Его непокорная пара - Сапфир Ясмина Страница 9

– В общем, так. Я сделал тебе предложение. Как будешь готова ответить, заходи. Любой из моих служащих отвезет тебя ко мне. Только скажи.

С этими словами Артар вылетел из кресла так, словно он вовсе и не громадный мужчина недюжинного веса, а тот же нэнги, способный летать. Рванул к двери и скрылся, не прощаясь, не оборачиваясь.

Замок щелкнул второй раз за последние полчаса.

Я понимала, даже не так – чувствовала, что разговор дался Ревскому нелегко. Несколько кресел, превращенных в обломки, тому яркие свидетели. Но мне и самой было непросто. От спазмов заныли спина и шея. Икры тоже свело судорогами. Под лопатками разливалась боль напряжения.

Я прошлась по балкону, пытаясь успокоиться.

Сердце не гремело – оно грохотало, заглушая все звуки вокруг. Даже навязчивый стрекот каких-то насекомых, что не умолкал тут ни днем, ни ночью.

Я вцепилась в перила и всматривалась в морскую гладь.

Волны устремлялись навстречу скалам, гладили их, словно мягкой кошачьей лапкой и время от времени шлепали, как нашкодивших детишек.

Вдалеке растянулась линия горизонта. Белесая, словно портал, что втягивал в себя небо и море или, наоборот, выталкивал их нам навстречу.

Солнце светило будто бы отовсюду. Я не видела его на небе, как в своем северном доме. Где желтый диск можно было лицезреть почти в течение всего дня.

Однако я хорошо чувствовала солнце. Знойные лучи рассыпались по коже. И я нежилась под ними, как ящерка, которой для нормальной работы организма требуется это внешнее тепло.

Нэнги всегда мерзнут. В отличие от других оборотней – горячих, как печка. Когда-то к нам намертво прилипла кличка «хладнокровные». Мужчины нэнги, найдя свою пару, становятся рядом с ней такими же «горячими парнями», как другие оборотни. А женщины… у нас пары вообще нет. Так что мы такие всегда.

Вот почему здесь, на территории бывшего Египта, в пустыне, превращенной в Оазис именно нам лучше всего. Тепло, море, отдых. Чего еще можно пожелать?

Мы не обливаемся потом и не обгораем, как люди и другие виды оборотней.

Плюс само море – гигантский аквариум. Ныряй себе и смотри на диковинных рыб, моллюсков, ракообразных.

Сердце еще гулко стучало.

Я старалась привести мысли в порядок, но они все равно путались, смешивались. Словно яркие узоры в калейдоскопе. Вроде бы есть некий порядок в том, как они там выстраиваются. Но прочесть его смысл сложно.

Артар Ревский. Недавно он четко дал мне понять – чего от меня хочет. А теперь все еще больше запутал. Предложил сделку. Но это было, как выражаются врачи, лишь ближним результатом лечения.

А каков дальний? Что планирует сделать этот мужчина после того как я соглашусь. Генрих получит шанс остаться небитым. Не получить серьезные травмы. А мы с Ревским станцуем на конкурсе.

Вот на чем я, наконец-то, сосредоточилась.

Вот что хотелось бы мне понять.

Каков следующий шаг Ревского?

А еще интересным выглядело то, что Артар не дал мне номер своего сотового, не сказал позвонить и сообщить о решении. Ожидал меня лично. Вернее, не так. Сделал все, чтобы я могла сообщить ему о своем решении только лично.

Бррр… Я не особо хотела с ним снова встречаться. Ревский странно на меня воздействовал. Как большой костер. Опасный и одновременно притягательный в ночную стужу. Вроде бы знаешь, что он может спасти от холода, отпугнуть хищников, дать такой необходимой в кромешной тьме свет. Но также понимаешь, что он может больно ужалить искрами или вовсе выбросить язык пламени и, шутя, слизнуть кусок кожи.

А почему Люда так долго не возвращается? Скоро семь. А в это время здесь резко темнеет. Буквально! Раз – и все, ночь.

Не думаю, что она решила поразвлечься где-то без меня. Тогда почему ее так долго нет?

Глава 3

Артар

Артар остановился возле панорамного окна отеля и, тяжело дыша, оперся рукой в стекло.

Наклонился, переводя дух.

Что она с ним делала, эта нэнги?

Артар Ревский участвовал в не слишком мирных переговорах с человеческим правительством, когда оборотни только-только вышли из тени и делили с людьми власть над планетой.

Президент Земли тогда разве что палец на ядерной кнопке не держал…

Ревский воевал с арабами, чтобы заполучить кусок земли возле моря.

Обезвреживал террористов.

И всегда холодная голова вкупе с математически отточенной рассудительностью помогали ему оставаться спокойным.

А сейчас… сейчас с ним творилось нечто невообразимое.

Артара хорошо плющило. В крови бродила гремучая смесь первобытного, самцового желания и ярости отвергнутого самкой зверя. Ядом жгла вены. И человеческая половина, которая всегда уравновешивала животную, не помогала. Потому что человек – Артар Ревский – тоже был сейчас вне себя. Только уже совсем по другой причине. Ему жутко хотелось себе эту женщину. Себе! Иначе не скажешь.

Это желание душило, буквально, лишало кислорода.

Прижать, показать, что не такой уж он и плохой. Не так ужасен, как она думает. Он может успокоить ее в своих руках, дать ей защиту и опору. Но вместо того, чтобы позволить подойти к себе ближе, Алия щетинилась дикобразом. И Артар чувствовал каждую иглу так, словно они, в самом деле, в него вонзились.

Даже странно! Еще неделю назад он бесился бы на тему необходимости разыграть ничью с главной клана нэнги. Генрих Залесный – слабак по сравнению с Ревским. Как можно его не побить?

Все существо Артара требовало показать слабому сопернику где его место и чего он, в принципе, стоит. Чтобы больше не сунулся! Даже не смел смотреть глаза в глаза! Как равный на равного.

Даже вякать в сторону Артара не решался!

Ревский хлопнул ладонью по стеклу. Оно неприятно задребезжало. Напоминало, что современные материалы, хоть и достаточно крепкие, но для некоторых оборотней – совсем не преграда. Особенно, когда те в таком состоянии…

Самое поганое, что Артар сейчас больше боролся с желанием вернуться к нэнги. А даже точнее – вернуть ее себе. А не со всем остальным. Вот что лилось по венам огнем, обжигая и расплавляя внутренности.

Мужчина и зверь требовали одного. Ее! Себе! И немедленно!

Артар прикрыл веки и постарался немного успокоиться.

Еще не вечер! Завтра они встретятся на танцах. И он покажет Але, что такое настоящий мужчина.

От мысли что будет ее прижимать, держать в руках во время танца, касаться своим телом ее тела… у Артара опять закипела кровь.

Дррр… Еще один шлепок не прошел для стекла даром. Ударопрочное окно выгнулось, вернулось к правильной форме и дребезжало уже куда дольше прежнего.

Артар посильнее стиснул челюсти и собирался уже идти на выход, когда в изголовье лестницы показалась подруга Али.

Высокая, спортивного вида брюнетка – кажется черная нэнги.

Раскосые глаза на чуть вытянутом лице, тонкий нос и губы.

Она выглядела вполне привлекательной, когда рядом не было Али.

Артар усмехнулся, вспомнив человеческую присказку: «У каждой женщины непременно должны быть: маленькое черное платье, сумочка из крокодиловой кожи и страшная подружка, чтобы все это выгуливать».

Когда Аля и ее приятельница шли рядом вопроса о том, кто помогает кому выгуливать свою красоту не возникало ни у кого. Все взгляды сходились на Але. Ревского это отчасти подбешивало. Но отчасти и вызывало гордость. За свою женщину. Свою! Кто бы что теперь ни говорил!

Он так ощущал, он так думал и все в нем говорило за это.

Ревский развернулся к Люде и, стараясь вернуть себе более-менее спокойное выражение лица, позвал:

– Людмила Пермская? Могу я с вами поговорить?

Та приветливо улыбнулась и охотно кивнула.

От нее тянуло тяжелым, пряным запахом вина, слабым, но уже вполне отчетливым перегаром, который Ревский просто ненавидел.

Но Артар стойко все выдержал. Они спустились в холл отеля, условно поделенный на две половины. Для отдыха и для решения туристических вопросов.