Дениженко Светлана - Мой Бюсси Страница 61

Я понимала, как это для него непросто — идти с прошением к Его Величеству, который всегда находил повод, чтобы унизить, высмеять при людно. И ничего ведь ему не сделаешь в ответ, он — король, его на дуэль не вызвать.

Бывают в жизни дни, которые, кажется, что невозможно пережить, но проходит время и все налаживается, нужно только верить, что неприятности — проходят, как дождь за окном, а потом будет солнце. Обязательно будет!

Мне, порой, проще уговорить на что-то свое "Я", чем кого-то настолько же близкого, как Луи. Не нравилось мне настроение любимого, но как его исправить — не знала.

Мы медленно возвращались к тракту, перед выездом в Париж, необходимо было заглянуть к Рене, она, наверняка, волновалась и ждала нас.

По одному виду брата, госпожа де Баланьи все поняла и, ни о чем не расспрашивая, помогла нам собраться в дорогу.

— Луи, мне так жаль, — только и смогла вымолвить она, легко взлохматив ему волосы, когда он целовал ей руку на прощанье.

— Ничего, Рене. Этого следовало ожидать. Ты знаешь, — грустно улыбнулся он.

— Да, и все же… Сообщи мне, как дальше сложатся ваши дела. Хорошо?

— Я напишу тебе, — вскочил Бюсси в седло.

Я обнялась с Рене, как с очень близким человеком, и последовала примеру мужа.

Мы покидали Шалон не в самом лучшем настроении. Мари осталась у госпожи де Баланьи. Она нашла свое место при доме и не хотела возвращаться в Париж. Воздух провинции ей нравился больше.

— Благослови вас господь! — прошептала Рене, провожая нас взглядом.

Пришпорив скакунов, мы помчались со всей прыти, возможно, Луи надеялся, что от скорости развеется настроение, не знаю. Но что-то в нем изменилось, словно бы порвалась внутри какая-то нить его души. Мне было больно оттого, что чувствовала себя виноватой, а не могла ни оправдаться, ни изменить того, что уже произошло.

Въезжая в пролесок, мы немного сбавили ход и тут перед нами, будто из-под земли появились всадники. Люди в черных костюмах и закрытые до глаз черными повязками на лице приближались к нам с двух сторон. Вряд ли они имели мирные намерения. Сердце сжалось от страха. Снова попали в неприятности. Да сколько же можно?! Так и захотелось выкрикнуть небу — ХВАТИТ! Хватит мучить меня! Как мне это все надоело, кто бы только знал… сон, от которого нельзя ни сбежать, ни проснуться… За что мне это все? За что?

Луи взял меня за руку и спокойным тоном громко спросил:

— Что вам угодно, господа? — вторая рука его при этом лежала на эфесе шпаги.

Я знала, что в считанные секунды она окажется у него в руках и тогда нелегко придется тем, кто постарается его остановить.

— Кто вы, сударь? Назовите ваше имя! — скорее приказал, чем спросил один из людей в маске.

— Луи де Клермон, граф де Бюсси.

— Бюсси?

— Да.

— Значит, мы не ошиблись. Вам придется проехать с нами, сударь.

— Кто вы?

— Это не имеет для вас никакого значения.

— Тогда я отказываюсь куда-либо сопровождать вас.

— Это не благоразумно с вашей стороны, сударь. С вами дама. Я бы на вашем месте не вынимал шпагу, — проговорил скороговоркой незнакомец, целясь в нас из мушкета. Его люди тоже взяли нас на мушку. — Итак, вы согласны сопроводить нас, к моему господину, кем бы он ни был?

— Вы не оставляете мне выбор, я согласен.

— Вашу шпагу, сударь.

— Но…

— Мы не хотим неприятностей, позже вам её вернут, если все пройдет так, как будет угодно моему господину, — ответил человек в черном, и Луи был вынужден ему повиноваться.

Нам завязали глаза и, отдавшись воле наших пленителей, оставалось только молить судьбу о том, чтобы нас отпустили по-добру и по-здорову. Сбежать от этих людей не имелось ни возможности, ни особого смысла.

Вначале ехали легкой рысью, потом увеличили ход и через некоторое время остановились, где-то у воды, послышались всплески волн о берег. Мне помогли спуститься с коня, галантно подали руку и помогли войти в какое-то помещение с довольно крутыми ступенями.

Когда послышался голос хозяина этих людей, я поняла, что мы попали в ловушку, из которой будет очень непросто выбраться.

— Мы привели их, сударь.

— Отлично! Можешь идти. Снимите с них повязки, — сказал де Тривьер, и тут я увидела его ухмылку, такую, что кровь казалось, замерзла внутри меня, а сердце забыло, как надо стучать. — Господа, как же долго я ждал нашей встречи! За это нужно выпить!

— Кто вы, сударь? — спросил Бюсси, проигнорировав радушие хозяина, оглядывая шикарно обставленную комнату. Кроме красивой мебели, золотых штор на окнах, в ней имелось множество мягких, расписанных замысловатыми узорами ковров и на стенах, и на полу, как будто мы оказались где-нибудь в Персии. — Чем мы обязаны такому "изысканному" приему?

— Ну, неужели ваша супруга, госпожа Катрин, не рассказывала вам обо мне? Нет? Что же, тогда я представлюсь — Антуан де Тривьер, к вашим услугам, граф.

Бюсси бросил резкий взгляд в мою сторону и задумчиво произнес:

— Странное приглашение, сударь. Но, тем не менее, я рад нашей встрече.

— В самом деле? Рады? Ну, тогда, тем более, есть повод отведать моё вино.

Лучшее, что есть в моих погребах, уж поверьте мне, граф. В винах и женщинах я знаю равный толк, — хохотнул Тривьер, подавая нам кубки, — Не бойтесь, не отравлено.

Я едва пригубила напиток Богов, Луи отпил прилично из кубка.

— Ну, как?

— Превосходное вино, господин де Тривьер, — качнул головой граф, — И все же, зачем мы здесь?

— Зачем? Хороший вопрос, сударь. Очень хороший… Вот помнится, что с вашей супругой мы недавно тоже обсуждали один интереснейший вопрос. Она призналась, что вы, граф, не держите должников? Это верно?

— Если сударыня так утверждала, значит, верно.

— Понимаете, ваша беда в том, что я тоже ненавижу должников, а вы у меня в долгу. Да еще в каком!

— О чем вы, сударь? Я вас впервые вижу.

— Возможно, что так. Но я вас видел уже однажды, в ТУ НОЧЬ. Не помните?

— Объяснитесь.

— Извольте, сударь, сейчас я расскажу вам удивительную историю, героем которой вы были сами. Хотите еще вина, граф? Графиня? Нет? А я, пожалуй, выпью еще, — Тривьер налил вино и, повернувшись к нам, продолжил свою речь, — В ту ночь, ночь Святого Варфоломея, когда потоки крови убитых гугенотов покрывали улицы Парижа и его предместий, в ту ночь вы ворвались в дом своего кузена — Антуана де Клермона, маркиза де Ренеля… Помните, черт вас возьми?!

— Да, сударь. Помню.

— Тогда вы не можете не помнить то, как убили его, даже не позволив встать с постели, а следом и всех, кто был в его доме… Опьяненный кровью, вы зверствовали, не заботясь о том, что страдают невинные жертвы вашего безумия!