Экстремальная попаданка. Убийственный ректор (СИ) - Ангель Лиза Страница 9

— Довольно необычно, — пробормотал ректор, потирая подбородок с ямочкой, — говоришь, Искра никак себя не проявляла? — вопрос натянул между нами нить, как между дознавателем и допрашиваемым, но я была готова.

— Ну как сказать, — сделала вид, что задумалась, — я ведь воспитывался как обычный человек, к магии не было никаких предпосылок обращаться. Все делал сам, даже не думал, что можно по-другому, — байку про Аллейнского книжника повторять не стала, мало ли, может ректор захочет проверить и свяжется с человеком, о котором я знать ничего не знаю, а главное, он обо мне ничего не может сказать, — тетка умерла, вот я и подумал, что в столице у меня больше шансов найти работу, по дороге, волею судеб попал к Онижскому книжнику, он то и научил меня красиво разговаривать, обращаться с книгами и разглядел во мне магическую искру.

— Да, говоришь ты хорошо, будто всю жизнь только с аристократами и общался, — усмехнулся ректор.

— Спасибо учителю, — проигнорировала я его сарказм.

— Эркюль, что там старшеклассники, закончили уже тренировки? — обратился ректор к консьержу, который задумчиво поглаживал своего кота.

— По крайней мере выброс уже был, — отозвался мужчина.

— Ну вот и проводи молодого, — ректор снова заглянул в бумаги перед собой, — Марселя, в сиреневый зал.

Я поднялась с кресла и обратилась к начальнику Академии стоя, протянув тому руку для рукопожатия.

— Спасибо, что прониклись моим положением, постараюсь не подвести.

Ректор немного помедлил, а затем крепко пожал руку. Я люблю, когда у мужчин крепкое рукопожатие, это говорит о нем многое и о характере и о манере поведения.

— Пошли, — Консьерж махнул рукой, зовя за собой. В отличие от способа попадания в кабинет, мы не пошли скрытыми путями, а вышли через главный вход, прошли через большую приемную, заполненную аристократами, и вышли в пустынный коридор.

— Идем скорее, сиреневый зал очень популярен, кроме того, скоро стемнеет, а тебе еще приходить в себя нужно, — Консьерж немного нервно схватил меня за руку и потянул за собой. Абель лениво открыл один глаз и протянул правую лапу.

Искорка внутри меня снова начала свой панический бег, свободной рукой я схватилась за грудь и мысленно умоляла ее поверить мне.

Сиреневый зал оказался большой аудиторией, с мягким полом и выкрашенными в сиреневый цвет стенами, на которых кое-где расцветали белые кляксы.

— Вот разбойники, снова не прибрались за собой, — Консьерж взял плоский таз, и пройдясь по стене, снял магией кляксы и бросил их в емкость. Осмотрев помещение, он одобрительно кивнул, — смотри, зал в полном твоем распоряжении. Пока ты здесь, никто внутрь войти не сможет, даже я или ректор, дверь на магическом замке, как только ты ее закроешь за мной. Если читал теорию, то знаешь, укрощение — дело очень серьезное и болезненное.

Я стиснула зубы и кивнула. Боль становилась сильнее, не такая сильная, как тогда на берегу, но говорить я уже не могла. Проводив мужчину до порога, я плотно закрыла за ним дверь и почти сползла на пол. Хорошо, что он был мягким, на четвереньках добралась до центра зала, это было необходимым условием в книге, и села в позу лотоса, легко скрестив ноги и положив ладони на колени.

Боль не отпускала, я чувствовала, как сгусток энергии мечется внутри меня, но это даже хорошо, мне нужно было ее почувствовать. И не просто почувствовать, а мысленно поймать. Слава богу, медитировать я умела, после трудных переходов еще и не такому научишься, ведь завалиться спать — легко, а встать рано утром с легкой головой — очень сложно. Нужно выбросить, освободить информационный фон дня, а медитация подходит как нельзя лучше.

Так вот, сделав глубокий вдох, я представила внутри себя руку, которая хватает этот мечущийся сгусток, и вуаля, боль стала меньше, а я почувствовала контроль. Поместив этот сгусток в район солнечного сплетения, я начала окутывать его двумя руками, заставляя расти. Сгусток повиновался и вырос примерно до размеров небольшого шара, он напомнил мне эксперименты с электричеством, представляя собой, шар Теслы в котором сверкали маленькие молнии. Убрав руки, я внимательно осмотрела шар со всех сторон и действительно, от него шло несколько отростков, корнями присосавшиеся к гладкой ауре шара. Короткие мне удалось легко схватить и выбросить за пределы, в стены, послышался легкий хлопок, но глаза я не открыла, выходить из транса было рано. Длинная черная нить, не сразу заметная выходила с самого низа, там, где была совсем не заметна, она как зрительный нерв, отходящий от глаза, крепко держалась за сферу, и кажется, даже проросла внутрь, углубляясь, чтобы от нее точно никто не делся. Вот и мое вмешательство извне, значит, правильно я решила посмотреть, может это не Искорка, а эта связь не давала мне возможности укротить мою магию. Потянув за нить, я пыталась ее оборвать, как предыдущие, но не смогла, затем стала наматывать ее как меня учила бабушка, сложила несколько раз гармошкой, намотала на нее спираль, а потом уже и до клубка дошла, вот это связь, очень длинная и прочная, нить ни разу не оборвалась, она все тянулась и тянулась. Наконец, в руках у меня был клубок, размером с саму сферу, и я заметила небольшую перетертость, потянув нить в разные стороны, мне удалось ее оборвать. Кусок, что шел к моему «пожирателю» энергии отскочил как резинка. Оставалось решить, что делать с клубком. Может, если связь ослабла, то и вытянуть корни будет легче? Я снова потянула, но ничего не получилось. Вспомнила, что Искорка боится щекотки. Начала пальчиком, там, где в сфере торчали корни поглаживать ауру, посылая ей внушение, что это ужасно щекотно. Сфера задрожала, и от вибрации, или желания Искорки избавиться от пальца, что ее щекотит, начала выдавливать из себя эти черные отростки. Трудиться пришлось долго, но старания окупились и через некоторое время, у меня в руках уже был весь клубок этой отвратительной чужой власти. Я послала его в сторону и это уже был не легких хлопок, взрыв, раздавшийся с той стороны был настолько сильным, что меня снесло с места, на котором я сидела, тут уж моему трансу пришел конец. Посреди стены была не белая клякса, огромные, черные сгустки мазута, придали комнате зловещий вид. Но я чувствовала, что они мне уже не навредят, а передо мной стоял еще один важный вопрос. Удастся ли мне укротить Искорку, и сколько на это уйдет времени.

Я снова встала на четвереньки и доползла до середины, собрав всю волю в кулак, села. Мышцы отозвались ноющей болью, впрочем мне это было привычно, это тело уже привыкло к моим выматывающим тренировкам, и уже было благодарно хотя бы за то, что во время пробежек, не выкашливает все легкие на теплую землю.

Погрузившись в транс, снова нащупала искру, такую же уставшую, как и я, сформировала шар, увидела молнии и прочла стих, который выучила наизусть:

Шар волшебный, шар земной,

Воплотись передо мной,

Помешай ты в ступе лихо,

Чтобы в доме стало тихо.

Говори, что хочешь ты,

Ибо мы с тобой равны.

Шар внутри заполнился чернильным дымом. Он накапливался и рос, как грозовая туча а потом пронзился посередине молнией, и я услышала робкий голос.

— У нас мало времени, что ты можешь предложить?

Неужели это голос моей Искорки? Родная. Да я все готова отдать, лишь бы ты стала такой, какой была в дни нашего знакомства, хотелось закричать мне, но голоса не было.

— Печень, селезенку? — я увидела, как нити от шара тянутся к моим органам.

— Нет, — я услышала свой голос.

— Что, жалко? — Нити вернулись к шару, — я знаю, ты не хочешь быть здесь, но мы с тобою связаны.

— Да, — ответила я, — и эта связь не должна прерваться, даже если я покину тело, — я вспомнила пророчество, то, что мне говорила Олив, моей магии, нужно то же, что и мне, а мне больше всего нужен был мой дом.

— Что тебе нужно, чтобы быть на равных, диктовать мне условия, так же как я буду диктовать их тебе, быть одним целым? — Спросила я ее.

— Одна жизнь на двоих, так мы будем вместе навсегда, так никто не сможет взять верх над магией, а магия не будет иметь преимуществ над человеком, — ответил мне голос.