнила я, когда мы направлялись к карете. – Я сама не понимала, куда попала.

– Кучер сказал, что какой-то рыжий тип вынырнул из толпы и куда-то тебя повел, а ты послушно ушла. Кроме Сэта, других рыжих возле тебя не крутилось… – Киар скрипнул зубами, проглатывая бранное ругательство. – Несложно было догадаться, что вряд ли он утащил тебя на лекцию по высшей магии. В новый дворец он бы не сунулся, только в старый. Пришлось трясти вашего ректора.

– Он сейчас пьет пустырник?

– Разбавленный бренди, – мрачно добавил Рэнсвод. – Напомни на выходных отправить ему пару ящиков. Мягко говоря, я был не очень любезен, когда ворвался в его кабинет.

– На выходных? – повторила я, смакуя замечательную мысль, что в пятницу-то ничего не кончится. – Обязательно напомню!

Стоило Рэнсводу подвести меня к экипажу, как перепуганный кучер соскочил на мостовую и принялся каяться, теребя в руках шляпу. Никакие уверения и увещевания его не успокаивали. Ей-богу, чуть на колени не встал! Еле уговорила не впадать в крайность.

Наконец я уселась в салон и, нагнувшись, шепнула Киару:

– Дядюшке тоже что-нибудь подари. Ты смотри, как он переживает.

– Ты всегда такая щедрая за чужой счет? – усмехнулся он.

– Умницам можно!

– До вечера, – с улыбкой попрощался Киар. – Отдохни и ни о чем не думай.

– Если что, я знаю, в каком графине налит бренди, – пошутила я.

Когда карета проезжала мимо ворот академии и за окном замелькали знакомые здания, меня нагнала запоздалая истерика. Пару раз я шмыгнула носом и расплакалась. Ненадолго, правда. У меня вообще плохо получалось страдать часами напролет – просыпалась здоровая ирония.

– Что за девушка? – буркнула я, обиженно уставившись в окно. – Даже поплакать всласть не получается.

К встрече с Киаром я готовилась тщательно, словно к сражению. Сначала сервировала стол к романтическому ужину в столовой: расстелила скатерть, расставила тарелки, бокалы и начищенные до блеска серебряные приборы. Ведь всем известно, что сытый мужчина – сговорчивый мужчина.

Потом приготовила себе ароматную ванну, в порыве вдохновения выплеснув в воду половину флакона мыльного раствора. В итоге пена полезла через край, и ванна скорее получилась пенная, чем расслабляющая. Зато от тела обалденно пахло цветами.

Некоторое время я разглядывала себя в зеркало. Пораненная щека портила весь вид. Кто, спрашивается, решается на отчаянный шаг с расцарапанной физиономией? Даже выпрямленные блестящие волосы ситуацию не спасали. Честное слово, меня хотелось не поцеловать, а жалостливо погладить по голове и дать мятную конфетку.

Но, как говорила мама, в женщине главное не внешность, а соблазнительное белье! Она как раз случайно (на самом деле специально) оставила на плечиках в пустой гардеробной шелковый пеньюар с кружевом. Сорочку к нему, правда, почему-то в моей гардеробной не забыла.

По всем канонам любовных романов я надела вещицу на обнаженное тело и стала самой себе напоминать полуголую мадам приму королевского театра. Оставалось разве что расставить в холле свечки. Неожиданно я поймала себя на том, что обдумываю привлекательность идеи.

Кошмар! Голые телеса доводили меня до свечного грехопадения!

Под пеньюар было немедленно надето белье. Пусть вид вообще не по канону, но наличие исподнего как-то мигом придало уверенности. По-моему, кошка, метавшаяся за мной следом по комнате, пребывала в культурном шоке.

– Все-таки стоит зажечь свечи, – решительно кивнула самой себе в зеркале. – Лишними не будут. Да, Дуся?

Однако в чулане меня ждало жуткое разочарование. Свечки, конечно, нашлись, но они были самые прозаичные, длинные, тонкие, без всякого намека на романтику. С задумчивым видом я посмотрела на эти самые банальные свечи. С другой стороны, если поставить в канделябр…

В общем, благоуханная, одетая в шелковый пеньюар и с трехрогим канделябром в руках я вышла в гостиную. Киар стоял возле столика с алкоголем и вытаскивал из графина стеклянную пробку.

– Ты что, решил напиться? – возмущенно воскликнула я.

Честное слово, ни графин, ни бренди, ни хмельной мужчина в сегодняшние планы никак не входили. Только ужин при свечах, свежие простыни и мужчина в полных силах.

Киар бросил взгляд над плечом и даже открыл рот. Думала, что поразился соблазнительному виду, но он спросил:

– Зачем тебе канделябр?

Очень хороший вопрос.

– Решила на ночь потренироваться в заклятиях высшей магии, – зачем-то соврала я и поспешно поставила дурацкий канделябр возле аквариума. – Что с твоим настроением? Устал?

– Пытаюсь принять тот факт, что я полный кретин.

– Ах, так у тебя тут процесс переосмысления жизни… – протянула я и заработала еще один мрачный взгляд. – Просто я впервые вижу потомка избранного, страдающего от собственного несовершенства.

– София, – хмыкнул он, повернувшись ко мне всем корпусом. – Ты что же, язвишь, или мне кажется?

Шутя, я сделала вид, будто закрываю рот на невидимый ключ, но не выдержала и спросила:

– Будешь голодный посыпать голову пеплом или сначала поужинаешь? Поверь мне, линчевать себя на сытый желудок задорнее.

– С чего же? – Его губы невольно дрогнули от улыбки.

– Если очень повезет, можно заработать несварение. Страдать – так уж полностью: и телом, и духом.

Но поддерживать шутливый тон Киар оказался не в настроении.

– А я ведь искал, кто провел ритуал, – вдруг высказался он. – И все сходилось к проклятому привороту.

– Я тоже не догадалась, хотя была рядом с этими людьми. Они пойманы, счастливый финал. Мы все ошибаемся, – пожала