Бойся своих желаний [СИ] - Александра Авдеенко Страница 9

равно поток абитуриентов из года в год не снижается. До сих пор жива в массах надежда, что вот с ним все будет по-другому. Вот именно они получат такую желанную престижную профессию, которая принесет в будущем деньги и славу. Вот только не понимают нынешние дети, чтобы это произошло нужно учиться вопреки всему. Вопреки хорошей погоде, которая так и манит прогулять пару. Вопреки желанию завеяться в клуб и оттянуться там по первое число. Вопреки занудству и непрофессионализму преподавателей, да-да и этого у нас полно, причем в каждом вузе. На фирмах таких называют офисным планктоном, а как это назвать в вузе, даже и не знаю. Старые, разжиревшие профессора не считают необходимым готовиться к лекциям, читают свои конспекты двадцатилетней давности и дико возмущаются, когда работающие по профессии ребята начинают их носом тыкать в их же ошибки. К сожалению, этого полно и как с таким бороться непонятно. Вот и накрывается мечта о светлом будущем юриста-профессионала у большинства ребят. Где-то недоработала приемная комиссия, взяв их на факультет, где-то не доработал деканат, вытягивая таких красавцев буквально за уши «они же платят!». Где-то не доработали преподаватели, поставит им незаслуженный трояк. Но самая большая недоработка самих студентов, не желающих учится хоть чему-то, уверенных, что эти знания им точно не пригодятся. Вот и идет слава о нынешних юрфаках, как о рассадниках непрофессионализма. А самое страшное, когда вот такие неучи, толком не держащие в руках кодексов и не следящие за изменениями в законодательстве, становятся юристами, иногда несущими ответственность за жизни людей. Я всегда боялась криминального процесса, боялась и осознавала ответственность, которая на меня возлагается, когда ко мне приходят люди с подобными проблемами. Наверно поэтому всегда занималась гражданским правом. Там ответственности не меньше, но речь, как правило, идет о деньгах, имуществе и так далее, но не о том, загремит ли чей-то ребенок в тюрьму или нет. А, что говорить! Имена хороших, грамотных юристов у нас передают из уст в уста как имена хороших врачей, а это говорит о многом.

Пары прошли как-то незаметно. Николай не отсвечивал, давая возможность слушать преподавателей и думать о своем. Только в перерыв вытащил в столовую, а то позавтракать я так и не успела. Я опять его удивила, взяв довольно приличный гамбургер, вместо капустного салата. Я на все махнула рукой, мне хотелось есть, а изображать из себя корову, поедающую очередную порцию силоса я не намерена. Так и скопытиться недолго. И так в последнее время нервы ни к черту, а значит, и все лишние калории сгорят, не долетев до бедер, попы и живота. Если они аккумулируются в районе груди, я не буду сопротивляться.

В конце занятий Николай, было, сунулся отвезти меня туда, где взял, но был жестко послан в неведомые дали. У меня предстоял поход в родную хату.

Родное парадное встретило меня бдительной Марьванной, проводившей меня подозрительным взглядом до самых дверей лифта. В квартире все было тихо, за мое отсутствие ничего не изменилось. Вещи лежали там, где я их оставила, холодильник был забит под завязку. Пыль так и не убрана, полы не мыты, слава богу, из цветов только пару кактусов, которые иногда переживали периоды моей загруженности без поливки по нескольку месяцев. И ничего, выжили. Я быстро переоделась в какие-то свои старые вещи, чуть не утонув в них, но найдя где-то в закромах старый ремень и подпоясавшись, принялась за уборку. Вот не знаю, зачем мне это было нужно, жить мне тут, похоже, не придется, но оставить свою жилплощадь в таком состоянии не могла. После того как квартира была буквально вылизана от потолка до пола, пришел черед холодильника. Я открыла тяжелую дверцу и, оглядев продуктовое изобилие — призадумалась. Что мне с этим добром делать? Везти с собой на новую квартиру через весь Киев? Я пока с ума еще не сошла, разве что приготовить и употребить на месте. Авось Никита появится еще не скоро. Часть продуктов я кинула в морозилку, эта участь постигла не только мясо и пельмени, но и колбасу, сосиски, сыры и часть овощей. Из остального я довольно быстро приготовила солянку. А что, быстро, сытно, а главное вкусно. Теперь осталось только принять ванну, а то такое ощущение, что вся квартирная пыль собралась именно на мне. После ванны пообедать-поужинать и собрав свои новые вещички и кровно заработанные грошики, перебазироваться в новую жилплощадь. А то ведь как пить дать, Николя опять нарисуется у меня под подъездом ни свет — ни заря.

Когда я, разомлев после ванной, доедала вторую тарелку солянки, кстати сказать, она чертовски удалась, раздался звонок в дверь. Господи, это кого еще принесло-то? Я никого не ждала, и именно поэтому шла к дверям на цыпочках, авось удастся прикинуться ветошью и сделать вид, что меня нет. Заглянув в глазок, я обомлела, а потом в панике прислонившись к двери, и сползла на пол. А звонок все не унимался, и было понятно, что мой посетитель по добру, по здорову отсюда не уберется. Ник всегда отличался упрямством и бульдожьей хваткой, а еще феноменальным чутьем. Бывший мент, хотя разве они бывают бывшими? Нынешний вполне успешный и известный адвокат, опять же бывший муж, и нынешний хороший друг сейчас ломился ко мне в двери.

Познакомились мы с ним, когда мне было слегка за тридцать. За плечами как раз была довольно неудачная любовная история, длившаяся недолго, но ее последствия были продолжительными и разрушительными. Я только-только от нее оправилась и стала смотреть на мужчин более-менее благосклонно, решив, наконец, для себя, что из-за одного парнокопытного я не буду лишать себя радостей жизни. Вот в такой момент на моем горизонте и появился Никита Соколов, птица стремительная, нахальная и ужасно обаятельная. Он почему-то сразу решил, что мы невероятно подходим друг другу, а посему быть нам вместе. Ухаживал он не долго, но ярко. Цветы, рестораны, выгулы на природе, какие-то милые подарки и нескончаемый поток шуток и каламбуров. Он умудрялся превратить каждую минуту в яркий, незабываемый праздник, и я сдалась. А что мне еще оставалось делать? Клин клином вышибают. Мы переспали, вроде все было хорошо, только вот искры, какого-то фейерверка чувств, ощущений, эмоций я так и не почувствовала. Да он был страстным, но каким-то пресным. Как такое вообще может быть — не знаю, но у него получалось. Я себя долго уговаривала, что это я такая требовательная, переборчивая, не могу выкинуть из головы старую любовь. Винила