Яна Поль - Проклятый Страница 7

— Кажется, ее звали Амелия?

Многоликая посмотрела в зеркало за моей спиной.

— Она была красавицей.

Не дожидаясь, пока меня отпустит, провидица впилась мне в губы голодным и жадным поцелуем. И раздери меня Тьма, я отвечал ей с таким же рвением. Где-то на задворках здравого смысла, крутилась мысль, что это неправильно, и я это понимал. Прийти в себя мне удалось только тогда, когда мы оказались возле кровати. Многоликая стянула с меня рубашку и прошлась ногтями по спине.

Страсть уступила место гневу и злости, которые взяли верх в этой неравной борьбе. С диким рычанием я оттолкнул ее от себя, и она рухнула на кровать.

Вновь этот смех. Она просто издевалась надо мной! Я сжал ее горло с такой силой, что улыбка исчезла с лица Амелии.

— Убирайся прочь и все следующее столетие даже не смей показываться мне на глаза!

С каждым словом я все сильнее вдавливал ее в матрац и шелковые простыни. Зеленые глаза лже-Амелии были широко раскрыты, и я немного ослабил хватку, позволяя ей сказать.

— Какой же ты зануда. Я пришла сказать кое-что важное, ну и надеялась развлечь тебя.

Она прикоснулась к моей груди, и провела пальцами вниз к ремню брюк. Я опять сжал ее горло.

— Говори или выметайся!

Снова смех, от которого у меня начинала закипать кровь. Мгновенье — и она опять стала менять облик. Я не ожидал ничего подобного и отпустил ее. Волосы потемнели, приобрели теплый шоколадный оттенок и завились крупными кудрями. Черты лица округлились. Вот только глаза почти не изменились. Такие же, как у Амелии. Я знал ее.

Я отпрянул от Многоликой, как от прокаженной. Немыслимо! Я бы хотел сказать, что это очередная злая шутка. Хотел, но не мог. Именно эти глаза я видел сегодня ночью. Напротив меня была Марилли. Вот что мне казалось таким отдаленно знакомым. Как я мог о таком позабыть? Проклятая вечность, она отняла у меня все!

— Теперь ты понимаешь? — из голоса Оракула пропала насмешка, она была абсолютно серьезна.

Я молчал. Игры кончились. Многоликая села на кровати и расправила одежду.

— Сегодня, Совет Верат решит ее судьбу. Если лидеры семей вынесут смертный приговор, то уже к рассвету король и многие из тех, кого ты знаешь, умрут.

— Что? Почему ты говоришь это мне, а не…

— Потому, что только ты сможешь это изменить! — перебила меня провидица. — Если Марилли будет что-то угрожать, они придут за ней и не пощадят никого.

— Кто придет?

— Сейчас это неважно. Эта девушка изменит наши жизни. Она изменит твою жизнь.

Глава III

Совет Верат

Август, 2010 год

Базель-Штадт. Беттинген

Гаррет Маккивер

Выспаться так и не удалось. Меня буквально выдернуло из забытья, а последние слова Многоликой звенели в голове. Сердце бешено колотилось.

Бросив взгляд на часы, я понял, что почти проспал. Шесть вечера. Спину нещадно жгло. Царапины от ногтей проклятой бестии алели на моей спине. Они служили своеобразным напоминанием о том, что встреча с Оракулом мне вовсе не приснилась.

Размышляя над всем, что она мне сказала, я быстро принял душ и переоделся. На ходу натянул рубашку и бегом миновал лестницы.

В резиденции было тихо. Я почувствовал Катерину. Принцесса находилась у себя в комнате, но зайти к ней перед уходом я не мог. Возле парадного входа меня уже ждали.

Лайнел и Рагнар о чем-то переговаривались, а подошедший дворецкий оповестил, что машина подана.

Успел. Перемахнув через оставшиеся ступеньки, я предстал перед королем и его советником.

— Ваше Величество. Господин Рагнар. Прошу меня простить, что заставил ждать.

— Все в порядке, Гаррет. Можем ехать.

Лайнел похлопал меня по плечу, а советник всем видом выражал крайнее недовольство и беспокойство. Как и всегда.

Рагнар происходил из древнего и некогда могущественного ковена заклинателей Рофтонов. Но репутация его семьи не всегда была идеальной.

До сих пор за спиной родни Рагнара шептались и подозревали их во всех смертных грехах. Но это не помешало Лайнелу назначить его своим главным помощником. Многие осуждали короля, а я всегда считал Рофтона умным и волевым человеком. В конце концов, он не в ответе за грехи своей семьи.

Во времена Папской Инквизиции неугодных Рофтонам сжигали, вешали или топили под надуманными предлогами. Зачастую это были богатые землевладельцы, купцы и лорды, чье имущество, состояние и земли отходили предкам Рагнара. Рофтоны использовали служителей церкви, которые делали за них грязную работу. Благодаря этому ковен скрывал свои темные делишки от Совета и Ордена. Все это продолжалось долгие годы, но вскоре правда открылась.

Помимо правила не раскрывать свое существование людям, в моем мире есть еще одно, не менее значимое. Заклинатель не может убить невинного человека. Нарушившего закон, независимо от статуса и положения, ждет смертная казнь.

Рофтонов почти истребили. Немногие выжившие влачили жалкое существование, опозоренные и лишенные всех привилегий. Только спустя века их потомкам удалось по крупицам восстановить то, что погубили их праотцы. Медленно, но верно они вернули положение в обществе, место в Совете. А вот от сплетен и разговоров за спиной не сумели избавиться.

Впереди показался высокий кованый забор, опутанный плющом. Краска на проржавевшем указателе давно облупилась, и надпись читалась с трудом.

«Частная собственность».

Все вокруг выглядело заброшенным. На первый взгляд за изгородью не было ничего кроме зарослей кустарников. Однако это был всего лишь мираж.

Место находилось под защитой древней магии. Разлитая вокруг сила напоминала бурлящий котел с неиссякаемой энергией.

Только за иллюзорной завесой мало что менялось. Все те же заросли кустов, высокие деревья и старый заброшенный особняк. Выбитые окна, обвалившаяся крыша, а дом, словно памятник прошлому, еще стоит. Все пришло в запустение. Но и это было видимостью. Иллюзия под иллюзией. Стоило переступить порог, как рухлядь исчезала, и реальность поражала воображение.

Я зажмурился от яркого света. Освещенный множеством свечей, холл встречал гостей во всем великолепии. Стены, обитые темно красным атласом с золотыми узорами, жарко пылающий камин и старинная мебель. Широкая винтовая лестница поднималась на ошеломляющую высоту и вела во множество коридоров — запутанных, длинных и пустынных, мимо бесчисленного количества комнат и залов.

Почти триста лет Совет собирался здесь для решения важных вопросов. В подвалах дома находились камеры для заключенных и ожидающих суда. Также особняк служил гостиницей для приехавших издалека заклинателей.