Бог смерти не любит яблоки - Алиса Чернышова Страница 9

Он тогда боялся, что Ли будет возражать, и даже приготовил контраргументы. Но она только посмотрела на него, очень долго и внимательно.

“Договорились, — сказала она, — они будут у меня. Я сохраню их до момента, когда мнение твоего отца перестанет для тебя что-то значить.”

Удивительно, но тогда эти слова стали для него практически сигналом к действию. Потому что Ли права: власть Канцлера не вечна. И, как бы Эласто ни мнил себя демиургом, он всего лишь человек, причём относительно стандартной модели…

Но теперь Ли предлагала потратить их запасы. На виртальную планету. Это представлялось Танатосу немного… нерациональным. Не то чтобы ему было дело до того, как Ли использует их выигрыши, но их планета…

— И что там будет? — спросил он с некоторым сомнением.

Она повернулась и посмотрела на него очень серьёзно:

— Мы можем придумать, что там будет. Решить сами. Но здесь, сейчас, я знаю только, чего там не будет.

— Чего?

— Войны.

— Ари Танатос, ещё одна группа вражеских недобитков обезврежена, — генерал Дро выглядел очень довольным.

Дро получает от этого удовольствие, что всегда написано на его лице очень крупными буквами. Он, в отличие от многих членов высшего командования, искренне поддерживал идеи диро Эласто, а не следовал за ним из страха. Впрочем, Танатос подозревал, что дело не в идеях как таковых. Дро просто очень любил властвовать и убивать, а насаждение “генетического совершенства” и “правильного порядка” было отличным поводом. Вот уж на чьей персональной планете война была бы всегда, вне зависимости от того, был бы там кто-то ещё или нет!

На самом деле, Танатос всё же ознакомился с историей мальчика, спустившегося со звёзд. Она, совершенно нерациональная и нелогичная на первый взгляд, вместе с тем содержала в себе очень много важных психологических упражнений. Конечно, он оценил их по достоинству не сразу — “богов новой эры” задумывали высокоточными машинами для убийств, а не высокодуховными существами, способными широко интерпретировать литературные образы. Однако, у Танатоса был базовый развитый интеллект, гибкий ум, умение решать сложные головоломки и упорство. Опять же, на знания по человеческой психологии его создатели не поскупились. Конечно, предполагалось, что “боги” будут использовать их в целях сугубо тактических, но кто же проверит? Внутри своей собственной головы Танатос был свободен. И, если вдруг он запомнил и внутри своей памяти прочёл какую-то детскую книгу сто восемьдесят три раза, проанализировал и провёл сравнительный анализ… пока он не касается вычислительных мощностей вирта, его разум совершенно свободен.

Он этим пользовался.

Довольно быстро Танатос сделал для себя вывод, что в некотором символическом смысле каждый человек живёт на собственной планете. Конечно, это была скорее аллегория, чем нечто большее — но это отлично помогало в классификации. Танатос даже завёл привычку мысленно прикидывать, что именно было бы расположено на “планете” того или иного индивида. Подчас он получал вполне интересные ответы.

Вот, например, генерал Дро. На его планете постоянно была бы война, тут без сомнений. Даже если бы он был один-одинёшенек, то силком притащил бы кого-то к себе только для того, чтобы устроить конфликт. Едва ли генерала Дро можно было представить на планете одного: тогда он начал бы воевать сам с собой. И проиграл крайне быстро, уж на это Танатос готов был поставить.

С помощниками генерала всё обстояло иначе.

Вот, например, заместитель Ироро, который сейчас гордо посверкивает глазами в ожидании похвалы, из тех, кто Канцлеру вполне искренне и ото всей души верит. На его планете всё было бы увешано справками о генетической правильности владельца и планами по установлению в галактике истинно верного порядка. Ироро показывал бы эти экраны всем желающим, демонстрируя одновременно свою исключительность, правильность и причастность к великой идее.

Второй помощник, ори Эджо, был существом куда более сложным. Танатос подозревал, что, будь у Эджо планета (желательно хорошо обустроенная, наполненная заранее присвоенным из армейской казны ресурсом), он бы давно сбежал туда, чтобы не созерцать происходящее. Танатос порой перехватывал его полные отвращения и страха взгляды, невидимые для обычных людей, но до смешного очевидные для модов категории “бог”. Танатос даже рассматривал Эджо как возможную кандидатуру для участия в их заговоре, но быстро отмёл эту идею: пользы с него при любом раскладе было не слишком много. Она не была сопоставима с проблемами, которые последовали бы, дай он в последний момент заднюю или сделай какую-то непоправимую глупость. Да и подкупить Эджо было задачей не то чтобы совсем невыполнимой: он любил деньги. Собственно, потому-то он и терпел войну. Как ни крути, а эта самая война — не только традиционное человеческое развлечение с попранием всех возможных моральных норм, массовыми убийствами, сражением за доминирование и использованием всей мыслимой и немыслимой техники (и создание оной в процессе). Как-то так повелось, что для людей определённого морального склада и социального статуса вооружённый конфликт был и остаётся отличным подспорьем для заработка.

Эджо не нравится война. Не раз и не два Танатос замечал отвращение в его глазах. Эджо не нравилось… Но он никогда не гнушался на этом зарабатывать.

Возможно, потому Эджо и некуда идти. С точки зрения аллегорий, его личная планета переполнена всяким дорогостоящим хламом, присвоенным на этой войне. Переполнена настолько, что для самого Эджо там уже вроде бы и нет места.

Аллегории, символы, метафоры… Сложные коды, которые используют люди стандартной модели, интеллект которых выше среднего. Эти коды не столь очевидны, как обычная шифровка, не всегда понятны с математической точки зрения, предполагают вариативность трактовок и сложную систему отсылок. Танатосу понадобилось очень много времени, чтобы научиться улавливать и расшифровывать эти скрытые месседжи, но оно того стоило: перед ним в совершенно новых красках открылся мир, который у людей стандартной модели принято называть “искусством”. И чем дальше Танатос изучал вопрос, тем больше он поражался тому, насколько разнообразный и сложный код бывает порой зашифрован в бессмысленной на первый взгляд информации. Своими рассказами Ли запустила лавину, показала ему целый мир, о котором он на самом деле понятия не имел раньше. А ведь он стоил того, чтобы его