Околдованная - Лора Таласса Страница 7

Нос самолета ныряет, и…

ТРАХ!

Несмотря на все коконы, меня все равно бросает вперед, на эту чертову приборную панель, и я отключаюсь.

Глава 4

– …но я думала, она силой прорвалась в кабину пилотов…

– …богом клянусь, она помогала мне вести самолет…

– …не пристегнула ремень…

– Вроде не ранена…

Моргнув, открываю глаза. Вижу над собой несколько озабоченных лиц, но никого не узнаю. Один человек в форме летчика. Остальные, похоже, стюардессы.

Летчик? Стюардессы? Что происходит?

Хмурюсь, перевожу взгляд с одного на другого. На заднем плане слышится мягкий шелест дождя и бормотание множества голосов.

Глубоко вдыхаю, и от этого голова начинает пульсировать.

Мне знакома эта боль – и сопутствующее ей замешательство тоже.

Черт. Я, верно, использовала магию – и, вероятно, много магии, если судить по головной боли.

Еще раз глубоко вдыхаю и просматриваю перечень основ.

Я Селена Бауэрс.

Мне двадцать лет.

Я выросла в Санта-Круз, Калифорния.

Мои родители – Оливия и Бенджамин Бауэрс.

Я жива. Я здорова.

Люди, сгрудившиеся вокруг меня, задают какие-то вопросы. Пытаюсь сосредоточиться на одном из них.

– Что?

– Болит что-нибудь?

Хмурюсь, касаюсь виска.

– Голова, – отвечаю хрипло.

Все тело ноет, одежда сырая, потому что лежу я на чем-то мокром, но это мелкие неудобства. Даже головная боль со временем пройдет.

– Что происходит? – бормочу я.

– Вы попали в авиакатастрофу, – сообщает одна из стюардесс.

– Что?

Сажусь слишком быстро, и волна головокружения накрывает меня.

Была магическая атака – наш самолет стаскивали с неба – я пыталась помешать.

Втягиваю воздух. Что-то такое смутно помнится. Но обрывки воспоминаний больше похожи на сон, чем на что-то, что мне довелось пережить лично, и когда я пытаюсь выяснить подробности, картинка распадается.

Моргая, оглядываю толпу; потом перевожу взгляд чуть дальше.

И охаю при виде громады самолета, лежащего на подстилке из поваленных деревьев. Часть обшивки содрана, конец крыла отсутствует вовсе.

– И я… выжила?

– Мы все выжили, – поправляет пилот, глядя на меня так, словно сказать ему хочется еще много чего. – Все до единого.

Продолжаю смотреть на изувеченный самолет, пытаясь связать все это в сознании.

Наш самолет разбился. То есть – буквально разбился. И мы все выжили.

И я, должно быть, помогла. Мое замешательство и пульсирующая головная боль – достаточное тому подтверждение.

К сожалению, я почти ничего не помню. Кроме… кроме…

Императрица…

У меня перехватывает дыхание.

Я помню этот вкрадчивый мужской голос. Я… я слышала его в самолете. Мне так кажется, хотя я и не могу сказать, какую роль он сыграл в катастрофе. Попытки собрать все воедино только усиливают боль в голове. Прижимаю пальцы к вискам, пытаясь унять эту боль.

– Тут есть врач, он совершает обход, – говорит пилот, привлекая мое внимание. – Можете посидеть тут и подождать?

Сглатываю, киваю.

Он похлопывает меня по ноге, встает и уходит делать то, что, ну, не знаю, должны делать пилоты после крушения. Бросает на меня последний взгляд через плечо, и во взгляде этом вопрос. Он, наверное, что-то видел или что-то слышал, что-то необъяснимое, ну и, конечно, теперь у него есть вопросы.

Рада, что не могу вспомнить то, что помнит он. Понятия не имею, как бы я объясняла свою магию.

Пока я пытаюсь сориентироваться, одна из стюардесс выуживает откуда-то аспирин и крохотную бутылочку воды. Передавая мне все это, она тоже пристально смотрит на меня, только в ее взгляде меньше любопытства и больше… раздражения. У меня складывается отчетливое впечатление, что между нами произошло нечто неприятное, и это заставляет меня задуматься о том, что же творилось в самолете перед тем, как мы разбились.

Убедившись, что я приняла лекарство и что я в порядке, эта женщина и другие бортпроводники отходят от меня – к другим людям, сидящим или лежащим неподалеку. Их тут десятки – если не сотни. Некоторые плачут, другие обнимаются, третьи пялятся вдаль.

Тоже осматриваю окружение. Над нами высятся растущие чуть ли не вплотную друг к другу деревья, почти заслоняющие весь дневной свет. В каждый доступный уголок втиснулись кустарники. Земля мокрая, растения мокрые и, судя по мерному стуку дождя, воздух тоже мокрый.

Вдалеке что-то странно ухает. Потом слышны птичьи крики и звуки потише – может, их издают лягушки, или жуки, или кто там еще обитает в этих местах.

Значит, мы разбились где-то в тропическом лесу, что несколько настораживает, поскольку я понимаю, что такая чаща, возможно, раскинулась на сотни миль вокруг.

Сколько пройдет времени, прежде чем кто-нибудь найдет нас?

Джунгли вокруг словно темнеют от моих мыслей. А может, и вправду темнеют. Ощупываю голову, размышляя, не получила ли, помимо потери памяти, еще какую-нибудь травму. И только когда вижу вьющуюся между деревьев ленту темно-синей магии, понимаю, что мне ничего не мерещится.

Вид выползающей из джунглей магии, наверное, должен был напугать меня; крадущаяся меж деревьев синева выглядит зловеще. Но эта магия будоражит что-то во мне, что-то зыбкое, на краю сознания…

Императрица…

По спине бегут мурашки. Опять этот голос!

Иди ко мне…

Не раздумывая, вскакиваю. Я слышала о сиренах, заманивающих людей на смерть; наверное, именно так это и ощущается. От этого голоса кровь в моих жилах бурлит. Не знаю, чего он от меня хочет, желает ли причинить вред другим пассажирам, но чувствую настоятельную потребность приблизиться к нему.

Что тут же делаю. Пока врач или кто-то еще не явился проверить, как я там, ускользаю в лес, и деревья, и их тени поглощают меня.

* * *

Не знаю, сколько иду и как далеко зашла. Я как в тумане, влекомая повторяющимся зовом и лентой темно-синей магии, которая, похоже, ведет меня за собой.

Часть меня почти болезненно осознает, что следовать за странными голосами и незнакомыми силами – плохая идея, но другая часть полностью и всецело в плену этой манящей магии.

Провожу пальцами по восковому листу, ныряю под плеть какого-то вьющегося растения, отмахиваюсь от жужжащего вокруг насекомого. В этих джунглях я меньше дня, но уже могу сказать, что самые причудливые в мире жуки обитают именно здесь. Уверена. Я видела по меньшей мере одного паука размером с тарелку для салата, а не более пяти минут назад мимо пронесся жук больше моей ладони.

Вытираю со лба пот.

Путешествие идет не лучшим образом, но чем это вам не отпадный магический квест, а?

Оглядываюсь через плечо, не в первый раз задумываясь о том, как мне потом искать дорогу назад, к месту крушения.