Рэйчел Кейн - Наступление бури Страница 8

Правда, с другой стороны, я показывалась на экране в облике девчонки с логотипа «Мортон Солт» и давала поливать себя из ведра за деньги. Так что, возможно, основания подозревать, будто у меня не все дома, они все-таки имели.

Я чувствовала себя одинокой. Более одинокой, чем когда-либо. Мне недоставало друзей. Недоставало Хранителей.

Парень на экране поцеловал девушку. Зазвучала музыка, уверявшая меня, будто любовь все на свете исправит и расставит по своим местам.

Мне недоставало Дэвида. Боже, как мне недоставало Дэвида!

Завернувшись в теплое одеяло, я досмотрела кино и провалилась в холодное голубое мерцание сна.

Следующее утреннее шоу протекало так скверно, как того и следовало ожидать. Правда, сегодня обошлось без поливания из ведра: Марвин решил предсказать прекрасный день для прогулок на открытом воздухе, в связи с чем мне пришлось обрядиться в дурацкого вида шорты, не по размеру просторную футболку, тропическую шляпу и намазать нос окисью цинка, тогда как Черис красовалась перед камерой в очаровательном бикини. Одна из нас была совершенно счастлива, а поскольку у меня в туфли набился песок, это, скорее всего, относилось не ко мне.

Но самое худшее было еще впереди.

Как только Черис, оказавшись вне камеры, по своему обыкновению, набросила толстый махровый халат и мы с ней заговорили о перспективе прогуляться-таки по торговому центру, я почувствовала на талии тяжелую потную руку. Я бы сказала даже, не совсем на талии, а несколько выше — а скользнула она потом еще выше. В то же самое время на лице Черис отразилось удивление, а затем оно помрачнело: второй рукой Марвин облапил и ее. Хорошо еще, что ее халат был запахнут и подпоясан так, что его пальцы под него не скользнули.

— Девчонки, — промолвил он, оскалив в ухмылке явно только что обеленные до такой степени, что я всерьез опасалась, не светятся ли они в темноте, зубы, — как насчет маленького завтрака? Я угощаю.

— Ну ничего себе, босс, а мне потом в бикини влезать, — отозвалась Черис, выворачиваясь из его объятий. — Хотя, конечно, спасибо за приглашение.

А вот мне от него так просто отделаться не удалось.

— Джоанн, ну а ты? Несколько блинчиков тебе явно не повредят. Тебя надобно подсластить. Двигаем, крошка!

Я заморгала, разрываясь между негодованием из-за того, что он не находит меня достаточно сладкой, и облегчением в связи с тем, что мое кислое отношение ко всему происходящему для него, по крайней мере, не тайна.

— Увы, у меня уже назначена встреча, — ответила я. — Однако спасибо. Как-нибудь в другой раз.

Хорошо еще, что он не пытался вытащить нас куда-нибудь выпить, хотя я не сомневалась, что, будь сейчас не такая рань, а хотя бы около полудня, он зазывал бы нас на «мохитос» в кубинский бар с расчетом на последующий секс втроем в его холостяцкой норе.

Вид у Марвина был помятый и развратный одновременно.

— Ладно, куколка. Отсыпайтесь, красотки. Хотя это не то, что вам нужно.

Ох, он явно что-то затевал. Когда Марвин, насвистывая веселую мелодию, удалился, я проводила его недобрым взглядом. Черис покачала головой и первой направилась в раздевалку. Ей предстояло еще принять душ, чтобы смыть макияж для тела, тогда как моя задача сводилась к тому, чтобы отскрести окись цинка с носа и попытаться хоть немного привести в порядок волосы. — Жду тебя снаружи, — крикнула я в душевую, закончив приводить себя в божеский вид.

— Через пятнадцать минут буду готова, — откликнулась Черис из глубины, и я двинулась по напоминающим тоннели коридорам телестудии, увертываясь на ходу от вечно спешащих стажеров и косящихся исподлобья техников. Мне удалось благополучно разминуться с директором службы новостей и прошмыгнуть через заднюю дверь наружу, не будучи остановленной и призванной помочь в каком-нибудь срочном деле, вовсе не входящем в мои обязанности.

Я проследовала через маленькую обеденную зону, уставленную пальмами и намертво закрепленными пластиковыми столами, с переполненным мусорным контейнером, который, похоже, никому и в голову не приходило опорожнять. Местечко, конечно, не сказать чтобы райское, но свою службу оно служило. Присев на прохладную металлическую скамью, я оперлась локтями о столешницу и стала любоваться утром.

Еще один чудесный восход. Туманные облака над морем, пронизанные оранжевым и золотистым светом, поблескивающая темно-голубая поверхность океана с белыми вкраплениями пены. Небосвод менял окрас от бирюзового на востоке до индиго на западе, а несколько храбрых звездочек все еще продолжали мерцать на фоне рассвета. Я подставила кожу теплому шелковистому океанскому бризу.

Трудно было найти более приятный способ провести несколько свободных минут. Я ничего особенного не делала: просто сидела, ждала, прислушивалась к шепоту мира.

Но, воспаряя вверх, я начала ощущать в себе некий резонанс. Разливающийся свет. Низкий гул. Глубокое, интимное чувство возвращения домой.

У меня снова образовалась компания. На сей раз хорошая.

Внизу, в реальном мире, теплые пальцы погладили меня по волосам, а наверху, в эфире, я увидела белые, искрящиеся сгустки призрачной энергии.

Плотные кудряшки моих волос расслабились, когда пальцы Дэвида прошли сквозь них, превращая в гладкое, сверкающе-черное шелковое полотнище, ниспадающее мне на плечи.

Я обернулась. От одного взгляда на Дэвида, с его гладкой золотистой кожей, темно-каштановыми, с красноватым отливом, волосами, сочными губами и невероятного, бронзового цвета глазами под очками в золотой оправе, перехватывало дыхание. Он снова был одет в своей привычной манере: голубые джинсы, уютная линялая хлопковая сорочка и старомодное, по лодыжки длиной, оливкового цвета пальто.

Большую часть времени Дэвид вовсе не походил на джинна. Во всяком случае, не имел ничего общего с образом джинна, существующим в воображении большинства людей: существа в шароварах, с огромными серьгами в ушах и голым рельефным торсом. Правда, я бы не сказала, что его торс, когда обнажен, был недостаточно рельефен. Далеко не так…

— Думала, ты отдыхаешь, — промолвила я, просто чтобы вытеснить из сознания возникший там образ Дэвида без рубашки. Даже пыталась заставить голос звучать твердо, что было весьма затруднительно, учитывая, в какой близости от меня он находился. А он, высвободив пальцы из моих волшебным образом распрямившихся волос, отклонил мою голову назад и подался еще ближе, чтобы поцеловать меня.

Но, словно дразня, не поцеловал. Его теплые, мягкие губы лишь едва соприкоснулись с моими.

— Это было так долго, — промолвил он. — Я хочу немного побыть с тобой.