Принц-ворона (СИ) - Петровичева Лариса Страница 8

Что-то чирикнуло над головой, и лабораторию залил свет. Джемма подняла голову и увидела, как под потолком размеренно кружит огромная золотая сова, освещая помещение. С перьев рассыпалась пыльца, и Джемма почувствовала, что ей стало легче дышать. Что ж, теперь можно и за работу.

— Я свободна, — сказала Джемма, чтобы наконец-то все осознать до конца.

Ее рабство было коротким, а Принц-ворона оказался к ней добр. Подвеска с яблоком теперь стала простым украшением, и она могла не бояться.

«Конечно, не бояться, — хмыкнул внутренний голос. — А твой возможный брак? Пойдешь замуж за его высочество?»

Джемма невольно поежилась. Сова по-прежнему парила под потолком, и Джемма спокойно складывала листы бумаги в стопку. Один из них вдруг привлек ее — Джемма подошла с ним к окну и прочла:

«Дорогая Эмми!

Ни о чем не волнуйся, я сделаю все для того, чтобы ты поправилась. Нужно просто потерпеть несколько дней, пока не вызреет смесь, и я сразу же отправлю ее тебе. Осложненный легочный жабе — редкостная дрянь, ты и сама это знаешь, но совсем скоро все будет хорошо. А пока посылаю к тебе пингвина в колбе, он обучен делать забавные штуки и обязательно поднимет тебе настроение.

Обнимаю тебя и целую.

Всегда твой,

Джемме стало не по себе, словно она заглянула туда, куда не имела права смотреть. Она отошла от окна, отложила письмо в стопку бумаг и на всякий случай накрыла его несколькими листками, испещренными чертежами.

Кто была эта Эмми? Жива она или умерла? И Дэвин был с ней совсем не таким, каким его привыкли видеть в столице. Не сгусток живого зла, а заботливый и любящий человек…

— Она умерла, — сказала Джемма вслух.

Сова встрепенулась и усердно заработала крыльями, озаряя лабораторию. Да, эта Эмми умерла — будь иначе, она жила бы в этом доме с Дэвином, который любил ее. Нелюбимым так не пишут.

«Почему я так удивляюсь? — размышляла Джемма, усевшись на пол рядом с сердоликовой россыпью. — Он выкупил меня на аукционе и освободил на следующий день. Он не обидел меня ни словом, ни действием. Он заступился за меня перед королем».

Сердолики казались теплыми. Джемма взвешивала рыжие глыбы на ладони, и камни отзывались на ее прикосновение, наливаясь солнечным светом. В них проступали рыжие прожилки, похожие не то на сгустки крови, не то на рисунки. Вот цветок, а вот дракон. Постепенно все сердолики спрятались в бархатную ткань мешков, и Джемма уволокла их к стене.

Все равно ей было страшно. Человек, который мог хлопнуть в ладоши и вызвать ураган на другом конце света, как он это сделал с островной империей Шинь, не мог не вызывать страха. Да, он мог быть добр, но пока Джемма слишком мало и плохо его знала.

— Господи боже… — выдохнула она, слепо глядя туда, где нарисованный рыцарь в сверкающих доспехах пытался перекинуть ногу через раму и не мог этого сделать.

Если это не шутки и не попытка как-то одурачить короля Кормака, то она действительно может стать женой Принца-вороны. Страх, окативший Джемму, настолько глубоко проник в нее, что она снова опустилась на пол. Ей придется делить с ним ложе. Вряд ли его высочество Дэвин откажется консумировать их брак. Почему-то эта мысль внушала Джемме такой ужас, что она готова была бежать — куда угодно, лишь бы подальше отсюда.

Джемма быстро взяла себя в руки. Пока она просто убирает старую лабораторию Дэвина и отдает ему свою силу, вот и все. У него наверняка есть те, кто ложится к нему в постель не со страхом, а с желанием. В конце концов, за последние несколько месяцев она пережила столько, что ночь с Принцем-вороной не самое страшное, с чем ей пришлось столкнуться. Ей следует быть благодарной, а не капризной.

Она вспомнила прикосновение чужой ладони к своей груди — властное, спокойное, уверенное. Вспомнила, как ровно билось сердце Дэвина под ее ладонью, и по спине вдруг побежали мурашки, а дыхание сбилось. На мгновение все тело сделалось каким-то чужим, неловким. Джемма снова подошла к окну, пытаясь успокоиться. С чего она вдруг так разволновалась?

Тут она и заметила шкатулку, что стояла на полу. Небольшая, выточенная из черного дерева, она мягко легла в ладони Джеммы. Завитки на крышке двигались, словно ветер шел по саду и прикасался к стеблям и бутонам роз на крышке. Маленький замочек давно проржавел — Джемме хватило лишь одного прикосновения кончиком пальца, чтобы он рассыпался серебристой пылью.

«Не надо было этого делать», — только и успела подумать Джемма.

Крышка откинулась сама, и лабораторию заполнил шелест и ииск. Какое-то время Джемма ничего не видела — шкатулку наполнял черный дым, он хлынул из нее лохматыми клоками, и сова под потолком издала протестующее уханье. Вонь была такой, что Джемму качнуло, и она едва не лишилась чувств.

Но дым рассеялся почти сразу же, и Джемма увидела, что дно шкатулки выстлано золотыми нитями, а на них извивается дракон. Увидев Джемму, он разразился недовольным щебетом и треском, а вокруг маленькой, почти квадратной мордочки поплыли струйки пара.

— Господи… — только и смогла прошептать Джемма. Послышался влажный хруст, и дракон с видимым усилием развернул слежавшиеся влажные крылья. Из ноздрей вырвались искры, и дракон вылетел из шкатулки.

Сначала он завалился набок, но потом выровнялся и помчался к окну, мерно взмахивая крыльями. Сова гневно заухала и помчалась за драконом, едва не сбив Джемму с ног. Заметив погоню, дракон прибавил скорость и превратился в золотую точку в небе.

Сова еще энергичнее заработала крыльями. Джемма выглянула в окно и увидела, как она летит в сторону королевского дворца.

— Боже мой… — только и смогла прошептать Джемма. — Я выпустила дракона!

ГЛАВА 5

Столицу накрыл ужас.

Потом, вспоминая об этом дне, Дэвин думал, что огромный город стал похож на коробку с кукольным театром, — и ребенок, хозяин коробки, смешал декорации и игрушки. Вот с визгом и криками бегут люди, волокут какой-то немудреный скарб и тотчас же бросают его — надо спасать не вещи, а жизнь. Вот мчатся охранные отряды на черных лошадях — на пиках развеваются алые флажки, на лицах солдат пляшет такой же ужас, как и у обывателей. Они должны спасать и защищать, но понятия не имеют, как это делать. Вот сориентировался полковник Хамин — его люди, вооруженные артефактами, уже несутся в сторону центра, чтобы развернуть магический щит над городом.

Дракон парил над столицей. Огромный и неуклюжий на земле, в небе он выглядел легким и изящным, словно геральдическое чудовище на щите. Он пока не нападал — парил высоко-высоко, примеривался. На его правом крыле Дэвин смог разглядеть алое пятно, и ему захотелось ударить себя по голове, да посильнее.

Идиот. Самонадеянный идиот. Десять лет назад он поймал этого дракона на юге, испепелил и запечатал в ларце, а потом бросил ларец в старой лаборатории и благополучно забыл о нем.

— Молодой человек! — сказал внутренний голос со скрипучими интонациями академика Пейнры-и-Валаскеса, который читал Дэвину лекции об истории магии. — Некоторые драконы способны возрождаться из пепла. От них и пошла легенда об огненном фениксе. Как вы могли забыть об этом, молодой человек, ну как вам не стыдно!

Если бы Дэвин сегодня не отправил Джемму разбирать завалы в старой лаборатории, то дракон просидел бы в ларце еще много лет. Может, и сдох бы там окончательно, а теперь — нет. Теперь он величаво машет крыльями над городом и ловит запахи, что поднимаются над домами, пытаясь вычленить дух королевской крови.

Такова натура драконов. Уничтожить владыку и воссесть на его престоле — именно этого они и добиваются, именно к этому драконов ведет их огненная природа. Что сейчас делает его величество Кормак? Пытается выехать из города или уводит семью в катакомбы под дворцом, куда не проникнет никакое драконье пламя?

Джемма! Жива ли она?

Дэвину не хотелось думать о предсказуемом ответе на свой вопрос. Дракон мог вырасти так быстро и до таких размеров только потому, что поглотил плоть и силу невинной девы. Все кончено. Его величество может быть спокоен.