К. Уилсон - Пурпурные крылья Страница 8

Он был так близко от нее. Он мог бы прикоснуться к ней. После сотни с небольшим лет он вновь оказался с ней лицом к лицу. Существовала разница между тем, что он видел с балкона, и тем, что он увидел в морском порту. На этот раз она выглядела расслабленной, одетая в дождевик и спортивные штаны. Он терпеть не мог видеть женщин в спортивных штанах. Пожилых женщин, ставших жертвами своего возраста, одетых в треники.

— Черт! — Он споткнулся о покосившееся надгробие. Оно заросло высокой травой, поэтому он его не заметил. Алек покачал головой, смахнул с лица мокрые завитки волос и пошел дальше.

Росчерки молний отплясывали сквозь облака. Он нашел склеп с именем «Коллинсворт», высеченным в камне. Алек сжал ржавый висячий замок, и тот рассыпался в его руке. Он рванул на себя тяжелую металлическую дверь. Он был силен, хотя еще и не кормился. Алек закрыл за собой дверь и рухнул на грязный цементный пол. Масса эмоций пронеслась сквозь него. Он был потрясен, увидев, что она выглядела иначе вплоть до сегодняшнего момента. Ее кожа цвета насыщенного густого шоколада, а волосы окрашены хной. Овал лица все тот же, с выступающими скулами. Ее огромные, каплеобразной формы глаза все так же светились, со свойственной им выразительностью. А ее губы были… ему хотелось присосаться к ним.

Годы тренировок сделали его столь же скрытным, как льва. Но его чувства были совсем другим делом в общей сложности. Они делали его неосторожным. Даже если он начисто стер из ее памяти их встречу в порту, он все еще не хотел рисковать. Ее подсознание может раскрыть его личность слишком рано. О, как же он хотел раскрыться перед ней.

Ему хотелось наблюдать за ней в пекарне. Ему хотелось слышать ее голос. Ему хотелось сказать ей что-нибудь. От Горацио он получил лишь крохи. Она работает в офисе окружного прокурора Манхэттена, занимается опасной работой — это не то, что он хотел услышать. У нее есть мать, две сестры и умер брат. Ее отец живет отдельно от семьи, что удивило Алека. И она была одинока. К счастью для него. Но сегодняшний мир сильно разнился от того, который был сто лет назад. Алеку было интересно, каким человеком она была теперь. Смогла ли ее душа пережить условности, предрассудки и сексизм?

Вернувшись домой, Таня занялась релаксацией перед многочасовым посещением приюта. Скинув мокрую одежду на полу в ванной, она приняла душ и натянула любимый шерстяной спортивный костюм серого цвета, после чего упала навзничь на кровать.

Она сделала глубокий, очищающий вдох, чтобы расслабиться. Она любила свою кровать. Каждая минута на ней была блаженством. Но эта расслабляющая фаза оказалась безрезультатной. Послеобеденные образы не давали ей покоя. Помогла ли она… тому мужчине в аллее? Ее воспоминания были расплывчатыми, если не сказать хуже. Как она умудрилась потерять целый час времени? Почему не помнила, оказала ли помощь бездомному или нет? Но было что-то еще — нечто, что подначивало ее еще больше: глаза, напоминающие лучший нефрит из Китая. И она вспомнила, будучи не в состоянии пошевелиться.

Раздался телефонный звонок, дрожью отдавшись в ее теле и настораживая. Таня, собравшись, приняла вертикальное положение. Она сделала выдох и схватила трубку.

— Алло?

Голос на другом конце провода звучал взволнованно. Была пятница, и это был ночной звонок от Лидии.

— Лидия, пришла пора бросить его. Вы же знаете план действий, так? Встречаемся через сорок минут у вас дома. — Таня повесила трубку, вскочила с кровати, схватила пальто, ключи и закрыла за собой дверь.

Должно быть, она летела на крыльях. Тане потребовалось меньше, чем сорок минут, чтобы добраться до построенного из песчаника многоквартирного дома Лидии Клайн, учитывая, что ей надлежало пересечь Бруклинский мост [21] и пробраться через городской туннель.

Лидия впустила ее, и они сразу же направились в спальню, где Таня увидела лежащий на кровати раскрытый чемодан. Лидии сейчас надо было заниматься не этим.

— Лидия, у нас нет времени на сборы.

— Мне нужна одежда, прошу вас. Всего несколько вещей, пожалуйста.

Таня взглянула на нее, покачав головой. Это задержит их.

— Пожалуйста, он не вернется допоздна. Сегодня пятница, после работы он отправится по барам.

Вопреки здравому смыслу Таня помогла Лидии упаковать последние вещи. Она могла бы снабдить ее одеждой, как только бы та попала в приют, однако… ладно, она надеялась, что Лидия была права.

— О’кей, у вас есть наличные деньги, кредитки и водительские права?

— Ведь он не позволял мне водить.

— Верно! Извините, я забыла.

Лидия стиснула зубы и зажмурилась.

— Есть кое-что еще, о чем я не рассказала.

— О чем же?

— Я на восьмой неделе беременности. Я узнала лишь на прошлой неделе.

Таня не знала то ли запрыгать от радости, то ли заплакать. Этот негодяй избивал ее неделями напролет и бог его знает что еще, а теперь она носит его ребенка.

— Неужели он?.. Неужели он тебя изнасиловал?

Лидия посмотрела с презрением на свой золотой браслет и итальянские кожаные туфли. Таня разглядела черно-синие пятна на ее коже под слоем косметики, которая расплывалась от пота. Ее молчание было всем, что она должна была знать.

— Хорошо, мы справимся с этим — всему свой черед. Мы все взяли?

— Да, — тихо ответила Лидия.

— Пойдем. — Таня взяла чемодан, а Лидия небольшую сумку набитую важными бумагами.

Таня посторонилась, пропуская Лидию вперед. Она попятилась, оттесняя Таню назад. Таня подняла глаза, и у нее провалилось сердце.

— Что, черт возьми, это такое?

Это был муж Лидии, ее истязатель, печально известный Маршалл Клайн.

Таня уронила чемодан, толкнула Лидию за свою спину и посмотрела на него в упор. Он занес руку и отвесил Тане звучную пощечину. Сила удара заставила ее пошатнуться, но она устояла. А мистер Клайн был удивлен, возможно, даже испуган, ибо прежде женщины никогда не удерживались на ногах после его удара. И Лидия тому подтверждение.

Таня, которая была правшой, сжала кулак и врезала ему в челюсть. Сильный удар был оглушительным. Лидия замерла, пригвожденная к мест у. Таня нанесла ему один-два удара в живот. На этот раз Клайн покачнулся, но быстро оправился. Она встретила его взгляд, от которого по спине пробежал холодок.

— Лидия, убирайся отсюда! Уходи! — Но Танин, призывающий к бегству голос, не достучался до ее сознания. Лидия застыла от ужаса.

— Она никуда с тобой не пойдет, тварь!

Клайн, оправившись от Таниных ударов, схватил ее за руку и ногу и отшвырнул на стеклянный журнальный столик. Осколки стекла разлетелись повсюду: на ковер, на ее одежду, на кожу. Из уголка рта тонкой струйкой сочилась кровь, порезы были на лице, на шее, на боку — везде. Таня чувствовала, что сломано плечо. У нее онемели бедра, а в голове пульсировала боль. Едва успев открыть глаза, она ощутила сильный пинок в живот. От силы удара осколки стекла еще сильнее впились в бок.