Джена Шоуолтер - Самая темная ложь Страница 8

После обретения свободы она должна была остаться на Олимпе, переименованном теперь в Титанию благодаря Крону, и найти хорошего бога, обосноваться с ним вместе. Но нееет. Она должна была увидеть Гидеона в последний раз. Тогда, увидев его, она должна была остаться рядом с ним. Тогда, решив остаться, она должна была убедить себя держаться подальше от Повелителей, так как она слышала, что они выслеживают каждого бессмертного в паре с демоном из ларца Пандоры, с целью их вербовки…или их убийства.

Ублюдок, она снова подумала о Гидеоне. Отлично. Так мне больше нравится. Он грязный лжец, хладнокровный убийца, и ты его ненавидишь. Он запланировал убить ее после того, как он получит свои ответы; она знала, что он сделает это. Потому что она никогда не будет помогать ему, и это была ее обязанность.

"Эта тишина пугает", заметил он.

"Рада, что тебе нравится," ответила она. Его лицо выражало досаду, и она еще раз задиристо улыбнулась. "Потому что я готова дать тебе намного больше этого." Еще одно рычание.

"О, и для твоего душевного спокойствия, ты должен знать, что я не собираюсь бежать." Пока что. Она тоже хотела поговорить, хотя удовлетворять его любопытство она не собиралась.

Слишком долго она она задавалась вопросом, нашел ли он кого-то нового. Кого-то постоянного. Она знала, что так и было в прошлый раз. Конечно, если он сделал это, то Скарлет должна была бы убить сучку. Не потому что Гидеон все еще волновал её — а он не волнует, напомнила она себе — а потому что он не заслуживал такого счастья.

Это не месть. Как его отвергнутая бывшая, она просто имела на это право.

"Не благодарю за то что не собираешься убегать," облегченно вздохнув, ответил он.

Он хотел сказать ей спасибо. " 'Пожалуйста' ты от меня не дождешься." Да пошел ты, хотелось ей ответить.

Его глаза сузились, сделав его похожим на ребенка, топающего ногами от недовольства, он провел языком по зубам. Один-ноль в пользу Скарлет. "Как это возможно, что мы не женаты, тем не менее мои друзья все об этом знают?."

Как получилось, что никто не знал о том, что они женаты? Очень просто. "Мы поженились в тайне, тупица. "

В этот раз он никак не отреагировал на ее насмешку. "Разве я не стыдился тебя?"

О, она могла бы дать ему пощечину за это. Конечно, он думал, что он стыдился ее, а не наоборот. Она была узницей, а он, в конце концов, свободный человек. Не то, чтобы он вспомнил об этих незначительных подробностях, но несомненно, он все-таки был весьма высокого мнения о себе.

Ублюдок — это было еще мягко сказано.

"Нет, ты не стыдился меня, но тебя бы казнили, если бы уличили в связи со мной," огрызнулась она.

Он опустил голову, как будто только сейчас осознав, что она была Титаном, заключенным в Тартаре, что это лучше, чем если бы она была настоящей преступницей. Что создавшие его Греки, покарали бы его, самым жестоким образом за "знакомство" с одним из их ненавистных врагов.

"И так. Если все это время мы не были женаты, то какое имя ты не использовала?"

Ах, это? Он что, уже успел забыть ее чертово имя, которое она сказала ему, когда он впервые пришел к ней в темницу? С тех пор прошло всего несколько недель. "Мое имя Скарлет." Ты сукин сын! "Но я уже говорила тебе это." Козел, козел, козел. Она сжала простыни под собой в кулаки.

Он взмахнул рукой останавливая ее. "Это я уже не знаю. Но мне не хотелось бы знать, какая у тебя сейчас фамилия."

Чтобы успокоить ее, этого было мало. Ее кулаки сжались еще сильнее, а глаза превратились в маленькие щелочки. Все понятно, это не просто любопытство, теперь он перешел к части по вытягиванию у нее информации, и уверен, что она такая тупая и не заметит его уловки.

Значит, он не был уверен, была ли она одной из богов или их слуг. У богов не бывает фамилий. А у слуг, фамилии были, так как они указывали на более низкий статус, как если одно твое имя никак не отличало тебя от других. Люди тоже использовали фамилии. Гидеон размышлял методом исключения. Ему это особо не поможет, ведь она не была ни тем ни другим. Даже не человеком. Она была чем то средним среди всего этого.

"Моя фамилия меняется очень часто, точнее каждый раз, как посмотрю кино и увижу там нового сладкого мужика," с приторным тоном сказала она, подходящим к ее ухмылочке.

У него отвисла челюсть, колечко в губе блеснуло в фиолетовом свете. Интересно он взбешен этим? Ха, не нравиться представлять, как твоя предполагаемая жена пожирает глазами других мужчин?

"Сладкий член? Словно ты что-то купила в пекарне?" Он говорил с презрительным тоном, стараясь пристыдить ее.

"Черт, нет." Так или иначе, он тоже так не думал, потому что не потерял сознание, сказав это. Значит, она взбесила его. Отлично. Наконец-то. Настоящий кайф. Счет два — ноль. "Ну, ты знаешь… сладкий мужчина. Мужчина, которого ты страстно желаешь, и хочешь облизнуть. Мужчина, которого ты хочешь обсосать и откусить от него кусочек. Ну, точнее я, а не ты." Ни в коем случае ей не хотелось бы, чтобы он подумал будто она тосковала по нему все эти годы. Что просыпаясь, она лежала, желая его, отчаянно нуждаясь в нем.

Не важно, как это было на самом деле.

Его глаза сузились еще больше, и ресницы опустились, скрывая выражение его ярко-синих глаз. "Ты не Повелитель. Не такая как я. Тебе не стоит называть себя Повелительница Скарлет."

"Ты называешь себя Повелитель Гидеон?" спросила она. Она этого не знала. "Нет."

Да. "Хорошо, тогда я никогда не буду называть себя Повелительница Скарлет." Она не поедет с ним снова по этому пути. Она не объявила бы этому миру и небесам, что принадлежала ему.

Если бы она и делила что-то с этим мужчиной, это было бы острие ее кинжала. Проткнувшее насквозь его черное, забытое, покинутое сердце.

Его зубы сверкнули в зловещем оскале. "Я тебя не предупреждаю быть осмотрительнее. Я не опасен, если раздражен."

"Эй, останови меня, если ты слышал это. Нет…подожди…иди трахни себя."

По какой-то причине гнев, готовый вырваться из него, исчез, и его губы изогнулись в подобии улыбки. "У тебя нет характера. Я не могу понять почему выбрал тебя."

Не. Смягчаться. К нему.

"Я не хочу знать, в честь кого ты выбирала себе фамилии." Его руки оставались скрещенными на груди, когда он выпрямился, отойдя от двери. "Пожалуйста, не рассказывай мне. Пожалуйста."

Спросил небрежно, будто бы развлекаясь, тем не менее его глаза пристально смотрели на нее, словно, при необходимости, он мог приблизиться и выбить из нее ответ.