Сбежать от зверя (СИ) - Владимирова Анна Страница 7

— Плохо?

— Нет. Просто слишком, Тахир.

— Не хочешь так больше?

— При одной мысли бросает в пот.

— Я очень голоден, — глянул он на меня исподлобья.

И мне вдруг показалось, что самое время проявить любопытство.

— А почему такой… — запнулась я, но быстро исправилась: — Почему ты один?

— Какой? — усмехнулся он, не придавая значения моей попытке исправиться.

10

— Ну… — начала блеять я. — Ты… такой… ну… такие не бывают голодными. Или у вас все иначе?

— Все как у людей. Кто-то утоляет голод временными связями без обязательств.

— А ты?

— Я тоже временами так делаю.

— Расскажи о себе.

Я удобно устроилась на стуле, скрестив ноги. Так у меня хоть не будет возможности ляпнуть что-то не то.

— Мне сорок пять…

— Хм… — вырвалось у меня, и даже набитый рот не помешал.

— Что?

Я поспешила сделать большой глоток чая.

— Ты не выглядишь на столько.

— Я был женат, — продолжил он, — но десять лет назад жена умерла. Есть приемный сын. Он взрослый уже, военный. И есть дочь покойной жены, которая перестала со мной общаться после смерти матери.

— То есть у тебя никого нет.

— Да, — устало кивнул он.

— Слушай, может, тебе поспать лечь?

Он только насмешливо вздернул бровь.

— Марина, давай поговорим о главном, — проигнорировал мое предложение. Наши взгляды встретились, и захотелось еще и капюшон натянуть до подбородка. — Я чувствую, что ты меня боишься.

— Не боюсь, — выпрямилась я.

— Боишься, — жестко припечатал он. — Но и отпускать не хочешь. И это не из-за метки. У тебя давно нет родителей?

— Меня бросили с рождения, — настороженно ответила я. — Я их не помню.

— Приемных не было?

— Нет.

— Нам с тобой нужно разное, — хмуро заключил он. — Тебе нужен кто-то, кто, наконец, даст защиту. Ты устала быть в этом мире одна. Мне же нужна ты. Но есть условия. Я беру тебя не как маленькую девочку за пазуху, хотя и это прилагается. Я буду защищать тебя до последнего вздоха. — Я замерла, вслушиваясь в его слова. А он продолжал: — Прежде всего я беру тебя как женщину, которая идеально мне подходит. А к этому приложится и все остальное: секс, семья, дети. Люди об этом не говорят на первых свиданиях, а оборотни не дают выбора.

— У нас скоро начнутся лекции по оборотням, — невесело усмехнулась я. — Я буду, видимо, продвинутым слушателем. — Но он не оценил моей шутки, продолжая смотреть слишком серьезно. — Ты хочешь, чтобы я решила сейчас? — хрипло вопросила я.

— Да.

— Тахир, это непросто для человека, — возмутилась я.

— Я знаю. Но нужно принять взрослое решение. — Мы снова замерли в тишине. — Марин, я знаю, что ты меня не знаешь. И знаю, что ты мне не доверяешь. А я заслуживаю твоего доверия. Я не предам, не брошу. Но наполовину быть со мной не выйдет. Только полностью.

— Ты же меня тоже не знаешь. Сказал, что вру. Тебе, всем. И все равно готов со мной жить?

— Тебе объяснят на лекциях про оборотней, — невесело усмехнулся он. — У нас немного разные приоритеты.

— Мне нужно время, — сбивчиво начала я. — Это честно! Я не могу отдать свою жизнь вот так вот сразу. И не могу давать обещаний, потому что не могу их нарушить. Мне нужно подумать.

Почему-то казалось, что с ним можно договориться. Да, взгляд его сначала будто зажегся непонятным мне огнем, но тут же угас. Внешне Тахир остался спокоен.

— Ладно, — кивнул он, как мне показалось, разочаровано и поднялся. — Мне нужно ехать.

— Ты вернешься? — подобралась я, чувствуя, как снова лопается сердце от непонятной тревоги.

— Вернусь, — слабо улыбнулся он.

— Когда?

— Сегодня вечером, — пристально глянул он на меня. — Найдешь чем заняться?

— Определенно, — повела я взглядом по гостиной.

— Отлично. Если что-то понадобится — напиши мне. Привезу.

И я снова осталась одна. Наполнить грудь воздухом стало непросто. Казалось, Тахир все еще сидит напротив.

Когда мне вдруг стал кто-то нужен? Я же всю жизнь одна.

Откровенно говоря, мне не на кого было опереться. Бывало, что я строила иллюзии в отношении кого-то, но быстро разочаровывалась. Будто заранее знала, что так и будет, но раз за разом смотрела, как рушатся иллюзии с каким-то извращенным удовольствием.

Но таких, как Тахир, не было никогда. Он вроде бы и предъявлял требования, но тут же отступал, давая мне время и место. Оставалось много вопросов. Кто он? Что таким мужчинам нужно? Насколько для них нормально то, что происходит сейчас? Может, Тахир давит, а я по наивности тут уже еле дышу?

Допив чай, я прыгнула в обувь и вылетела из номера.

11

Вот и что мне с ней делать?

Усталый тупняк в холодном салоне машины становился регулярным ритуалом. Я пялился перед собой, сжимая пальцы на руле. Надо было куда-то ехать, но смертельно не хотелось. Меня тянуло назад. Воспользоваться ее предложением отоспаться в ее постели, потом утащить к себе и забыться… Только попробовать прикрутить страсть хоть немного, чтобы Марина не смотрела так испуганно на меня с утра…

Но она просила время.

А такие, как я, его никогда не дают.

Ладно. Не все мы такие. Есть исключения. Но быть исключением — это как тащить крест на Голгофу.

Я усмехнулся и завел двигатель. Хуже мне уже вряд ли будет. Нет, будет обязательно. Но это просто еще один гвоздь в теле — не более.

Горло дрогнуло от жалкого скулежа.

— Да ладно тебе, — выкрутил я руль и нажал на газ. — Радуйся. Тебя не выгнали с концами и даже ждут сегодня обратно.

А вот тут уже ребра задрожали от вибрации рычания. Да-да, суровый волчара, кто ж спорит? Стукнешь лапой по столу обязательно. Только где-нибудь подальше от самки, в своем доме за городом. Чтобы никто не видел.

С Полиной у меня было все почти по-человечески. Знакомство, свидания… Да, это тоже все непросто дается, но награда в конце пути стоит того. С Мариной все наоборот. Метка облегчила ее приятие, но и только. Важные вопросы на этом не кончатся. Она не искала себе серьезных отношений, никому не доверяет, кусается и шипит на каждую попытку погладить… а я бью по рукам, чтобы оставить себе место

…для шага назад.

Дерьмово.

Никогда еще стены здания суда не казались тюрьмой. Может, Марина права, и мне стоит взять отпуск? Раньше вся эта игра со смертью хорошо отвлекала, теперь казалась настолько неподходящей, что я физически чувствовал, как ломит тело от желания сбежать отсюда.

Демьян, почуяв меня в приемной, вышел навстречу.

— Зайдешь ко мне? — глянул на меня с непонятным энтузиазмом.

Куда ж я денусь? Только эмоций недовольства от него скрыть не удалось.

— Что такое? — насторожился он, когда я уселся в кресло напротив его стола.

— Устал.

— Прости, но отпуск предложить не могу — слишком много работы.

— Ну понятно, — усмехнулся я. — Могу идти?

— Слушай, — понизил он голос, — тут тобой активно начали интересоваться из контроля…

— Чем конкретно?

— Ну, я вообще-то тебя вытащил из всего того, что ты заварил. Не очень чисто, к слову… — хмурился он.

— Так… и?

— Будут приглашения на беседы — отказывайся. Они вызвать не могут без основания…

— Ты же сказал, что не очень чисто.

— Это моя проблема. Я выкручусь. Если будут тебя цеплять — сразу пиши мне, понял?

— Понял. Что с моей женщиной? Почему тянут с заключением по ее делу?

— Ничего себе тянут! — усмехнулся Демьян, откидываясь на спинку стула. — Ты там у себя в следственном привык быстро делами ворочать. Тут так не бывает. Тем более в вашем случае. Я делаю все, что могу. Не волнуйся. Вытащим мы ее. Просто надо набраться терпения. Излишне давить не стоит…

Все это не нравилось. То, что перешел под контроль Демьяна и будто остался ему что-то должен — особенно. Теперь еще и Высшие по мою душу нарисовались. И отпуск мне тоже не светит.