Жена на замену - Сашетта Котляр Страница 75

— Что такое Аролгос? Это имя, название, предмет? — спросила Кори, и его встревоженность только усилилась. Откуда молодой ройсаланке знать имена истинных демонов?! Особенно с учётом того, где и с кем она воспитывалась.

Йонна, как обычно, соображала намного быстрее:

— Даэ Геллерхольц, откуда вам известно это имя? Это… то, о чем я думаю? Нет, не отвечайте. Я вижу. Да, это он.

Ну конечно. Демоны! Только их и не хватало для полного счастья. Но это многое объясняло. Только… необученная магесса, чистокровный человек — если это демоническая магия, как Коринна могла ей сопротивляться? И чем может обернуться треклятый план Ника, если его безумный братец «подчинил» себе более чем одного демона?! Йонна решила не говорить о том, какого врага им удалось нажить, и Рэй мысленно с ней согласился. Пугать Коринну сейчас — не лучшая идея.

Глава 21. Отступление 4. Оплеухи для самоуверенного герцога (5)

— Я всего один раз слышала это имя. Не знаю, о чём вы говорили, но это существо очень опасно. Рэйнер, ты уверен, что официальное прошение Чезаре будет именно завтра? Отложить нельзя? — а вот вопрос застал его врасплох. Ты же сама знаешь, что это приказ Ника! Чуть было так и не ответил, но вовремя спохватился.

— Нет. К сожалению, нельзя. Всё решится завтра, так или иначе. Но… у меня всё под контролем, Йонна. У нас. Если же нет… есть запасной план, — который заключается в том, что честная, храбрая и верная девочка Коринна, которая очень на него зла, просто уедет в убежище к отцу, и не будет вспоминать про одного несдержанного и глупого герцога. Так себе план, но другого у него не было. Слишком много переменных.

Рэйнер посмотрел на свою жену и залюбовался ею. В гневе Коринна была прекрасна. Эти сверкающие голубые глаза, от злости ставшие практически синими, румяные щёки, прямая стать…

— И вы не собираетесь мне рассказывать, верно? — она ядовито улыбнулась, и Рэй вздрогнул. Нежная улыбка на лице жены нравилась ему больше, но он сам с ней это сделал. — Вас не смущает, что это касается меня и моей жизни напрямую, что я рискую, что мне, в конце концов, просто страшно?

Его смущало. Очень. Но Ник прямым текстом запретил что-либо ей рассказывать, кроме того, что они должны быть на приёме. А нарушать приказы своего будущего короля — можно, конечно, если есть какая-нибудь альтернатива этому самому королю. Но именно для того, чтобы альтернатива на трон не села, им и приходилось рисковать. Хотелось рычать от бессилия.

— Нет, я не собираюсь ничего рассказывать необученному человеку, ещё слишком молодому, чтобы хорошо себя контролировать. Если тебя это утешит — всё под контролем, насколько это возможно. Обсуждения закончены. Завтра мы едем на приём, и ты сделаешь то, что должна. А дальше — моё дело. Как более старшего и имеющего возможности решать проблемы, а не только бегать и требовать. Анцгейр тебя хвалит — вот и учись, Коринна. Это самое лучшее, что ты сейчас можешь сделать, — он снова говорил вещи, которые Кори ему не простит, и догадывался об этом. Но контроль ускользал сквозь пальцы, и Рэй ходил туда-сюда по комнате. Был бы пустынником — бил бы бокам хвостом, но этой частью тела его боги не одарили. В их ситуации не было разумного и правильного выхода! Как бы ни хотелось его чудесным образом получить.

— Даже если «должна» я рассказать про тебя что-нибудь, что тебе не понравится? — еще более ядовито поинтересовалась Кори.

Он всплеснул руками. Особенно если так! Говори то, что от тебя хотят, и тогда быть может, это чудовище под маской принца Даланны, сосредоточится на более приоритетных целях.

— Особенно если так! — как подумал, так и сказал. — Всё, хватит. Это приказ Его Высочества Никласа в том числе. Мы должны быть там. Я всё сказал.

А ещё его приказ — позволить ей рискнуть головой. А он это допускает. Мысль крутилась в голове и жгла, подобно огню, как и все слова, которые вырвались из него в этот отвратительный день.

Рэйнер отдавал себе отчёт в том, что попросту сбежал. Он даже не мог мысленно называть свой поступок иначе. Но если бы он остался, то ссора с Коринной была бы ещё отвратнее, потому что он терял над собой контроль. И вместо того, чтобы сорвать злость на Его Высочестве, или хотя бы на ближайшей стене, почему-то раз за разом срывался на Кори. Если не лгать себе, то выходило, что от страха? Или неизвестности? Или это одно и то же? К демонам! Нужно подготовить всё, Коринна должна выжить. А он — подстраховаться настолько, насколько это возможно. Даже если придётся увешать себя амулетами по самые уши.

Глава 21. Отступление 4. Оплеухи для самоуверенного герцога (6)

Рэй наблюдал за разворачивающимся «представлением» из первых рядов. Его роль была очень проста — подхватить и защитить Кори, когда тёмная магия отпустит её. Но сначала нужно было дослушать остроухого провокатора, и не выскочить на середину зала. Потому что Чезаре нёс настолько отборный бред, что возмутиться хотелось даже ему. Даром, что он сам был магом, и вовсе не разделял даланнских воззрений на волшбу.

Разумеется, все загомонили, прозвучали мрачные выкрики и оскорбления, но чего Рэй не ожидал, так это того, что лат Вистан и правда подставится. Этот священник был на хорошем счету в церкви Светлейшего, ему пророчили должность Первопрестольника, и считалось, что он говорит от лица всей паствы Светлейшего целиком. Иными словами, план Никласа начал сбываться раньше, чем Чезаре договорил.

Но принц усиленно делал вид, что лечит «отца», который сказал какую-то бессмыслицу и театрально упал на пол. Анцгейр точно что-то принял, потому что изо рта у него пошла пена, а глаза закатились, но за него Рэй не беспокоился совершенно. Этот хитрый жук прекрасно знал свою роль, и точно не пил ничего из того, что предлагалось Его Величеству. А уж яд в бокале можно определить и без этого, особенно со второй специализацией Анцгейра.

Но когда Рэй услышал голос Кори, всё внутри перевернулось:

— Как набожная последовательница Светлейшего, я должна перейти от пастыря земного к пастырю духовному, ибо тот, кто должен сделать меня своею тенью, порочен. Я должна признаться вам, лат Вистан, Ваши Высочества!

Лат нагло повелел ей говорить, словно королём здесь был не Олдарик, и не Никлас, а он, и супруга продолжила:

— Дело