Нора Робертс - Смуглая ведьма Страница 70

— Если не Кэвон и не конь — тогда что остается? Дай-ка подумать… Уж не Бойл ли?

— В точку. Я как раз вошла в конюшню, когда он распинался перед Фином насчет того, как ему неудобно, что я все время кручусь рядом, отнимаю у него время и свободу, чтоб ее… Все время под ногами, да еще в постель запрыгнуть норовлю… Обвилась вокруг него, как лиана. Это я все цитирую.

— Вот идиот! Надеюсь, ты ему врезала как следует? Мужики иногда такие сволочи, особенно как соберутся вместе.

— Да, так это еще не все! Как будто этого было мало… Он решил, раз я сумела втереться в его жизнь, в его голову, его постель — значит, применила любовный приворот.

— Что еще за фигня! — Брэнна невольно выругалась, хотя изначально была настроена на спокойное сострадание. — Да это шутка, наверное! Фин его небось подначивал по-приятельски, вот он и …

— Брэнна, он не шутил. Он был злой, кричал. Не слышал даже, как я вошла. Орал, дескать, я до того к нему прилепилась, что у него на себя даже времени не остается. И я, оказывается, его приворожила. Здесь я, мол, новичок, пробую свои силы, вот и решила избрать его объектом для любовной ворожбы. Он еще Фина попросил снять с него приворот.

— Вот же два идиота! — Последнее слово Брэнна произнесла на родном языке.

— Не знаю, что это значит, но по звучанию похоже на ругательство, так что я с тобой согласна. Только к Фину это не относится. Он тоже сказал, что это бред.

— Ну, хоть этот… Рада слышать. По крайней мере одного не придется превращать в слизняка и топить в пиве.

Айона хотела засмеяться, но боль еще не прошла.

На глаза ее навернулись слезы, в горле запершило. Айона помотала головой и сделала большой глоток из бокала.

— Нет, нет и нет. Плакать я не буду! Надо только продолжать злиться.

— А ты говорила с Бойлом или просто превратила его в маленького слизняка?

— Говорила. — Одна слезинка все же прорвалась, Айона ее смахнула. — Я дала понять, что слишком уважаю себя, чтобы колдовством принуждать кого-то к любви. И к вожделению. Бойл стал извиняться, понес всякую чушь. Потом я попросила Фина отвезти меня домой. Он был очень мил.

«Это он умеет, — подумала Брэнна. — Умеет быть невероятно милым. С некоторыми».

— Тогда остается порадоваться, что он там оказался. Бойла оправдывать не стану. То, что он наговорил, — большое и неоправданное оскорбление для таких, как мы с тобой. Больше того — это обидно, ведь у тебя к нему было такое сильное чувство! С ним, конечно, бывает, иногда ни с того ни с сего ходит чернее тучи, а то, как бы помягче выразиться, не слишком вежлив, но я должна сказать, что не помню случая, чтобы он кого-то так обидел. Могу лишь предположить, что чувство к тебе его самого застигло врасплох.

— Да плевать он хотел на чувства! И я не собираюсь лить слезы из-за человека, которому чувства ко мне не нужны! Вот возьму и напьюсь, но плакать ни за что не стану!

— Разумный подход. — У Брэнны зазвонил телефон. — Это Коннор. Извини, я быстро. И где ты? — проговорила она в трубку вместо приветствия. — Да, здесь. Нет, мы уж как-нибудь без тебя обойдемся, ты же мужик как-никак. Это самое лучшее. Вот и прекрасно. Когда мне понадобится твой умный совет, я непременно обращусь. Валяйте в том же духе, продолжайте вести себя как трое ослов, а Бойл пусть вообще спасибо скажет, что я не делаю это пожелание буквальным.

И она отключилась.

— Фин заехал в школу за Коннором. Я ему посоветовала, как ты слышала, продолжать в том же духе. От мужиков разве чего хорошего дождешься? Позвоню-ка я Мире, если ты не против. Посидим, еще винца выпьем и выскажем все, что мы о них думаем. Нам есть что сказать!

— Здорово! Правда! Только у тебя ведь работа…

— Потом доделаю.

— Ты меня жалеешь.

— Еще бы я тебя не жалела! Но я не меньше твоего на них зла — за тебя, за себя, за каждую уважающую себя колдунью и за каждую уважающую себя женщину. Любовный приворот! Надо же такое удумать!

Когда друзья вошли в дом, Бойл мерил шагами гостиную.

— Где тебя черти носят? — начал он, но тут заметил Коннора. — А, ну ладно. Пока вы на меня не накинулись, хочу сказать: я не знал, что она там, и просто рассуждал вслух. Могу я поговорить в своей собственной конюшне?

— Один вопрос, пока мы не начали… — Коннор поднял вверх палец. — Ты действительно считаешь, что для того, чтобы тебя заарканить, Айона применила колдовство? Заворожила тебя?

— Я так сказал, тебе это отлично известно, но я так не считаю! Я просто выпускал пар, вот и все. Ну, почти…

— Так ты все-таки думаешь, что она применила приворот?

— Нет, но когда я…

— Пока достаточно одного «нет», — оборвал его Коннор. — Это означает, что мне не обязательно бить тебе морду, а то ведь кончится тем, что ты меня отделаешь в хлам, а я бы лучше выпил пива. Твою-то мать, Бойл, тебе ли не знать, чем мы занимаемся и что для нас — за запретной чертой. То же относится и к Айоне, понимаешь?

— Да знаю я! Но все это… Черт, ну врежь мне, что ли! Я не стану давать сдачи. Я это заслужил.

— На таких условиях бить неинтересно.

— Давай я! — вызвался Фин.

— Ты ей не брат, — возразил Бойл, но тут же поднял руки и подставил подбородок. — Валяй, не стесняйся.

Фин лишь улыбнулся.

— Оставлю твое предложение про запас, а воспользуюсь им тогда, когда ты будешь меньше всего ожидать этого.

— Как я не додумался? — Коннор скинул куртку. — Хочу пива, а потом ты мне расскажешь, как собираешься улаживать ссору.

— Если бы только она проявила благоразумие…

— Э-э, так не пойдет, приятель. — Коннор плюхнулся на большой кожаный диван. — А к пиву чипсов не найдется?

— Сейчас организуем. Есть стейки, пускай Бойл у плиты чуток постоит, — решил Фин. — Попрактикуется в смирении и покаянии.

— Послушай. — Бойл сел и подался вперед. — Ты спросил, говорил ли я серьезно, так? Я сказал, что нет, и точка. Достаточно?

— А ей достаточно будет, как думаешь?

— Я выпускал пар, — твердил Бойл. — Когда она успокоится, я ей скажу, что просто, так сказать, изливал душу и ничего такого не имел в виду. Вот и все.

Коннор помолчал, потом оглянулся на Фина — тот нес бутылки «Смитвикса»[8] и пакет картофельных чипсов.

— Я знал, что у него раньше тоже бывали бабы, — продолжил разговор Коннор. — Сам видел, а с некоторыми даже был знаком. Но если бы я этого не знал, то сейчас бы голову дал на отсечение, что этот парень только-только из пещеры, причем выполз сразу взрослым и ни разу в жизни женщину в глаза не видел.

— Да пошел ты…

— Покаяние. — Фин раздал пиво, плюхнулся на диван, вытянул ноги на большой журнальный стол, привезенный из какой-то поездки.