Любимый Враг. Предназначение (СИ) - Завгородняя Анна Александровна Страница 7

Уходя, оставила письмо на видном месте. Так, чтобы его увидели сразу, едва хватятся меня.

С трудом закрыла дверь, чувствуя, будто отрезаю от души лучшую ее часть, оставляя здесь, с дорогими мне людьми. А затем быстро сбежала вниз и отправилась в кухню.

В дороге пригодятся припасы. Но много с собой не унесешь. Так что, в сумку отправился кругляш свежего хлеба, кусок сыра, кольцо свиной колбасы и фляга, наполненная простой водой. После такого пополнения сумка оттянула плечи.

Потоптавшись в коридоре, разрываясь от желания остаться, направилась к выходу, едва не плача.

Пока была в доме, даже пока собиралась, все еще не верила в то, что придется уйти. И лишь переступив порог осознала в полной мере, что мне предстоит сделать.

Я не удерживала слезы, пока шла по улице, прочь от родного дома. А они струились по щекам, теплые и соленые. Горькие и полные тоски. Бежали, не остановить. Сил хватило только на то, чтобы, обернувшись, не сорваться на бег. Не вернуться назад, не поддаться страху.

- Прощайте, - только и произнесла, и продолжила идти, минуя улочки, еще полные веселья и счастья.

Где-то над головой начало светлеть небо. Самую малость разделив ночь, разбавив ее светлыми красками. Но звезды еще казались яркими и до рассвета оставалось не меньше часа. За это время я планировала покинуть пределы города и выйти на королевский тракт, который уведет меня прочь от дома и всего, что я любила и люблю.

Городок сверкал на фоне черноты неба, словно яркий камень, или звезда. То и дело в воздух с грохотом поднимались цветы фейерверка, но чем ближе путники подъезжали к городу, чем светлее становилось небо, тем сильнее внутри у него зрело ощущение, что он опоздал.

Та, которую он искал.. .ее там больше нет.

Зеленый холм с древним кривым дубом, разместил лишь часть всадников, одетых в черное. Первый из них выехал вперед и застыл, удерживая ретивого скакуна, рвавшегося сорваться вниз по дороге быстрым галопом.

Небо над городом стало совсем светлым. Поглотив остатки звезд, оно выплюнуло на небосклон желтый горящий диск, расшвыряв длинные косые лучи по верхушкам деревьев и высоким башням крепостной стены, окружавшей городок плотным кольцом. Вот уже стихли хлопки фейерверков, но отголоски музыки иногда приносил со своим порывом ветер, еще дышавший жаром лета.

Несколько долгих секунд всадник всматривался в город зло прищурив глаза. Одной рукой удерживая жеребца, вторую он прижал к груди. Там, где под толщей кожаной куртки обжигал холодом древний амулет. Именно он сегодня вел Раэна, и именно он сейчас сказал ему, что они опоздали.

- Мой господин? - один из всадников выехал вперед. Склонив голову, он продолжил: -Повелитель велел нам спешить. Возможно, стоит направить отряд вниз и.

- Я разве интересовался твоим мнением, Алэр, - холодно перебил воина Раэн. - Не помню, чтобы давал тебе позволение говорить.

- Простите, господин, - прозвучал ответ и Раэну не нужно было оглядываться назад. Он и так чувствовал, что внутри Алэра всколыхнулась злость, за то, что он осадил его. Плевать. Он - хозяин. Он - старший. И все они или будут подчиняться, или закончат жизнь на острие его меча.

- Нам нет интереса спускаться в город, - соизволил ответить Раэн. Его правая ладонь ласково опустилась на рукоять меча, словно проверяя, на месте ли Клинок Заката? Тот отозвался теплом, обжигая ладонь хозяина и господина. Его меч. Напитанный его собственной кровью. Подобные мечи стоят целого города вместе с его жителями. Раэн помнил, как кузнец Луны и Солнца создал Клинок Заката. В его сталь впиталась кровь самого Раэна, отчего клинок мог служить только ему одному. Любой другой, рискнувший взять в руку оружие, умрет от мучительной боли. Потому что меч не допустит к себе чужака, подарив ему смерть.

- Мы едем на восток, - продолжил Раэн, - обогнем городок и отправимся по королевскому тракту дальше.

- Но... - было проговорил Алэр и тут же опустил глаза, сомкнув плотно губы, понимая, что снова позволил себе дерзость.

- Ты испытываешь мое терпение, Алэр? - спросил резко предводитель отряда.

- Я разрываюсь между верностью вам, господин, и моему повелителю, - попытался оправдаться виновный.

Раэн обернулся, вперив взгляд в сжавшуюся фигуру крепкого громадного воина, сила которого заключалась, увы, не в его уме.

- Нет разницы между верностью мне и нашему повелителю, - от холода его голос едва не зазвенел. - Мы с повелителем единое целое. Пора бы всем вам это запомнить, как свое собственное имя!

- Да, господин, - Алэр заставил коня попятиться назад. Умное животное повиновалось своему седоку и скоро предводитель эсстов остался один на возвышенности, наблюдая за тем, как рассвет заливает город и мир вокруг. Взгляд мужчины переместился прочь от города. Туда, где, едва различимый, подобно оборванной в нескольких местах нити, вился тракт, уходящий от города через лес, и дальше, исчезающий за массой деревьев, казавшихся одним сплошным пятном темной зелени. Раэн на миг прикрыл глаза. Артефакт вел его, указывал путь. Но ему хотелось видеть больше. Он жаждал встретить снова мелкую воровку, посмевшую отнять у него законную добычу. То, что так желал получить его повелитель.

Но ничего. Это лишь вопрос времени. Он настигнет девчонку и отнимет то, что принадлежит ему по праву. Лишь одна мысль тревожила разум мага, когда он направил своего скакуна вниз, по дороге, ведущей в лес. Почему девушка покинула город. Она не могла знать о его приближении. Или могла?

Что, если камень Дракона слился с ней?

Подобная идея разрывала его сердце мучительными тисками.

Нет. Этого быть не могло и не должно произойти. Камень принадлежит повелителю. Он не мог выбрать девчонку.

«А если это все же произошло? Что, если пророчество сбылось?» - мелькнула острая, жалящая до боли, мысль. Раэн стиснул зубы, подавив в себе жажду крови. Лишь сжал руки в кулаки, удерживаясь от желания прибить кого-то на месте. Но он пытался контролировать собственную ярость. Хотя чем дальше, тем труднее это было делать.

Злость и тьма, ярость и кровь, вот что питало его. Вот, что придавало сил жить и служить господину и повелителю.

Он найдет воровку и вернет камень. И артефакт снова будет собран, станет единым целым. И он преподнесет его своему хозяину, как должен был сделать много лет назад.

Я была в доброй миле от города, когда солнце выпустило на небо первые яркие лучи. И теперь идти вперед, по пустому тракту, показалось не так страшно, как прежде.

Ни разу не оглянувшись, шагала, чувствуя, как плечи оттягивают лямки заплечной сумки. В кармане дорожного платья лежал кошель с остатками тех денег, которые отец выдал мне на праздник. Хорошо, что я потратила мало. И хорошо, что отдала золото строй ведьме. Не думаю, что несколько серебрушек и медяшки привлекут внимание, когда буду расплачиваться с кем-то в соседней деревушке. К слову говоря, именно там я надеялась найти попутку в Хэлптоне, маленьком городке до которого добираться еще миль шестьдесят, не меньше. Пешком преодолеть это расстояние мне не по силам. Да и, если меня ищут, то чем быстрее окажусь как можно дальше от родного городка, тем лучше.

Признаться, мысль о том, чтобы взять лошадь и ехать верхом, отринула, едва оказалась за стенами города. Нет. Одинокая женщина - легкая добыча. А впереди много миль леса, темного и безлюдного. Так что идея попроситься к купцам, или еще кому, в попутчицы, показалась мне более разумной. Так и решила поступить.

Я преодолела еще одну милю и вошла в лес, когда невольно запнулась, ощутив чужое присутствие.

Замерев на месте, резко обернулась. Сердце ударилось под ребрами и на миг застыло, напуганное этим острым ощущением кого-то постороннего, словно следившего за мной из лесной чащи.

Заставив себя успокоиться, прислушалась. Но лес вокруг стоял тихий. И постепенно страх отступил, а я продолжила идти, но уже более внимательно глядя по сторонам.

Нет, места вокруг были спокойные. Вплоть до деревни, соседствовавшей с Торосом, лес красовался вырубками, где на мили просматривались стволы деревьев и поляны. Дальше, конечно, природ брала свое. И тракт петлял через настоящую чащу, где, как ходили слухи, обитали даже волки. Но я сама их здесь не видела.