Лара Эдриан - Полночный покров Страница 61

Николай поймал ее руку и поцеловал ладонь:

– Нам обоим чудесным образом повезло.

– Я рада, что Якут мертв, – тихо произнесла Рената.

– Жаль, что его смерть была мгновенной, я бы хотел, чтобы он заплатил за твои страдания, – сказал Николай, не скрывая жестокости в голосе.

Рената кивнула:

– И Лекс погиб, и его охранники – все.

– Сейчас от них остался лишь пепел, – сказал Нико, протянул руку и убрал за ухо черную прядку ее волос. – Когда ты уснула, я сходил в дом и открыл все ставни, чтобы солнце стерло следы. Также я позвонил в Бостон и передал им список всех номеров из телефона Лекса. Гидеон сразу же сообщит, если найдет для нас что-то интересное.

Рената снова кивнула:

– Хорошо. – В ее голосе затеплилась надежда.

– Я кое-что захватил из дома, думаю, тебе их очень недоставало.

Нико склонился над арсеналом оружия и протянул Ренате хорошо знакомый ей сверток.

– Мои кинжалы! – выдохнула женщина, ее лицо осветилось радостью. Она взяла сверток, развязала тесьму, развернула бархатную тряпицу – сверкнул металл. – Джек подарил их мне...

– Я знаю. Он рассказал мне, что заказал их для тебя, хотел сделать подарок.

– Они мне так дороги, – прошептала Рената, проводя пальцем по гравировке на рукоятке одного из кинжалов.

– Я сказал Джеку, что ты их до сих пор хранишь. Он очень обрадовался, что они для тебя что-то значат.

Рената с нежностью и благодарностью посмотрела на Николая:

– Николай... спасибо, что сказал это Джеку, что вернул мне кинжалы. Спасибо.

Рената привстала и поцеловала его. Николай взял ее лицо в ладони, провел большими пальцами по линии скул, подбородка, языком – по ее губам, она со сладким стоном их раскрыла, и короткий поцелуй плавно перетек в долгий и страстный.

Клыки у Николая мгновенно вытянулись, как только по телу пробежала первая эротическая волна. Так же мгновенно при мысли о теле Ренаты встал гранитной стелой член. Когда ее рука скользнула вниз к ширинке, его член содрогнулся, еще больше твердея от поглаживания ее теплой ладони.

– Который сейчас час? – выдохнула Рената, касаясь губами чувственных губ Николая.

Он тихо заворчал, слишком поглощенный сладкой мукой, чтобы сразу ответить на ее вопрос. Наконец хрипло пробормотал:

– Рано еще, около девяти.

– Вот черт, действительно слишком рано, – прошептала Рената, отрываясь от его губ и скользя губами по его горлу, играя языком с адамовым яблоком. – Ты не можешь выносить солнечного света?

– Нет.

– Ммм...

Влажные губы Ренаты путешествовали по его обнаженной груди. Он опустился на локти, когда кончик ее языка повторял завиток одного из глифов, обвивавших его пупок. Она заговорила, и ее голос эхом отозвался внутри его тела:

– Это значит, что нам придется сидеть здесь до захода солнца, да?

– Да, – с шипением выдохнул Николай.

Ее поцелуи вслед за дермаглифом опускались все ниже, туда, где он с горячим нетерпением ждал плотного плена в ее влажных и теплых губах.

Зубами она захватила шнурок его брюк и потянула. Узел ослаб и развязался, позволяя опустить пояс спортивных брюк ровно настолько, чтобы обнажилась головка члена. Она обвела трепетную плоть языком, наблюдая за его лицом, чуть сжала губами, заставляя выступить каплю.

– О боже...

– Итак... – ее дыхание теплой струйкой пробежало по члену, вызывая томительно сладкую муку, – чем же мы будем заниматься все это долгое время до заката?

Нико рассмеялся:

– Детка, я так многим хочу с тобой заняться, не знаю, как все успею.

Она с вызовом посмотрела на него:

– Ты такой нерасторопный?

Нико не успел ответить ей достойной колкостью, Рената вобрала в себя его член, и по его телу пробежала сладострастная судорога, заставившая его желать, чтобы этот день с этой женщиной – его женщиной! – длился вечно.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ

Рената подошла к черному ходу дома и замерла. Она оставила Николая в шалаше и, хотя хотела бы забыть о существовании дома Сергея Якута навсегда, решила, что ей нужен горячий душ и чистая одежда по размеру.

Но у самого порога вдруг заколебалась. Спиной ощущала тепло утреннего солнца, оно бодрило и давало силы, а внутри дома царил полумрак, оттуда тянуло неприятным холодом. Тени застыли на деревянных половицах и опрокинутой мебели. Рената сделала над собой усилие и прошла к тому месту, где ночью лежало тело Лекса.

И тело, и кровь исчезли. Как и говорил Николай, осталась лишь небольшая горстка пепла, развеянная по полу сквозняком. Все ставни на окнах бывшей спальни Якута были широко распахнуты, но солнце почему-то обходило комнату стороной. Ветерок, разгоняя застойный и влажный воздух, принес насыщенную сосновым запахом свежесть. Рената вдохнула ее всей грудью, позволяя аромату нового дня стереть из памяти мрачные картины кровавого убийства, происшедшего в доме прошлой ночью.

Сегодня, при дневном свете, многое виделось ей по-другому.

Она и сама была сегодня другой. И она отлично знала причину этой перемены.

Она влюбилась.

Впервые за многие годы, возможно впервые в жизни, она узнала, что такое настоящая надежда. Она поселилась в ее сердце, даруя уверенность, что отныне жизнь ее будет чем-то большим, чем просто выживание, и редкие мгновения счастья спрессуются в годы. Рядом с Николаем ей многое стало казаться возможным.

Рената перешла в зал, подбадривая себя тем, что это ее последний визит в страшный дом.

Прощальный визит.

Когда они с Николаем покинут это место, чтобы продолжить поиски Миры, и дом, и сарай с клетками, и Сергей Якут, и Лекс – все, что в течение двух лет пугало и мучило ее, – навсегда станут прошлым. Насилие, страх и боль исчезнут из ее жизни.

Начнется новая жизнь.

Рената вошла в крошечную ванную комнату, которую они делили с Мирой, спокойно и уверенно включила горячую воду. Влажный пар пополз из-за занавески. Рената расстегнула оставшиеся пуговицы на рубашке, позаимствованной у Джека, и некоторое время стояла обнаженной, размышляя о своем будущем. Она не знала, что ждет ее с наступлением сумерек, какие опасности подстерегают, но была уверена: у нее достаточно сил и мужество идти вперед.

Рядом с Николаем – с надеждой и любовью в сердце – она готова выдержать все.

Подобно рыцарю, ищущему священного омовения и высшего благословения, Рената встала под струи воды, закрыла глаза, повторяя про себя торжественные слова молитвы.

Николай услышал приближавшиеся к шалашу шаги Ренаты.

– Тук-тук, – шутливо произнесла она. – Не хочешь выйти полюбоваться солнечным светом?