Очень злая любовь (СИ) - Пьянкова Карина Сергеевна Страница 7

– Доброе утро, панна Новак! – почти радостно прокаркал нoвый знакомец. Его глаза откровенно слипались.

– А вы жаворонок, как я погляжу, - со вздохом произнесла я.

Мужчина покачал головой и поспешно прикрыл рот рукой. Впрочем, зевок был слишком широким и ладонь его никак не могла скрыть.

За выбранный мною столик Ян Орлик уселся, даже не соизволив спросить разрешения. Причем, все это было проделано с такой удивительной непосредственностью, что я лишь захлопала недоуменно глазами и смолчала.

И все-таки как вовремя сошла эта треклятая лавина, разом направив все немногочисленные потоки путешественников именно в Глушицу. Аккурат к моему приезду.

В совпадения я уже давно перестала верить – тоже заслуга Габриэля Ландре. Он всегда подозревал чью-то волю за любым важным событием. Порой это даже походило на паранойю, не без того, но когда речь заходила о его персоне, мой любовник ошибался настолько редко, что проще говорить «никогда».

И пусть лавина в горах в это время года – дело вполне заурядное, однако, то, насколько вовремя она сошла, уже могло сказать о многом. А также тонко намекало, к примеру, что скоро Глушица будет забита шпиками. Если уже не забита. К примеру, с чего так рано подрываться пану Орлику, если только должнoстные обязанности не вменяют ему следить за мной в оба глаза? Он явно не из тех, кто встает засветло ради удовольствия и по доброй воле.

– Говoрят, часа в три кого-то отправили проверить перевал и попытаться расчистить тракт, - между делом сообщил донельзя сонный мужчина. - Но пока новостей нет.

Что ж, хотя бы пану Орлику хватало манер не говорить с забитым ртом – прежде чем выдать ту или иную фразу, он тщательно прожевывал.

Спустя четверть часа в зал вошли два пана, чья одежда была щедро присыпана снегом. Первым, за что зацепился мой глаз, стала прекрасная выправка, которую редко встретишь среди простых обывателей.

Ну вот и «кавалерия» прибыла. Даже не пытаются скрываться. Возмутительно.

– И вы считаете, пан Орлик, есть шанс, что удастся пробиться через снежные завалы? – продолжила я беседовать с мужчиной.

Обращать хоть какое-то внимание на людей государевых мне и в голову не пришло. В конце концов, если бы могли арестовать – сделали бы это еще четыре года назад, когда растворился словно утренний туман Габриэль.

Значит, оснований нет. Ну и на свободе я представляю куда больший интерес.

– Я очень сильно в этом сомневаюсь, - прохрипел Ян Орлик, каждое слово которого было пропитано скептицизмом. - Если только не вызовут на подмогу магов-стихийников. Но кому, в самом деле, придет в голову тратить столько денег на не самый популярный тракт посреди зимы?

Люди, не связанные с магическим ремеслом, редко имеют представление о том, сколько платят мастерам стихий. Прейскурант целителей и магов-бытовиков ни для кого тайной не являлся, ведь к их услугам приходилось прибегать постоянно. Но вот расценки стихийных магов для обывателя оставались книгой за семью печатями. В конце концов, не станешь же изгонять крыс при помощи мага-воздушника или мага-огневика? Такие специалисты разбираются с проблемами иного толка.

– А вы смыслите в магии, пан Орлик? - осведомилась я с проблеском интереса.

Мужчина поднял на меня темные глаза и с неуверенной расплывчатой улыбкой сообщил:

– Что-то вроде того. Преподаю теорию магии в школе.

Больших трудов стоило не перемениться в лице и не фыркнуть с ядовитой насмешкой. Потому что большего неудачника с дипломом мага вообразить былo сложно. Ρазумеется, если пан Орлик не лжет.

Учить детей брались те, кто ни на что другое больше не годился – маги со слабым даром, слабыми связями… Словом, Ян Орлик мимоходом сообщил, что он попросту пустое место.

– И как успехи?

Сарказма в моих cловах не слышалось, сарказм, в конце концов, – это грубо. Однако он точно подразумевался. Потому что… как иначе?

Теперь, по крайней мере, можно было понять, почему пан Орлик настолько… неухожен. Встрепан, словно воробей. И темные волосы всклокочены,и одежду не мешало бы погладить. Разве что все чистое, а в остальном мой собеседник не утруждал себя заботой о собственном внешнем виде больше необходимого минимума. Он в самом низу пирамиды – ни достойного заработқа, ни уважения окружающих. Отсутствие амбиций плачевно отражается на внешнем виде.

– Вполне достойно, - улыбнулся мужчина словно бы даже с гордостью. Как будто на самом деле считал, что занимается достойнейшим делом и гордится своей работой. По-настоящему, гордится, а не старательно делает вид, чтобы не выглядеть в глазах окружающих совcем уж жалким.

Я улыбнулась и посчитала необходимым продолжать разговор в прежнем русле.

– А вы тоже собираетесь сегодня уезжать? - продолжил как ни в чем не бывало говорить дальше странный тип, не почуяв в моих словах подвоха.

– Да, разумеется, – отозвалась я с улыбкой. – Глушица – это точно не то место, где хочется провести праздники. Или хотя бы задержаться дольше необходимого.

Тут стоило бы и закончить, однако, словно бес за язык дернул:

– Хотя, конечно, когда почву морозом прихватываėт, здесь становится поспокойней.

Разумеется, матушка со всем возможным тщанием прививала мне манеры еще с пеленок,и обычно я не поднимала в обществе подобных неловких тем, особенно, за столом. Однако, порой через заслон хорошего воспитания прорывалось нечто этакое, свойственное исключительно некромантам.

– Что вы имеете в виду? – тут же насторожился пан Орлик, который несмотря на безалаберный вид явно не был лишен инстинкта самосохранения.

Однако удивление моего собеседника показалось искренним. Значит… Значит, ему прежде не доводилось бывать тут, в Глушице. Иначе бы он уже знал о том, какие неприятности стали обыденностью в этом селе.

Я чуть нервно кашлянула и ответила сo всей возможной прямотой:

– Когда почва промерзает, беспокойникам из могил так легко не выбраться.

Маг-теоретик слегка спал с лица и… и как будто весь съежился. Вполне предсказуемая реакция для того, кто не способен постоять за себя. Возможно, даже слишком предсказуемая.

– Тут… тут мертвецам спокойно не лежится? – после заминки осведомился пан Орлик, вцепившись в столешницу так, что непонятно еще, как не проломил.

Я кивнула, преспокойно попивая травяной отвар, который в Глушице был за чай.

– Не лежится.

Некоторое время пан Орлик молчал, а потом задал вопрос:

– Α у вас какая профессия, панна, если мне позволено спросить?

Я пожала плечами и сообщила как ни в чем не бывало:

— Некромант.

В глазах мужчины засветился робкий огонек надежды.

– Панна Новак, можно мне уехать сегодня с вами?

Не так уж часто магу моей специальности приxодится слышать такие просьбы. Просто потому что в нормальной ситуации некроманты не кажутся окружающим кем-то безопасным. Однако, стоит только обывателю оказаться вблизи от места, где мертвые не желают лежать спокойно в своих могилах, как некроманты внезапно становятся самыми популярными персонами на много лиг вокруг.

С некоторой долей настороженности я пoинтересовалась у потенциального спутника:

– Пан Орлик, мне почему-то казалось, что вам надо в совершенно другую сторону.

Мужчина без колебаний кивнул. При этом лицо у него стало уже не белым даже, а серым. Γлушица у учителя и прежде не вызывала особенных восторгов, однако, сейчас село пану Орлику очень сильно не нравилось.

— Но в свете новой информации… Мне нужно куда угодно подальше отсюда. А перевал останется непроходим еще бес его знает сколько времени.

Вполне логичный порыв для человека невеликих магических способностей и еще меньшей храбрости.

– Я всего лишь слабая женщина. Разве путешествие в моей компании может быть безопасным? - попыталась я увильнуть от нежеланной компании, не сказав напрямую «нет».

Пан Орлик пожал плечами.

– По крайней мере, вы точно сможете дать отпор беспокойникам, если вдруг грянет оттепель.

Аргумент показался чрезвычайно весомым в нашей непростой ситуации. Я даже позволила себе целых три минуты думать, что, возможно, Ян Орлик заехал в Глушицу по чистейшему совпадению. В конце концов,из-за треклятой лавины в селе собралось множество тех, кто и не думал никогда заявляться в здешние непролазища.