Путь. Книга первая - Анюта Соколова Страница 9

– Знаешь, у нас действительно трудновато с первого раза разобраться, кто разумен, а кто нет. Но внешность – самое последнее из того, по чему стоит оценивать любое живое существо. Очень многие, с кем тебе предстоит жить бок о бок, похожи на что угодно, только не на людей. Тихэни, сершаны, лэктэрхи, ведоксы, тонхи и хоренги, все разумные, населяющие Саор, – равноправные жители королевства. Не вздумай относиться к ним как к нижестоящим!

Запомнить бы…

– Ты хоть изредка подсказывай мне, Синеглазый, – попросил я.

– Разумеется!

Дэйкен бегло окинул взглядом покидаемое нами место, на миг задержавшись на моей одежде, сиротливой кучкой валявшейся на земле. Миг – и от неё осталось лишь пятно голой земли, такое же, как и напоминающее о визите скоуни.

– Пора, Ивен.

Раскрылись огромные, перепончатые, покрытые бархатистым пушком крылья. Легко оттолкнувшись, хоренг плавно поднялся в воздух. Следуя совету, я покрепче ухватился за шерсть. Прохладой обдало обнажённые руки, лицо, шею. Наполнилась ветром, приятно коснувшись тела, шелковистая ткань рубашки. Моё сердце сжалось в груди. Ничего, даже одежды, не осталось от прежней жизни. Будущее же казалось столь неопределённо, столь туманно… Я глянул вниз. Там расстилался удивительный пурпурный лес, изредка расчерченный лиловыми линиями рек и пятнами озёр. Обернувшись, я не увидел больше Нейтральной полосы – лишь всё то же буйство багряных и сиреневых красок, далеко на горизонте переходящих в тёмно-фиолетовую дымку.

– Это Океан, омывающий Саор, – пояснил Синеглазый, уловив моё любопытство.

Крылатый невозмутимо летел дальше, и постепенно от моего страха не осталось и следа. Наоборот, рискуя свалиться, я свешивался со спины хоренга и жадно всматривался в очертания рек, долин, лесов и гор.

– Осторожнее, – проворчал Дэйкен, в очередной раз не дав мне упасть… после чего вдруг обхватил одной рукой и слегка притянул к себе.

Ивен оглянулся, удивлённо раскрыв глаза, но промолчал. Я так и не понял смысла этой пантомимы… мне было не до этого. Я пытался наяву опознать хоть что-нибудь виденное во сне и, когда самая высокая из сверкающих голубых вершин показалась знакомой, да ещё когда вспомнил её название – пик Ардэг! – ощутил подлинный восторг. Как бы там ни было, я не был совершенно чужим этому невероятно прекрасному миру!

Тем временем хоренг сбавил скорость и плавно скользнул вниз, навстречу островерхим темнолистым деревьям, мягко приземлившись на крохотную полянку посреди лесной чащи. Мы почувствовали лишь слабый толчок от соприкосновения могучих лап с оранжево-бурой поверхностью. Синеглазый легко спрыгнул, подавая пример.

– Спасибо! – поблагодарил он Ивена. – Если повезёт, встретимся завтра в Орже!

– Удачи! – пожелал нам крылатый.

– Всё, Дэр, – серьёзно произнёс Дэйкен, проводив взглядом улетевшего хоренга, – теперь и относительная безопасность Нейтральной полосы позади. Мы во владениях Лейгни, в Осхе. Отсюда до Оржа рукой подать, но и этот короткий путь надо пройти, не попавшись никому на глаза.

Я кивнул, растерянно озираясь:

– Как же мы пойдём? Вокруг сплошные заросли и ни малейшего намёка на дорогу.

Синеглазый повернулся к ближайшему дереву, и то медленно, словно нехотя, подобрало низкие ветки, открыв едва намеченную тропу.

– Прошу! Да! – спохватился Дэйкен. – Самое важное я упустил! Ты понимаешь, что за Цепь у тебя на груди?

– Честно говоря, не совсем.

– Это символ принца Соледжа. И не только. Цепь – это гарантия, что власть не получит человек, её не заслуживающий. Она из пяти Цепей, созданных Тором одновременно с сотворением мира. Цепь неподвластна магии, её нельзя ни скрыть, ни отнять, ни уничтожить. И носить её может исключительно принц по крови и то при условии, что предыдущий владелец передал её по доброй воле или умер естественной смертью. Любого, кому она не принадлежит по праву, Цепь убьёт незамедлительно и безжалостно.

– Получается, Лекста это не пугает, раз он пытался разделаться со мной?

– Он не знал, что Цепь уже у тебя. Принц думал, она хранится там же, где и прежде, в Орже, у короля. Но король-то не совсем дурак, догадался, что к чему, и давно передал её Мэриэн!

– Король Арген?

– Арген умер восемь лет назад. Сейчас правит его сын, Джэд.

– И Лекст до сих пор не подозревает правды?

– Ну что ты! Мэриэн поступила мудро, надев её на тебя, не дожидаясь Посвящения. Цепь видел Наблюдатель, скоро это станет известно всем. Принц сменит тактику, покушений больше не будет. Вместо этого он постарается заставить тебя собственноручно отдать ему Цепь на блюдечке… Не поддавайся ему, Дэр! Именно тебе выпала великая честь носить Цепь, выкованную Создателем! Её носил твой отец, Дэфк, прекрасный Правитель, не обладающий магией, но обходившийся и без неё. Мэриэн верила в тебя! Окажись достойным их обоих. Не уступай прав Лексту, даже спасая свою жизнь. Пойми, существуют вещи куда более страшные, чем мужественно встреченная смерть!

– Например? – прищурился я.

– Презрение потомков, – в упор глядя на меня, произнёс Синеглазый. – Когда-то в Саоре правил неплохой, в общем-то, король. Но, испугавшись за свою жизнь, он передал власть человеку низкому и подлому. И, хотя не он сам, а его преемник, Тосен, причинил немало бед королевству, история заклеймила их обоих. Трусливый король наказан тем, что его имя навсегда вычеркнуто из памяти людей. Его облик стёрт. Вместо его портрета в зале Совета в Орже – пятно пустоты. Безымянным и безликим он известен нам и им же останется для всех последующих поколений. Его судьба – предостережение всем, несущим ответственность за судьбу Саора. А Лекст будет похлеще Тосена!

Сила его убеждений покоряла, и что-то в глубине души – не память ли столь же отважных предков?! – заставляло признать справедливость слов Дэйкена. Я не ответил вслух, но принятое мной решение было твёрдо: власть или смерть поджидают впереди, назад я уже не поверну. То ли мои мысли против желания слишком явно проступили на лице, то ли Синеглазый читал в сердцах, только он вдруг улыбнулся мне…

Умеет-таки!

А в глазах у него, оказывается, при этом вспыхивают искры… словно отражения солнца… Так завораживающе! Удивительный человек.

Он уверенно зашагал по еле угадываемой тропе. Я изо всех сил старался не отставать, едва успевая на ходу разглядывать окружающие нас со всех сторон деревья. Развесистые и приземистые, с узкими бордовыми листьями. Строгие гладкоствольные великаны, похожие на осины поздней осенью. Низкорослые и корявые, с кудрявой листвой. Чаще других попадались стройные, изящные деревца всех оттенков пурпура, составлявшие основу этого невероятного леса. В вершинах деревьев щебетали незримые птицы. Маленький длинноухий зверёк выскочил на тропу, одарил нас доверчивым взглядом аметистовых глаз и, не проявляя ни страха, ни интереса, побежал по своим делам. Я бережно отодвигал изредка преграждающие путь ветки: казалось святотатством ломать эти гибкие побеги с гладкими резными листьями, на которых сверкали и переливались, подобно рубинам, капли росы.

Вдруг Дэйкен насторожился и подал мне знак остановиться.

– Что слу…

Сильная бронзовая ладонь