Марина Рубцова - Дыхание волка Страница 9

Как только мы приехали в мегаполис, папа устроился на завод охранником. Он целыми днями пропадал на работе, а я скучала в полном одиночестве. Вновь и вновь рисовала волков, пытаясь занять себя чем-то. А когда у отца был выходной, мы смотрели фильмы и ели попкорн. Сегодня мы тоже смотрели кино, но вместо попкорна был вкусный ужин, шампанское и шоколад. Так отец решил отметить мое совершеннолетие.

Мы поели, выпили шампанского за мое счастье, вспомнили смешные случаи из жизни. Мне наприсылали кучу эсэмэсок друзья по школе, а со Светкой Поляковой мы даже поговорили. Если честно, я соскучилась по подруге…

Я вздохнула и проводила папу до двери. Сегодня у него ночная смена, мне придется остаться одной.

— Дверь никому не открывай, — дал он наказ перед уходом. — Мало ли кто может явиться. Мы здесь никого не знаем, поэтому нечего кому попало открывать.

— Ой, ну хватит. Не маленькая, сама знаю. Иди уже, а то опоздаешь, — усмехнулась я, выталкивая его за порог.

Он поцеловал меня в щеку и ушел. Меня немного унесло с шампанского, я поудобней устроилась перед телевизором, сжимая в руках мягкого мишку, которого подарил папа. Он все еще думает, что я маленькая девочка, поэтому и дарит плюшевых зверей. Дома у меня их на целый зоопарк хватит. Усмехнувшись, зевнула и слегка размяла плечи. Вскоре в сенках послышался непонятный шорох. Я взяла пульт и, выключив звук на телевизоре, прислушалась. То ли кто-то царапал когтями по дереву, то ли пытался всунуть ключ в замочную скважину. Я насторожилась, встала с дивана и нехотя пошлепала в сенки. Звук исчез. Может, показалось? Вернувшись в комнату, поняла, что не показалось. Снова будто кто-то скребся. А если, это папа не может открыть дверь? Я встала и, на носочках подкравшись к ней, спросила:

— Кто здесь? Пап, это ты?

Послышалось жалобное скуление, похожее на вопль животного. Я поспешно открыла дверь и, сглотнув твердый ком в горле, обомлела. На меня смотрел большой серый волк. Намного крупнее обычного лесного волка. Я затаила дыхание и на мгновение зажмурившись, помотала головой, прогоняя видение. Но зверь не исчез. Я была заворожена, смотрела в его янтарного цвета глаза и не понимала, почему не испытываю страха. Самое странное было то, что волк, кажется, не собирался нападать. Он просто сидел в трех шагах от меня и смотрел, пленяя пронзительным взглядом. Я протянула к нему руку, давая понять, что не причиню вреда. Он встал и грациозно выпрямился.

— Откуда ты здесь взялся? Странно, — хмыкнула я. — Ну, иди же сюда. Ты же не сделаешь мне больно? Нет? Вон какой разумный взгляд.

Волк приблизился. Я наклонилась и робко коснулась его мягкой шерсти. Происходило нечто запредельное. Казалось, открою глаза и пойму, что это лишь сон. Наверно, поэтому я такая смелая. Просыпаться отчаянно не хотелось. Животное притягивало меня, как атомы притягивают друг друга.

Внезапно зазвонил мой телефон. Вздрогнув, я убрала руку от головы зверя и обернулась на звук. А когда посмотрела в проем двери, там никого не оказалось. Неужели причудилось? Мотнув головой, я снова взглянула на место, где несколько секунд назад сидел волк, и заметила у порога какую-то белую коробочку. Подняла ее и, открыв, увидела кулон с розовым камнем на изящной, кажется, золотой цепочке. Внутри лежал небольшой клочок бумаги, на котором красивыми печатными буквами было написано: «С днем рождения, Снежок». Я хмыкнула и побежала в комнату за телефоном. Приняла вызов от папы, рассматривая камень.

— Снежана, почему так долго трубку не берешь? Ты спала?

— Ой, пап, прости. Не слышала. Телевизор смотрю.

— Все в порядке?

— Ага. Без происшествий, — отчиталась я.

Отключившись, положила смартфон на стол и вернулась на диван. Я долго рассматривала кулон. Кто его все же прислал? Это так странно. Я видела волка, а потом появилась коробочка с украшением. И эта записка… Волки же писать не умеют…

Блин, что за бред я несу? Конечно же, подарок не от волка. Его принес человек… Человек… Я зевнула и, на мгновение прикрыв глаза, разлепить их уже не смогла…

В девять утра я сидела за столом на кухне с чашкой горячего шоколада и беседовала с вернувшимся со смены отцом.

— Пап, а я вчера волка видела, — улыбнулась я, грея ладони о кружку.

Он поперхнулся чаем и, прокашлявшись, переспросил:

— Как ты сказала? Волка? Где? Ты в порядке? — разволновался он и схватился за сердце.

— Что, пап?! — я бросилась к нему. — Сердце? Ты из-за волка? Не волнуйся, он не причинил мне вреда. — Это был какой-то странный волк. Словно домашний. А может, это была собака. Я не знаю.

— Он нашел нас, — прошептал отец, взяв меня за руку.

— О ком ты говоришь? — не понимала я.

Взглянула на отца. Его глаза судорожно бегали.

— Я забыл тебе сказать, мы должны вернуться домой. Меня переводят в наш городок. Поближе к дому.

Он поднялся и, выключив свет, выглянул в окно.

— Как переводят? Мы же только приехали, — я уже совершенно запуталась. — Да что с тобой происходит? Куда ты все время бежишь? Мы ведь приехали сюда не из-за работы? Это был предлог, да? Что происходит, скажи мне!

Папа снова зажег свет и заметался по кухне, то запуская пальцы в темные с сединой на висках волосы, то потирая лицо с недельной щетиной.

— Я не могу ничего тебе сказать, но мы должны уезжать.

Отец подошел ко мне и, обняв, поцеловал в макушку.

— Дурдом, — процедила я сквозь зубы.

Состояние папы меня встревожило, поэтому я решила прогуляться до аптеки. Купить успокоительное. Оно сейчас ему необходимо.

— Так, я сейчас схожу в аптеку, а ты жди меня дома. Хорошо?

— Нет, тебе нельзя на улицу! — отец схватил меня за запястье.

— Пап, ты меня пугаешь, — нахмурилась я и, вырвав руку из его ладони, пошла в коридор.

Быстро натянув кроссовки, выскочила из дома. На улице попыталась унять волнение, потерла переносицу. Все-таки поведение отца сильно беспокоило меня. Похоже, с ним не все в порядке. Не желая надолго оставлять его одного, я поспешила в аптеку.

Сегодня было очень жарко. Вместе с лекарством купила бутылочку воды. Я уже шла домой, когда в переулке мне преградила путь мужская фигура. Подняв голову, встретилась взглядом с янтарными глазами. И пропала… Снова зависла, как тогда, у нас дома. Это был он, тот самый красавчик — знакомый отца. Сердце волнительно забилось, и я поняла, что почти не дышу. Но… что он здесь делает?

— Э-э-э, — протянула я, — вы что здесь делаете? То есть… пройти можно? Я вообще-то спешу, а вы меня задерживаете.

Я поняла, что несу полный бред и залилась краской, которая обожгла щеки. Пришлось опустить глаза.