Второй шанс. Книга первая (СИ) - Звездная Елена Страница 7

И я снова остановилась. В тот день, да и в этот получается тоже, пока девушки стояли в очереди к двум волшебникам, все прочие волшебники вполне готовы были исполнить гораздо больше желаний, нежели одно. И многие девушки покидали очередь с магами, а последние стремились привести своих жертв в беседку для возлюбленных, где приносили клятвы в самой искренней любви, не гнушаясь при этом применять ментальную магию. Таким образом, выбор месье Армеля был безукоризненно верен — магию среди магии отследить не просто.

— Руку, — требовательно приказал Заклинатель.

Я поторопилась к нему, и вложила дрогнувшие пальцы в его ладонь. От этого прикосновения веяло спокойствием и уверенностью в том, что все будет хорошо. И мы продолжили путь к беседке влюбленных, не снимая капюшонов своих скромных темных плащей.

— Так, разойдитесь, пастух и простушка идут целоваться! — крикнул кто-то, судя по хорошо поставленному голосу и наглым интонациям определенно из магов.

— Ну, девица так себе, а мужик какой-то косой, — добавил еще один.

— Судя по запаху, это не пастух, а мясник. Имеется так же версия, что перед нами пастух, из любви к своей простушке зарезавший лучшую овцу и продавший мясо на рынке, дабы купить возлюбленной побрякушку.

Я уже отвыкла от подобного. В моем присутствии никто и никогда не позволял себе подобных высказываний, и даже тона. Эльтериан неизбежно был вежлив, все остальные почтительны, и лишь один человек позволял себе быть грубым после того, как я стала принцессой — лорд Каенар.

И когда месье Армель, игнорируя смех и издевательские фразы, привел меня в беседку, и развернув, склонился к моим губам, я почему-то посмотрела туда, где десять лет находилась сама — в сторону улицы Роз. Там, за резным столиком небрежно восседали его высочество Эльтериан и герцог Каенар. Но если принц определенно забавлялся, выслушивая очередную просьбу от неловкой девицы, то лорд Каенар почему-то внезапно посмотрел на нас. И вся безмятежность и скука с его лица исчезли, словно сметенные порывом ветра, а взгляд столь черных, что радужки пугающе сливались со зрачком, глаз, нацелился, казалось прямо в мою душу.

— Готова? — тихо спросил Гродари.

А там, на улице Роз, резко поднялся герцог. Столь резко, что стул, на котором он изволил восседать, с грохотом упал на мостовую. И я словно наяву ощутила, как рука в стальной перчатке неумолимо сжимает мой подбородок…

— Они уже не успеют, — прошептал Заклинатель.

И теплые губы накрыли мои.

Мой первый поцелуй в этой жизни, оказался нежным. Приятным, ласковым, успокаивающим, заставляющим ощутить, как ярко светит солнце, сколь много цветов вокруг, и насколько синее сегодня небо.

В той, другой жизни, мой первый поцелуй был абсолютной противоположностью — жестокий, ошеломительный, алчный, иссушающий, пугающий до дрожи в коленях, требовательный. Поцелуй человека, которому не было никакого дела до моих чувств. Поцелуй, который никогда не остался бы лишь поцелуем, не вмешайся принц Эльтериан. Потому что лорд Каенар не спрашивал, и не сомневался — он брал, все что желал, и, когда того желал. И в ту ночь, когда он пожелал меня, служанку его высочества, несущую все еще прикованному к постели принцу чай, его ничего не остановило. Невероятно, мне столько раз после этого было больно, стыдно, и невыносимо, но ту ночь я детально помню вот уже десять лет. Поднос, который вырвали из моих рук и отдали лакею. Жестокую хватку, того, кто был сильнее во всех смыслах. Поцелуй, совсем не невинный, глубокий и требовательный, в котором чужой язык свободно исследует захваченную территорию, воспользовавшись немым воплем жертвы, теряющей надежду на спасение с каждой деталью одежды, срываемой с ее тела.

Вспышка, и сумрак окутавший нас внезапно возникшим посреди яркого солнечного дня серым маревом.

— Ты дрожишь, — произнес Гродари, обнимая меня за талию и прижимая к себе. — Я напугал?

Когда в покои герцога ворвался бледный, шатающийся от слабости принц, на мне оставались лишь короткие панталоны, и я не могла даже прикрыться, ведь мои скрещенные запястья лорд Каенар крепко держал одной рукой, в то время как вторая владела всем моим телом, а грудь он покрывал поцелуями и не желал останавливаться. Безобразный скандал, во время которого я лежу на столе, все в той же унизительной позе, а герцог все так же стоит между моих ног. Объятия принца, укутавшего меня в свой халат и тихое «Все, маленькая, все. Он тебя больше не тронет. Он тебя больше никогда не коснется, обещаю. Не дрожи, я рядом, я с тобой».

— Я не дрожу, это нервное, — поспешила заверить Гродари.

И зажмурилась, стараясь не чувствовать прикосновения его губ. И рук. И тела. Небо, если все это закончится, я проведу остаток дней в женском монастыре, избавив себя от необходимости видеть мужчин. Всех мужчин.

— Место, которое ты указала на карте — это болота, — Заклинатель все так же прикасался к моим губам. — Но там есть избушка, мне кажется, она в большей степени подходит для наших целей.

— Нет, — мгновенно возразила я. — Вам придется скрыться, причем в самые кратчайшие сроки. А потому следуйте моему плану.

— Нас не найдут там, — с улыбкой, которую я ощущала кожей, произнес месье Армель.

— Нас найдут. Примите это как факт и обдумывайте дальнейшие действия исходя из этого факта. И… вы не могли бы поторопиться?

— Вам неприятны мои прикосновения?

Я оставила этот вопрос без ответа.

Говоря откровенно, прикосновения самого Гродари не были неприятны, но я внутренне сжималась при мысли о том, что за этими прикосновениями последуют другие. А они последуют, и мне следовало принять это как факт.

У болота свой аромат. Тяжелый, давящий, наполненный влагой и привкусом тины. Я ощутила его еще до того, как наши ноги начали тонуть в мягком торфе островка посреди непроходимых топей.

Гродари мгновенно прекратил прикасаться к моим губам, осмотрелся и произнес:

— Надеюсь, вы знаете, что делаете.

Кивнув, приказала:

— Отпустите корзинку, и раздевайтесь, во время лечения расчесывать кожу нельзя. Могу утешить лишь одним — больно не будет.

И скинув капюшон с головы, я проследила за тем, как месье выполняет мое распоряжение. Над болотом начинался мелкий дождь, капающий казалось из самого серого тумана, без участия облаков. Запрокинув голову, я стояла, стараясь не думать о том, что произойдет после…

Магов сложно обмануть, но возможно. Если знать как.

— Почему вы медлите? — напряженно поинтересовался Гродари.

«Потому что это последние мгновения моей свободы», — с отчаянием подумала я.

И вежливо улыбнулась Заклинателю.

А затем медленно развела ладони — цвет моей магии был ярко-розовым, с золотым мерцанием. Эльтериан всегда находил это весьма забавным, а я все больше стеснялась использовать свою силу. И сейчас, призвав силу, напряженно ожидала саркастичных или ироничных замечаний со стороны месье Армеля.

Но не последовало ни того ни другого.

— Впервые вижу нечто подобное, — произнес полуобнаженный, бледный от ранения мужчина, — удивительное зрелище. Сходные ощущения я испытал, когда впервые увидел тройную радугу — в теории я знал, что подобные явления имеют место в Небесном городе, но в реальности едва ли не открыв рот как ребенок, стоял, замирая от восторга.

Улыбка тронула мои губы. Невольная, неожиданная, и полная благодарности.

— От всей души благодарю вас, за эти слова, — тихо сказала Гродари.

И обрушила розово-золотое сияние на его тело со всей доступной мне силой.

Копье Судьбы поражает все, от плоти, до ауры, магические же силы истощает, даже если ранение прошло лишь по касательной. Сколь многих магов Каенар лишил сил, используя это заклинание. Ангел Смерти был жесток, и не любил убивать легко. Свой козырь, свою силу, он продемонстрировал впервые на турнире магов в Императорской Академии, разгромив команду дружественного государства. Тогда еще существующего. Чудесная возможность избавиться от всех конкурентов заранее. Но в тот миг, на пике дипломатического скандала, еще никто не знал главного — Каенар не только уничтожал силу противника, он поглощал силу магов. Много лет спустя, при нападении, ценой жизни многих Каенар был лишен магических сил. Тогда принц Эльтериан был уверен, что с герцогом покончено… Но он вернулся. Восстановил силу и вернулся, уничтожая все на своем пути.