Янтарь - Елена Синякова Страница 82

Нет, страха не было.

Ведь мы были с одними из самых сильных и крупных Берсерков ныне живущих на земле, и прекрасно понимали, на что способны наши мужья особенно в ярости, но стало не по себе, когда на поляну со всех сторон, словно стая шакалов, что пыталась окружить, стали выходить другие Беры. Моего рода.

Не такие сильные и крупные, но их было больше десятка и настроены они были явно не самым дружественным образом, когда подкрадывались к нам, пылая жаждой наживы и ярости, глядя своими алчными разъяренными глазами на Севера и крошку Мию, которая спокойно стояла рядом со своим огромным величественным мужем, словно маленькая королева, готовая принять любую учесть любимого с поднятой головой без слез и стенаний.

— Идите, куда шли. не останавливайтесь. — пробасил первым Янтарь, предупреждающе сверкнув своими глазами, в которых уже не было солнца и тепла, — И не мешайте нам на нашем пути.

Мелкие Беры принялись злорадно усмехаться и скалиться, на самом деле напоминая скорее поедателей падали, нежели медведей, отчего мне стало стыдно и обидно на свой род до желчи во рту, когда хотелось плюнуть на снег, показывая этим, что на них невозможно было смотреть без презрения и омерзения.

Они считали себя крутыми парнями, которые наводили ужас на округу тем, что запугивали простых людей, отбирая у них все, что только могли найти, насилуя ни в чем неповинных девушек и бросая их в лесу едва живых, но на самом деле были не чем иным, как отбросами процветающего когда-то рода Бурых. не достойными своей медвежьей крови.

Каждый из них думал, что их сила в единстве, но едва ли они представляли, на что способен один только чистокровный Север, чья сила и благородство были воистину королевскими и способными растерзать каждого из них за считанные секунды.

И, знаете, впервые я хотела этого от всей души!

Чтобы Кадьяк поставил на место тех, кто унижал род Бурых, даже если они были моей крови!

Именно так и сейчас рушились стереотипы, которые были во мне со времен сказок, рассказанных папой о том, что наш род самый миролюбивый и добродушный, а Кадьяки — это зло в чистом виде…

Так же как и я, эти Беры мало чем отличались от простых людей, но могли ощутить мои эмоции, принявшись порыкивать и демонстративно показывать, что и я для них стала врагом.

Впрочем, меня это волновало меньше всего, когда я выплюнула, не скрывая своего омерзения:

— Вы явно не дружите с головой, если считаете, что сможете выжить в схватке с чистокровным Кадьяком!

Поляна наполнилась мерзким и совершенно глупым хохотом этим недалеких мужчин, которые считали иначе и не собирались отступать.

И ладно!

Я предупреждала!

Пусть потом не воют и не рыдают, когда будут умирать в жутких муках, оставшись без всех конечностей, словно раздавленные кузнечики!

— Это наша земля, наша территория! — рявкнул кто-то из них озлобленно, — И за проход по ней каждый обязан платить!

Север смотрел спокойно, открыто, но тяжело на эту совершенно нелепую компанию самоубийц, считающих себя королями мира, положив одну ладонь на хрупкое плечико своей жены, не вступая в перепалку, но больше всех нас вместе взятых ощущая напряжение и все те эмоции, которые смрадом неслись со всех сторон.

Они ненавидели его за то, что он Кадьяк.

За то, что он сделал с нашим родом, даже если именно Север меньше всего был виновен в происходящем.

…То что чувствовали эти мерзкие Беры вызывало во мне еще и чувство огромного стыда, ведь еще пару недель назад я мало чем отличалась от них, искренне ненавидя всем сердцем сам род Кадьяков, не представляя, что и среди этих кровожадных, жестоких Беров могут быть отличные парни, верные друзья и преданные братья.

Как не представляла и того, что среди рода Бурых могут быть такие отморозки, когда именно мы считались самым в прямом смысле человечным из всех остальных родов Берсерков.

Жизнь научила меня не делать выводы наперед, ничего не зная о ситуации, открыв свои объятья в семью, которая была столь необычной, что услышь я о ней до этого момента, то ни за что бы не поверила.

— И чем же вам платят за проход по этой территории? — мрачно и сухо хмыкнул Янтарь, касаясь меня всем своим напряженным телом, но не трогая руками, явно готовый к любому выпаду и к тому, чтобы защитить своего брата и малышку Мию, готовый отдать даже собственную жизнь, как были готовы его братья отдать свои жизни за него, встав на пути самих Палачей.

— Деньги, сотовые, ценности, — проговорил кто-то из Беров, нахально оскалившись и окидывая меня через чур плотоядным взглядом, — Но раз у вас ничего нет, то мы заберем ваших девок.

Словно вспышка или маленький предупреждающий взрыв я ощутила со стороны Севера, заметив, как его синющие яркие глаза на секунду прищурились, просканировав того, кто посмел сказать эти слова, и даже если голос Бера прозвучал спокойно, размеренно и без явной угрозы, меня бросило в дрожь:

— Посмотришь на нее еще раз, и останешься без глаз.

Вот любой здравомыслящий Берсерк еще с раннего детства знает одну простую истину: злой Кадьяк-мертвый ты!

Но, видимо, этих мужчин родители в детстве не научили ни манерам, ни совести, ни здравомыслию, потому что один из мерзавцев демонстративно уставился на меня, а потом еще и посмел перевести свои нахальные мерзкие глаза на беременную Мию.

Реакция Севера была столь молниеносной, что не ожидала даже я, при том, что уже видела силу Кадьяков в действии, их скорость и маневренность!

И наверное даже хорошо, что я не успела понять, что именно сделал Бер, когда наглый самоуверенный мерзавец из рода Бурых истошно закричал, падая в снег на колени и хватаясь за окровавленное лицо, пока багровая кровь текла по его рукам и падала на чистый снег красной россыпью. разбавляя свежий морозный аромат стойким и тошнотворным запахом крови.

Никто из них не ожидал ничего подобного, самоуверенно надеясь на то, что если их больше, то Север не посмеет сделать и шага в сторону!

Сразу видно, что Кадьяка они видели перед собой впервые, и жизнью еще научены не были!

Но теперь вспышки ярости сменились паникой и еще большей ненавистью, с которой мерзавцы понимали, что в этот раз всё не будет так легко, как обычно, и что рассказы и легенды о невероятно сильных и кровожадных Кадьяках вовсе не выдумка, и их