Шери Колер - Поцелуй Темной Луны Страница 7

Не отнимая руку от телефона, Кит заколебалась, кусая губы и раздумывая, а не позвонить ли ей Гидеону. В настоящее время он находился где-то в хижине в горах Нью-Мексико. С Клэр, в безопасности. Если она расскажет ему, что произошло сегодня ночью, он окажется на пути домой раньше, чем она успеет отговорить его от этой затеи. Она могла разобраться с ситуацией и без его участия. Ей понадобились годы, чтобы убедить его, что она сама может за себя постоять и охотиться на ликанов. Стоило ли ей играть роль беспомощной женщины теперь?

Половицы заскрипели под ее ногами, когда она поднималась по лестнице. Оказавшись в комнате, которую Гидеон и Клэр вдвоем использовали в качестве офиса и комнаты для гостей, Кит порылась в своей спортивной сумке с одеждой. Раздевшись, она с гримасой на лице отшвырнула свою запачканную одежду в угол. Для сегодняшнего свидания она купила юбку. И сейчас она сомневалась, что ей удастся вывести из нее пятна крови. Она уже потеряла счет одежде, которую испортила, охотясь на ликанов.

Все еще ощущая беспокойство из-за событий вечера, девушка взяла пистолет с собой в ванную. Рэйф Сантьяго показал себя знатоком во всем, что ее касалось. Естественно, он будет знать, где живет Гидеон. Ее кожа покрылась мурашками при мысли, что он снаружи, наблюдает за домом. Что если он там? Смотрит своими темными глазами? И ждет?

Кит украдкой выглянула из маленького окошка над туалетом, раздвинув жалюзи пальцами, глядя вниз на тихую улочку, местами тускло освещенную светом фонарей на порогах домов. Несколько беспорядочно расставленных машин было припарковано вдоль дороги. Ничего необычного. Сегодня он не предпримет никаких шагов, решила Кит. Пока ему нужен ее брат.

Вздохнув, она положила пистолет на туалетный бачок и покрутила шеей, пытаясь избавится от напряжения в плечах. Шагнув в душевую, она отрегулировала напор воды, чтобы струя теплым потоком побежала вниз по ее телу. Она действовала быстро, намыливая тело и нанося на волосы шампунь. Перекрыв воду, она шагнула на банный мат и насухо вытерлась полотенцем.

Стащив футболку с полки, Кит продела ее через голову, остановившись на мгновение, чтобы посмотреть на свое отражение в зеркале. Намокнув, ее светлые кудри потемнели - перепутанная в беспорядке масса, прилипавшая к ее голове и шее как плющ, обвивающий стены. Безрадостная улыбка перекосила губы. Широко раскрытые глаза казались слишком большими для ее лица, придавая ей испуганный вид. Или, может быть, затравленный. Она ведь такой теперь и была. Охотник превратился в добычу.

Зелень ее глаз особенно выделялась в контрасте с загорелой кожей. Генетический сдвиг, так что ей никогда не нужно было загорать. Как будто у нее было время выполнять свои прихоти. Даже на Рождество она выглядела как загорелая островитянка. Посмотрев вниз, она схватила чистые боксеры с танцующими пингвинами с полки – одни из множества вещей, которые Клэр затолкала в ее рождественский чулок на прошлое Рождество – и натянула их на себя. У Кит и Гидеона до этого никогда не было рождественских чулок. Сама по себе традиция с елкой, чулками и индейкой с положенным гарниром, навязанная им Клэр, была первой на ее памяти. Ее бабушка по праздникам всегда покупала только пуансеттию (2). Рождественским утром Кит и Гидеон усаживались за кухонный стол с пластиковой скатертью и пуансеттией посредине и открывали свои подарочные карточки универмага Сирс над тарелками жестких, как резина, жареных яиц и консервированного колбасного фарша. Подарочные карточки были на нижнее белье и носки.

Женитьба Гидеона на Клэр только подчеркнула все, чего не хватало Кит. Все, по чему она до сих пор скучала. За это она любила и ненавидела Клэр.

Одевшись, она прихватила пистолет с туалетного бачка. Желудок заурчал, напомнив ей, что она ничего не ела, кроме энергетического батончика во время ланча. Сразу после работы она отправилась на свидание с Дэном. Еще один вечер, потраченный зря - по крайней мере, на свидание. Не говоря уже о дыре в ее чековой книжке. Ночи по пятницам приносили лучшие чаевые. Кит редко их пропускала. Не могла себе такого позволить. Обычно она работала в баре до двух, затем охотилась и падала на кровать на рассвете.

После колледжа она попробовала обычную работу с девяти до пяти. Найти ее было не сложно, а вот удержать – другое дело. После шатания по клубам и улицам всю ночь, охотясь на ликанов, почти каждое утро она опаздывала – и часто приходила с порезами и синяками, убеждая тем самым своих сослуживцев, что является жертвой бытового насилия.

А то, что началось, как работа на полставки, превратилось в полноценную должность. Обслуживание бара оказалось ей больше по душе. Никаких деловых костюмов. Просто темный, окутанный дымом клуб, громкая музыка и ликаны, которые охотились среди толпы двадцатилетних. Они никогда не обращали внимания на девчонку за стойкой бара, были слишком сосредоточены на легкой добыче, которую представляли опьяневшие женщины. Но Кит замечала их – и подбирала позже.

Ну и что, если в свои двадцать шесть она все еще жила с бабушкой? Конечно, ее бабусю не назовешь мягкой и пушистой, но, кроме Гидеона, она единственный родственник, который у нее остался.

Войдя в кухню, она включила верхний свет, который загудел и замигал перед тем, как вспыхнуть на полную мощность. С желудком, скрученным в узел от голода, она подошла к холодильнику. Пройдясь пальцами по волосам и растрепав их волной по плечам, она заглянула в забитый едой, опять же, благодаря Клэр, холодильник. Два года назад Кит порадовалась бы, если бы нашла в нем сухарь.

Вытащив «Лин Квизин ТВ Ужин» (3) из морозильной камеры, она разорвала коробку и поставила маленький пластиковый поднос в микроволновку. Почти незаметное жужжание наполняло воздух, пока разогревалось ее феттучини альфредо (4).

Ее бабушка никогда особо не готовила. Ее кулинарные способности сводились к консевированному тунцу на крекерах «Ритц» (5). Жареные яйца и «Спэм» (6) появлялись по особым случаям. Гидеон говорил, что их мама хорошо готовила. Кит подозревала, что помнит блины с голубикой, но не была в этом уверена. Воспоминания о ее родителях с годами становились все туманнее. Как мутные, смазанные картинки сквозь пелену воды. Она пыталась запомнить, цепляясь за то время, когда она была центром внимания в чьей-то жизни, вспомнить, на что это было похоже.

Ее отец, плотник, пахнул древесиной. Свежеспиленными кедром и сосной. И у него были большие руки. Одна рука могла обхватить пол ее головы. Она запомнила это. Но мало что еще. Помнила, как он обхватывал руками ее лицо и целовал на ночь. Мама носила золотой крестик на шее. Кит отлично помнила это: крестик, угнездившийся в углублении маминой шеи, где кожа была золотисто-коричневой, как у нее. Теплая и гладкая, едва тронутая морщинками. Ее лицо не было таким ясным, оставаясь всего лишь размытым образом в голове Кит.