Названые братья. Степная Луна Белоголовых - Мария Зайцева Страница 8

Этот кто-то мягко придерживал ее за талию, и, когда Ирри, все еще толком не фокусируя взгляд, на эмоциях попыталась подняться, оттолкнуть непонятного спасителя, он не позволил ей этого сделать, силой удержав на месте.

Ирри помотала головой, приходя в себя и разгоняя звезды перед глазами… И уперлась взглядом в мужчину, верхом на котором лежала.

Застыла, рассматривая его пристально и удивленно.

И да, там было, на что посмотреть!

Мужчина был смугл, но в то же время беловолос. Его волосы, длинные, цвета искристого пепла, заплетенные в две косы, разметались по траве, на висках спускались к мощной шее затейливые геометрические линии татуировок. Но больше всего Ирри поразили глаза мужчины: синие, как небо над головой, глубокие, красивые… С длинными, чуть выгоревшими на кончиках ресницами…

Она завороженно уставилась в эти глаза, совершенно не понимая, что происходит, почему она никак не может оторвать от них взгляда…

И когда мужчина, ни слова не говоря, без предупреждения, разрешения и прочих признаков хорошего тона, просто дернул ее на себя и поцеловал, Ирри только ахнула слабо и беспомощно скользнула ладонями по широченным плечам нахала, больше никак не противясь творящемуся непотребству.

Мужчина целовал ее жадно, по-животному грубо, терзая губами, засовывая язык в рот так глубоко, что Ирри начинала задыхаться, слезы катились из глаз, в голове мутилось еще сильнее, чем до этого, от дикой смертельной скачки. Что-то ей подсказывало, что то, что сейчас происходило, куда смертельней… И неотвратимей.

Мужчина рычал по-звериному, сжимал ее несдержанно, даже больно, но Ирри, сама не соображая ничего, инстинктивно подстроилась под его грубый ритм, позволяя себя терзать… И неизвестно, как далеко бы все зашло, все же, Ирри совсем обезумела, и мужчина с готовностью этим пользовался, когда их прервали.

Ирри грубо потянули за талию, заставляя оторваться от грубых губ своего спасителя, приподняться и сесть прямо на продолжающего держать ее мужчину, рядом раздался непонятный, но определенно гневный голос, и Ирри, повернувшись, с огромным изумлением увидела второго мужчину… Точную копию того, что спас ее. И целовал сейчас…

Или это не он?

Спас, в смысле…

Второй мужчина, с такими же точно светлыми с серебряными проблесками волосами, только не в косы заплетенными, а убранными в высокий хвост, злобно оскалился на того, снизу, и получил в ответ такой же злобный оскал и рычание такое же. Звериное.

Ирри поняла, что чувствует газель, попавшая в лапы двух леопардов: беспомощность и обреченность…

И это ощущение усилилось, когда второй мужчина по-хозяйски притянул ее к себе за шею и тоже поцеловал…

6

6

Ирри не могла никак воспрепятствовать происходящему. Волна чего-то темного, удушливо-сладкого, отключающего напрочь голову, поглотила целиком, и утренний свет погас в глазах.

Она только беспомощно уперла ладонь в грудь целующего ее мужчниы, не целующего, нет! Пожирающего! Жадно! С рычанием, низким и возбужденным, звук которого, кажется, резонировал с каждым сантиметром ее кожи, заставляя дрожать и мучительно плавиться от желания. Большего.

Вторая ладонь у Ирри так и осталась лежать на груди второго мужчины, и точно так же вибрировала, дрожала, потому что и он не отступал. И тяжело, тоже с рычанием, дышал, и его огромные лапы жадно проезжались по ее талии, бедрам, возвращались обратно, поднимаясь к груди таким невыносимо собственническим движением, словно обладатель их имел полное право так ее трогать, делать с ней то, что делал. То, что они оба делали.

После Ирри, вспоминая эту ужасную, пошлую, развратную ситуацию и свое поведение в ней, оправдывала себя тем, что ей просто не дали возможности возразить. Просто не позволили, заласкав, зацеловав, замучив.

Если бы она к моменту встречи с этими зверями была невинной девушкой, то, возможно, тело ее не отозвалось бы с такой готовностью и жадностью на бесстыдные ласки сразу двоих мужчин. Все же, Ирри была правильной, послушной и хорошей девушкой. Ее мама могла бы гордиться ей…

Не в тот момент.

В тот момент она, где-то в глубине мозга понимая, что происходит вопиющее, неправильное, развратное что-то, тем не менее, никак не могла этого остановить! Близнецы, словно дикие звери, терзали ее, перехватывая друг у друга и с жадностью исследуя свою добычу губами, языками, ладонями, пальцами, с каждым мгновением все больше и больше подступая к точке невозврата, после которой вообще остановить их будет невозможно.

А Ирри, остро и как-то сладко чувствуя свою слабость перед ними, совершенно чужими, совершенно незнакомыми мужчинами, никак не могла собраться с силами, найти в себе эти силы, чтобы…

Чтобы остановить, да?

Это же надо непременно остановить! Это же… Это же ужас…

Неизвестно, сколько бы продолжалось безумие, хотя вполне понятно, чем бы оно закончилось: полным падением Ирри. После которого невозможно будет жить так, как жила.

Но тут случился казус.

Один из мужчин, тот, что стоял перед Ирри на коленях и уже давно перешел от просто поцелуя в губы к жадному облизыванию и покусыванию шеи и плеч, периодически отрываясь, потому что его брат, наблюдавший за происходящим темными, бешеными глазами, не выдерживал и тянул беспомощную, растерянную Ирри на себя, чтоб получить свою долю ее вкусных губ, сладкой кожи и нежного смущенного аромата волос…

Они слишком увлеклись, эти беспардонные животные, звери, не понимающие правил приличий… И совсем не знали, каким образом устроен наряд приличных девушек.

А потому, чтоб продолжить начатое и получить еще больше от своей добычи, один из мужчин рванул тугой ворот амазонки.

Причинив Ирри неожиданную резкую боль, тут же выдернувшую ее из сладкой, мучительной апатии, в которую погрузили своим напором близнецы.

Она взвизгнула, раскрыла широко глаза, осмотрела сначала мужчин, потом, ахнув от ужаса, себя и свое крайне развратное положение, и, кажется, только теперь осознала, что сидит верхом на мужчине, незнакомом мужчине! Полуголая! И корсаж порван! И грудь вот-вот вывалится из амазонки!

А грубые мужские лапы уже тянутся в готовности, чтоб схватить сокровище, помять его всласть, зацеловать, затискать, свести с ума!

— Нет! Нет-нет-нет! — Ирри заметалась, пытаясь одновременно сделать несколько дел: встать с удерживающего ее мужчины, прикрыть разорванный корсаж, отползти подальше от опасности!

Ничего из этого у нее толком не получилось, потому что один близнец, тот самый, на котором она сидела верхом, и не подумал ее