Райчел Мид - Ярость суккуба Страница 7

— Джорджина! — воскликнула она, приближаясь к моему столику танцующей походкой и сверкая золотыми шпильками. — Как же я рада тебя видеть!

Она протянула руки, видимо думая, что я встану и обниму ее, но я не двинулась с места. Поняв намек, она села.

— Какими судьбами?

— Еду в Ванкувер, — ответила я, держа чашку мокко с белым шоколадом. — Джером сказал мне, чтобы я заехала к тебе узнать, как дела.

У нее загорелись глаза.

— Все отлично! — Она наклонилась ко мне и заговорила таинственным голосом: — Я часто бываю в Западном университете Троицы. Знаешь что? Если у тебя вдруг начнутся проблемы с тем, чтобы затащить мужчину в постель, переключись на студентов. Это так просто.

— Спасибо за совет, — сухо ответила я. — Буду иметь, в виду.

Она надула губки и оценивающе посмотрела на меня.

— Хотя, похоже, у тебя таких проблем нет, — добавила она с легкой завистью в голосе. — У меня никогда не бывает такого сияния.

Хорошо, что она меня вчера не видела, а то вообще умерла бы от зависти.

— Когда-нибудь и у тебя получится.

Когда-нибудь не в этой жизни. Тауни предстояло обучиться множеству тонкостей нашего дела, чтобы совращать по-настоящему хороших парней.

— Не понимаю, как тебе это удается. Ты же даже не блондинка. Ну, в смысле, немножко есть, но скорее все-таки брюнетка. Просто не понимаю, как парням это может нравиться.

У меня длинные каштановые волосы с золотистыми прядями. Глаза — зеленые, что, я так понимаю, тоже не вписывается в представления Тауни о том, как должна выглядеть сексапильная женщина, если судить по ее собственным небесно-голубым глазкам.

Ну, наверно, некоторые любят экзотику. К нам подошел официант и принял заказ. Я устроилась поудобнее и приготовилась читать лекцию.

— Итак, — начала я, — вопросы есть?

Тауни склонила голову набок, в голубых глазах, обрамленных длинными ресницами, отразилась напряженная работа мысли.

— Да. Есть одна вещь, которую я не понимаю.

— О'кей, выкладывай.

— Эти мои студенты… они больно быстро кончают.

— Ну да. Ты оказываешься с ними в постели, и все заканчивается, не успев начаться. Им же еще лет по восемнадцать — двадцать, подростковые гормоны зашкаливают. Они еще не понимают, что делают.

— Да-да, — согласилась она. — За одним исключением: когда стоишь перед ними на коленях. Вот тогда это продолжается целую вечность. Понимаешь, о чем я?

Я попыталась сохранить серьезное выражение лица.

— Это одна из самых больших загадок Вселенной, Тауни. Это надо просто принять как данность.

— Но у меня потом губы трескаются, — захныкала она. — Челюсть болит на следующий день! Нельзя как-то ускорить этот процесс?

Мои бессмертные друзья умерли бы, услышав наш разговор.

— Ну, можно попробовать что-нибудь типа: «Милый, давай, давай!» Ну, или скажи, что ты любишь, когда тебе кончают на лицо. Дело сразу пойдет на лад, вот увидишь.

— Фу! Какая гадость!

Я пожала плечами.

— Если не хочешь знать ответ, лучше не спрашивай.

— А как я об этом скажу, если рот занят? Ну, ты понимаешь…

Примерно в таком духе и протекала дальнейшая беседа, и оказалось, что минет — это еще самая невинная тема. К счастью, соседние столики пустовали и нас никто не слышал. Я по-быстрому доела свой салат с курицей, думая, как бы поскорее убраться отсюда. Пока мы ждали счет, мне в голову пришла гениальная мысль.

— Слушай, Тауни. Ты же живешь рядом с территорией Седрика. Ты когда-нибудь видела, чтобы они с Джеромом конфликтовали?

Она покачала головой.

— Нет. Я с Седриком даже не знакома. Но тут в городе есть один вампир, он как-то рассказывал, что они не в ладах. Похоже, он думает, что все серьезно.

— Не только он, но… не знаю. У меня какое-то странное ощущение. Как будто кто-то пытается что-то скрыть.

Тауни положила деньги на столик, продемонстрировав красный лак на длинных, изогнутых, словно когти, ногтях. На долю секунды показалось, что она размышляет.

— Когда я еще занималась теми делами, мы использовали один отличный способ отвлечь внимание — надо просто устроить переполох вокруг чего-то другого.

Возможно, это было самое умное, что Тауни вообще сказала за всю свою жизнь.

— Согласна, но от чего в таком случае кто-то пытается отвлечь наше внимание?

— Если бы я знала. Ты у нас умная, ты и думай. Я только хочу, чтобы мои студенты побыстрее кончали, когда им делают минет.

Не успела я въехать на территорию Канады, как меня остановила дорожная полиция.

Сразу после таможни есть маленький участок дороги с очень резким ограничением скорости. Каждый раз я искренне стараюсь ехать медленно. Никто, кроме меня, даже не пытается. Все местные молниеносно проскакивают этот участок на скорости, которая разрешена только на шоссе примерно через полмили — ну или километра. Каждый раз перед самым началом нормального участка шоссе у меня сдают нервы, и я тоже начинаю давить на газ, тут-то меня и ловят копы. Меня тормозили здесь уже три раза. Это — четвертый.

Я протянула полицейскому права и остальные документы.

— Американка? — поинтересовался он, как будто не видно, что написано на правах.

— Да, сэр, — смиренно ответила я.

— Вы ведь понимаете, что превысили скорость? — В его голосе звучало скорее любопытство, чем угроза.

— Да вы что? — спросила я, как ни в чем не бывало, глядя на него глазами трепетной лани.

Я заметила, что трюк, как всегда, удался — никто не может устоять перед очарованием суккуба.

— Но на знаке же написано — шестьдесят пять миль.

— Шестьдесят пять километров в час, — вежливо поправил меня он. — У нас не мили, а километры.

Я захлопала ресницами.

— Боже мой, я совсем забыла. Какая же я дура!

— Такое частенько случается, — утешил он меня и отдал документы, даже не проверив их. — Знаете что, на этот раз я вас отпущу. Но впредь не забывайте о нашей метрической системе, хорошо? На вашем спидометре километры указаны прямо под милями.

— Ой, так вот для чего эти маленькие циферки? — Я одарила его ослепительной улыбкой. — Спасибо вам огромное.

И тут, вы не поверите, он снял фуражку.

— Рад помочь. Ведите машину осторожно, и счастливого пути!

Я еще раз поблагодарила его и поехала дальше. Да, на этом участке дороги меня останавливали четыре раза. Но все четыре раза я выходила сухой из поды.

Ох уж мне эти канадцы. Они такие милые.

Я доехала до центра Ванкувера без происшествий и заселилась в гостиницу. Оказалось, для меня забронирован номер в бутик-отеле на Робсон-стрит, и я решила, что, возможно, Джером не так уж плохо ко мне относится. Ну или, по крайней мере, я на хорошем счету в адском бюро путешествий. Робсон-стрит — отличный район с множеством ресторанов и магазинов. Я закинула вещи в номер и отправилась на встречу с Седриком. Он должен был уже сам почувствовать, что я пересекла границу его территории, но мне хотелось соблюсти все формальности и доложить о прибытии, чтобы не злить Джерома еще больше.