Бесстрашие - Кристин Смит Страница 9

Пейдж обнимает одного знакомого за другим. У многих из них волосы заплетены в такие же косички, как у неё. Некоторые предпочли дреды.

Пейдж с лёгкостью перемещается в толпе, чувствуя себя в своей стихии. Я не удивлён, что она здесь главная. У неё есть задатки лидера — куда больше, чем у меня.

Перевожу взгляд на Сиенну, идущую рядом со мной. Она всматривается в лица, ища среди них маму и сестру.

Я беру её за руку и сжимаю.

— Уверен, они где-то здесь.

Она смотрит на меня так, словно забыла о моём присутствии.

— Я так хочу их увидеть, но не знаю, что сказать…

Она имеет в виду отца. Она не сможет рассказать маме и сестре, что он всё это время жил в Рубексе и что он умер у неё на глазах — на этот раз по-настоящему. Это породит множество вопросов, на которые мы не готовы ответить.

— Ты не должна ничего говорить. Достаточно того, что ты жива… — не успеваю договорить, как с другого конца лагеря раздаётся крик:

— Си-Си! Ты здесь!

Маленькая девочка со светлыми кудряшками и широкой улыбкой бежит к Сиенне, летя в её объятия. За ней спешит рыжеволосая женщина. Она заламывает руки, в глазах слёзы. Я знаю, что уже видел их, когда был в доме Зейна и считал себя кем-то другим, но помню это лишь обрывками. То был не я. Мне хочется познакомиться с ними как Трей — тот Трей, который любит Сиенну, а не тот, который ходил с промытыми мозгами и думал, что влюблён в какую-то девицу из Рубекса.

Они втроём обнимаются. Сиенна всхлипывает. Наверняка её мама думает, что это из-за того, через что Сиенне пришлось пройти в той тюрьме. И отчасти это, наверное, правда. Но куда сильнее по ней ударило то, что она видела, как умирает её папа, пока мы сбегали из здания ВИГ в Рубексе. Я вообще не понимаю, как она на ногах держится, а уж тем более разговаривает с людьми. Я помню, как мне было тяжело, когда погиб мой папа. Худшее время в моей жизни. Я сам хотел умереть. Хотел, чтобы эта боль прекратилась, чтобы прошлое забылось. Сиенне пришлось пережить это не один раз, а два. Чёрт, да она намного сильнее, чем я считал раньше.

Не желая прерывать их личный момент, я ухожу, маневрируя в толпе, приветствующей возвращение своих. Пейдж замечает меня и машет рукой. Вокруг неё группа людей. Я сразу же узнаю некоторых членов «Грани», перемешенных с представителями «Зенита». Люк — темноволосый парнишка, которого я спас год назад из лаборатории «Хромо-120», где на нём проводили эксперименты, — заключает меня в медвежьи объятья. После него ко мне подходит Райли — шестнадцатилетняя генно-модифицированная девушка, которая выглядит на двенадцать. Её родители хотели, чтобы она стала гимнасткой, но, когда их и её цели разошлись, она сбежала. Я нашёл её на одной из улиц Легаса — к счастью, раньше силовиков. Райли привстаёт на носочках, чтобы чмокнуть меня в щёку.

— Рада видеть тебя, босс, — с улыбкой произносит она.

Следующий Матео. Его тёмные дреды резко контрастируют с широкой дружелюбной улыбкой. Он один из первых гемов, которых когда-либо создали. Его спасли из ВИГа, когда он был ещё младенцем.

Всё больше и больше граневцев подходят ко мне, обнимают, дают «пять». Я пытаюсь поприветствовать каждого, но не могу не отметить, что нескольких лиц не хватает. Джон, Девон, Кайли, Тайлер… Джеб… Это лишь малая часть ребят, которых я больше никогда не увижу. Каждое имя как удар под дых.

Я подвёл их. Я их всех подвёл.

— Джаред! — зовёт Пейдж парня с коммуникатором в руках. Я уже собирался спросить у неё, откуда у них здесь связь, но тут она добавляет: — Что там с погоней? Нам удалось оторваться от правительства? Или они у нас на хвосте?

Джаред клацает по экрану.

— Я пока ничего не вижу. Прямо сейчас они обыскивают пляж Пасифики. Кажется, они не верят, что кто-то в здравом уме решит пересечь Долину Смерти.

Пейдж ухмыляется на эти слова.

— Именно поэтому мы это сделали.

Ах да. Логика в её безумии. Пейдж никогда ничего не делает без причины.

— Продолжай проверять их действия, — даёт она указания Джареду. — Если что-то изменится, я хочу узнать об этом немедленно. Ты меня понял?

Джаред кивает, его чёлка падает ему на глаза.

— Да, конечно.

Он вновь сосредотачивается на коммуникаторе. А Пейдж поворачивается ко мне:

— Наши коммуникаторы не отслеживаются, но, сам понимаешь, линки мы здесь не используем. Если хочешь узнать новости из Легаса или Рубекса, обращайся к Джареду.

— Хорошо.

Пейдж созывает всех, свистнув с двумя пальцами. Она удерживает меня рядом с собой, чтобы мы стояли вместе как символ объединения двух группировок. Нас окружают не меньше полутора сотен людей. Сто из них — граневцы, а значит зенитовцев около пяти десятков. Окидываю взглядом толпу в поисках Сиенны. Она стоит позади, обнимая маму и сестру.

— Прошу минутку вашего внимания! Я хотела бы официально поприветствовать Трея Винчестера и других представителей «Грани» в лагере «Зенит». Я знаю, что многие из вас провели здесь уже не одну неделю, но тем, кто только прибыл… Добро пожаловать! — Пейдж широко улыбается, и в этой улыбке есть то, что привлекло меня в ней в первую нашу встречу. — Зенитовцы, это Трей Винчестер, лидер «Грани». Трей, это все наши, — повернувшись, она улыбается уже мне лично. — В ближайшие дни тебе предстоит запомнить немало имён.

В ответ раздаётся «Привет, Трей» нестройным хором. Я машу толпе и всем знакомым лицам. У меня хорошая память на имена, поэтому с этим не должно возникнуть проблем.

Я чувствую, что должен что-то сказать от себя, поэтому прочищаю горло.

— Спасибо, «Зенит», что приняли нас, когда нам некуда было пойти. Вы дали нам убежище, и мы