Любовь стоит того, чтобы ждать (СИ) - Вознесенская Дарья Страница 9

Бей-бей-бей.

Ба-ам-ба-бам-треньк…

Он орет, окружающие поддерживают этот рев, и невыносимая какофония почти сводит меня с ума.

Падаю на колени, будто перед одним из великих правителей прошлого, чьи тупые биографии нас заставляли учить в приюте, а потом, опершись здоровой рукой о пыльную красную землю — в темноте и отблеске костров её цвет похож на запекшуюся кровь, — отталкиваюсь, полностью распрямляя ногу и попадая пяткой аккурат по носу моего обидчика.

Он не успевает закрыться. Достается еще и челюсти… Я же по инерции падаю набок… и тут же получаю удар в живот. Он остервенело пинает меня, пока я сжимаюсь в комок и пытаюсь придумать, что делать… Выдерживаю еще один удар, хватаю его за ботинок, наплевав на жуткую боль внутри и в левой руке, быстрым рывком валю его на спину. Не теряя времени, взвиваюсь вверх и падаю с выставленным локтем на его грудь, надеясь, что мой вес хоть что-то да будет значить для силы удара…

Долгий хрип… и мой противник на какое-то время теряет сознание. И в этот момент что-то тащит меня наверх…

Нет-нет, это невозможно, в круг во время боя никто не может заходить! Но я вижу двоих с осклабившимися рожами. А звук ударов ладонями и палками о металл уже просто рвет жилы…

Ублюдки, что напали на меня, — дружки моего соперника. И они намерены словить удачу там, где ему не удалось… Я бьюсь с ними отчаянно, понимая, что терять мне нечего. Пуская в ход весь доступный арсенал: ногти, зубы, колени. Забыв о крови, боли, усталости и сломанной руке… А в придачу к этому еще и о трещинах в ребрах…

Бей-бей-бей.

Ба-ам-ба-бам-треньк…

Я уже на грани, не справляюсь, падаю, получаю пинок, снова вскакиваю и бросаюсь на них, понимая, что меня хватит буквально на несколько секунд…

— Кандидат Аррина Лан, сдано.

Что?!

Оседаю на пол и бессмысленно таращусь в яркие софиты, что стоят вокруг.

Звездная нора, как я забыла, что с той ночи, которая закончилась моей крайне болезненной победой над одним-единственным ублюдком (никто и правда никогда не выходил в боевой круг, кроме соперников), прошло два десятка космических лет?

И все это лишь норовый повтор, вытащенный с глубин моей памяти?

Сейчас я кандидат. В лучшей Академии зажиточной планеты… А все, что здесь сейчас произошло, — лишь мой второй день в учебном заведении и визио-бой с вызванными машинами субстанциями.

Правда, последствия как от обычной драки… Подняться я не могла.

— Ваше состояние, кандидат Аррина Лан? — равнодушный голос мог бы принадлежать искусственному разуму, но я точно знала, что там человек. Инструктор.

— Сломана рука, кэм. Ребра… кажется. Боль в области спины, боков, живота… — сказала я хрипло и мрачно. Интересно, может нас тут еще и заставят самостоятельно лечиться? Ради закалки характера… — Болит челюсть, и, судя по тому, что левым глазом я вижу плохо…

— Ваше психологическое состояние, кандидат?

— Замечательное. Обожаю такие встряски, — ирония ощущалась столь явно, что мужчина на мгновение даже замешкался.

— Вас проводят в медицинский отсек, — сказал он после паузы.

Нет, никто нас не оставил выздоравливать без помощи. И всех, кто сильно пострадал, уложили в специальные капсулы, похожие на продолговатые цилиндры. Умостившись, почувствовала, как меня облепляет какой-то гель и несколько иголочек впиваются в руки и ноги. Впрочем, неприятные ощущения от них, как и от моих травм, тут же прошли…

Боли я не чувствовала — только спокойствие и удовлетворение от того, что справилась с испытанием. Я даже задремала, так расслабилась. И очнулась от голоса главы Академии.

— Аррина… Ты молодец, хотя тебе сильно досталось…

Удивленно распахнула глаза и улыбнулась, несмотря на недоумение.

— Вы пришли меня… проведать?

— Как и остальных. Поддержать ваш боевой дух, — он тоже улыбнулся.

— В правилах Академии даже это прописано? Под пунктом про «чуть-чуть убить кандидата»? — буркнула и насупилась.

Но глава только тихонько рассмеялся.

— Мне нравится твой настрой. И то, что я не ошибся в тебе. Как и…

— Не будем об этом, — вздохнула. — А может, раз вы так хорошо ко мне относитесь, скажете, что ждет нас завтра, а? — спросила в шутку и была вознаграждена новым смешком.

Мужчина, похожий из-за своих чешуек на бурольга в боевой раскраске покачал головой и удалился.

Ну а я с чистой совестью заснула.

Дальнейшие испытания, как мне показалось, были полегче. Мы сдавали тесты на знания, на наличие… хм, совести и понятий о честном поведении. У нас проверяли уровень владения общим этикетом, наличие логического мышления, способность собирать и разбирать незнакомые предметы и приборы. За несколько дней, что прошли с момента поступления, я привыкла к сытной еде, долгому и полноценному сну, чистоте и постоянно сменяющимся занятиям. Меня даже не коробило отношение кадетов к «сырне», бесконечные подколки и попытки так или иначе достать еще неуверенных в себе поступающих. Я знала, что никто не перейдет за грань — максимум снова отправят в мужской душ…

Но я ошибалась. Нашелся тот, кто, похоже, не видел границ вообще. Истукан с двигателем вместо сердца и лиловыми камнями вместо глаз… Страж, с которым нас уже дважды столкнуло движение планеты… И чью жажду, бедра, руки в тот первый вечер я вспоминала, ворочаясь на своем идеальном матрасе и чувствуя непонятное томление.

Гард Норан… поглоти его звездная бездна.

— Поздравляю, — взгляд и голос Главы был мягок, в отличие от наших инструкторов. И звучал, как мне показалось, с определенной гордостью.

Я не двигалась — не по правилам это, — но позволила себе улыбнуться краешком губ, чувствуя, как датчик на моей руке перенастраивается и превращается в полноценный по функционалу браслет первокурсника.

И вместе с тем, как отпускает напряжение.

Может, я делала вид — и для себя самой, — что мне плевать на происходящее, и вообще, что бы ни произошло, я всегда смогу уйти с гордо поднятой головой.

Но на самом деле уходить не хотелось.

Хотелось остаться здесь и получить профессию, о которой я раньше и не смела мечтать… Взлететь настолько высоко, чтобы оттуда не было страшно смотреть на окружающую жизнь… не бояться больше оказаться на самом дне, где каждый день приходилось бороться за выживание.

Нет, я осознавала, что профессия пилота не так проста. И связана со смертельными опасностями. Но я также знала разницу между ежедневной борьбой за существование и необходимостью ценой неимоверных усилий рисковать ради дела.

Именно поэтому прямо сейчас, стоя в одной линейке с другими кандидатами, я была счастлива.

Уже не кандидатами… Кадетами первого курса лучшей Академии пилотов Дилипа.

Из размышлений меня вырвало очередное напутствие, а позже нас отпустили. Готовиться к завтрашним занятиям, которые обещали много… неожиданного.

Я отправилась в сторону столовой и прошла уже большую часть пути, когда меня окликнули.

Слайм, часто обращавшийся ко мне в эти дни и — теперь такой же первокурсник — подмигнул и подошел ближе. Я едва подавила желание сделать шаг назад и, оглядевшись, вздохнула. В этом секторе было малолюдно и это немного нервировало. Пусть парень и был достаточно милым и общительным, мне совершенно не нравилось находиться в такой близости от кого-то.

— Что собираешься делать? — бархатным голосом уточнил коротко стриженный шатен с ритуальными татуировками на висках и шее. Он был с соседней системы и эти рисунки явно что-то значили — во всяком случае, Слайм ими гордился, — но я особо не интересовалась историей их происхождения.

— Спать, — пожала плечами. — Эти дни меня вымотали, а дальше будет только хуже…

— Одна? — наклонился она вперед.

— Одна что? — я нахмурилась.

— Спать?

Я все-таки отодвинулась. И холодно уточнила:

— Я давала повод думать, что могу спать не одна? Или, может быть, ты считаешь, что мне… захочется спать не одной? Предлагаешь свою кандидатуру? — кого-то подобная отповедь, может, и отпугнула бы, но не Слайма. Он, похоже, был уверен в своей неотразимости, и ему раньше не отказывали. И вместо того чтобы отстраниться, только напирал. А я уже стискивала кулаки в желании объяснить ему другим способом, что не хочу с ним общаться. Раз не понимает слов…