Я — Велиара - Анюта Соколова Страница 7

Вся беда в том, что Советник мне не лгал. Я чувствую ложь, даже самую изощрённую, словно острую горечь, не спутываемую ни с чем. И благоговение, с которым он отзывался о моей матери, было неподдельным. А гнев и презрение, звучавшее в его голосе, когда он вспоминал об убийстве отца!

Тогда что же получается? Мы ненавидим рианцев, не зная их? Они вовсе не кровожадные монстры, поставившие целью захватить Эрли, а… кто?

Я задумалась. Правда, а что мы знаем о Риане? И что из этого – не плод нашего гнева, злости, потерь и разочарований? Кто за последние пятьсот лет побывал на острове, пытался торговать, обмениваться достижениями, построить хоть какие-то отношения с Рианом?

Ответ возник сразу и заставил поёжиться от возникшего в спине холодка.

Только мой отец. Которого тут же убили.

И… я.

Мне стало не по себе. Не то чтоб я испугалась. Мало кто способен нанести вред Велиаре. Точнее, это невозможно. Пока существует Эрфирай, питающий и поддерживающий нас, мы уходим только от старости и потому вряд ли устрашимся убийцы из-за угла. К тому же никакая преграда не скроет эмоций, позволив подобраться к нам незамеченным.

Но, получается, кто-то старается намеренно рассорить Риан с остальным миром?!

Я привычно очертила ладонью круг, и послушный мне воздух дрогнул и на миг помутнел. Через миг муть развеялась, открыв мне вид на до боли знакомую комнату и обращённый книзу профиль.

– Мам, – тихонько позвала я.

Она встрепенулась:

– Дина?! Всё в порядке?

– Всё просто замечательно. Хочу спросить тебя кое о чём.

Мамино лицо из задумчивого стало озадаченным.

– Ты в курсе, что Риан обожает тебя настолько, что воздвиг тебе памятник? – выпалила я. – Там, где ты простилась с отцом… у развалин храма.

Теперь она стала растерянной, как ещё недавно я. Или даже больше, потому что ответила мне только после долгой паузы:

– Нет. Я и место это плохо помню. Не до того было… На самом деле это остатки старейшего из храмов Риана. Его разрушили по приказу Совета ещё при Тейраринеде. Существует какое-то древнее предание, связанное с этим святилищем… Легенда о фонтане… Динка, это удивительно!

– Угу, – кивнула я. – А убийцу Властителя Эрли Советник Риана при мне назвал нашим общим врагом… Мама, с кем мы воевали? С островом или собственным предвзятым представлением о нём?

– Мерген пытался это выяснить. Ему не удалось. Теперь тебе придётся разбираться самой. – Мама тревожно посмотрела мне в глаза. – Дина… У меня ощущение, что силы, старательно отделяющие Риан от Эрфирая – войнами ли, нежитью ли из разрывов, – не хотят мира. Тебе стоит опасаться не только чудовищ.

– Что может угрожать Велиаре?

Она покачала головой:

– Не знаю. Раньше я никогда за тебя не волновалась – даже когда ты приобрела привычку в одиночку развлекаться с нежитью. Или тайком разгуливать по Изнанке. Не отворачивайся, я всегда знала о твоих похождениях. А что ты творила с запретной магией – как я только сдерживалась! Но только сейчас я впервые беспокоюсь.

Я, при каждом новом описании моих грехов опуская голову всё ниже и ниже, теперь тщательно рассматривала пол. Хорошие доски, крепкие, ровные, отполированные до зеркального блеска.

– Динка! Мы с Мергеном мечтали о прекращении этой бессмысленной вражды. И сейчас, отрывая тебя от сердца, я выполняю его последнюю волю. Арвиндэйл призвал меня, когда твой отец был ещё жив. Последними словами Мергена стало желание мира. А я успела сказать ему, что у него будет дочь… Но вся моя сила, вся магия Властителя Риана не смогла вернуть мне мужа, а тебе отца. Я была уверена, Велиара способна вытянуть любого. Только самого дорогого мне человека я спасти не сумела! И теперь я сомневаюсь в своём всемогуществе. Или в твоём. Будь осторожна.

Я нашла в себе мужество ответить ей прямым взглядом:

– Постараюсь. Честно. Но ты же меня знаешь.

– О, да! – грустно улыбнулась она. – Заранее сочувствую нечисти Риана. И твоему мужу заодно.

– Точно, – усмехнулась я, – сам нарвался, сам пускай и расплачивается!

***

После разговора с мамой мне стало легче, словно её страх подавил мой собственный. Я спокойно провела ночь и с лёгким сердцем согласилась позавтракать в обществе фрейлин, стоически терпя пустую светскую болтовню. Затем моему вниманию была предложена программа на текущий день, первым пунктом в которой стояла торжественная лотерея, для которой мне надлежало переодеться. Я вернулась к себе и недовольно уставилась в зеркало, предвкушая сомнительное удовольствие облачения в парадную одежду.

Здесь это и случилось. Как всё самое важное в жизни, без предупреждения. Моя паутинка вмиг раскалилась и обожгла, подобно раскалённому железу. Вскрикнув, я поняла, что на том конце Вэлю угрожает смерть. У меня была секунда, чтобы принять решение. Впрочем, если быть до конца честной, я не рассуждала. Просто прыгнула.

И оказалась на мощённом плитами дворе перед развалинами не то дворца, не то храма. Редкие уцелевшие колонны возносились к небу посреди рухнувших балок. От стен остались россыпи камней. За ними ярко светилось море. Утреннее солнце золотило валуны на пустынном берегу. Беззаботно плескались волны.

А на этом безмятежном фоне плясала гигантская воронка Прорыва. Изнанка засосала кусок руин и часть каменистого обрыва, земля с шипением вваливалась внутрь, перемешиваясь с потоками песка. Воздух заполнялся паром и мутью. Раскалённые булыжники крошились и беззвучно исчезали в кромешной тьме.

Вэль стоял, вскинув руки в заклятии замка – бесполезном при таких чудовищных размерах разрыва. Но он боролся – из последних сил, ногами упираясь в кипящий песок. С пальцев срывались голубоватые молнии, с каждым мигом становившиеся всё бледнее. Губы упорно повторяли одну и ту же фразу – слов я не слышала, но знала её наизусть. «Эрр останим регенто». «Подчинись моей воле». И я скорее почувствовала, нежели поняла, что ещё миг – и он растворится в Изнанке, что он еле держится, на каком-то отчаянии обречённого, на ярости бессилия, на желании скорее умереть, чем сдаться.

– Эррум орэни регенто, – тихо и твёрдо произнесла я, делая шаг и подхватывая пошатнувшееся тело. – Эррум орэн. Оэр – дэи ор.

«Подчиняюсь твоей воле. Подчиняюсь тебе. Я – это ты».