Золотое кольцо Галактики (СИ) - Аннушкина Евгения Страница 9

А ничего так рубашка, симпатичная. Голубенькая. И грудь под ней тоже вполне вполне себе на уровне.

Вселенная, о чем я думаю вообще?!

– Жить надоело?! – рычат на меня сверху, а я наконец нахожу в себе силы оторвать взгляд от расстегнутой верхней пуговицы рубашки и кусочка кожи за ней, и посмотреть, кто до боли сжимает мои плечи.

Лучше бы не смотрела.

Я тону в серых глазах, в накатившем чувстве дежавю. Словно так уже было. Словно в меня уже всматривались, пытаясь прочитать то, что спрятано глубоко, так глубоко, что я уже и сама об этом не знаю. Дыхание захватывает, и я замираю испуганной мышкой.

– Ты зачем вообще полезла к ним? – Лиам, главная заноза в моей филейной части в этом рейсе, еще и трясет меня, словно пытаясь повернутые набекрень мозги поставить на место.

Странное наваждение тут же развеивается.

За его спиной что-то происходит, слышатся голоса, много голосов, раздаются приказы, уже не рыдает мелкий шинадец, и я наконец прихожу в себя. И понимаю, что служба безопасности наконец отреагировала – очень вовремя, совсем чуть-чуть до смертоубийства оставалось! – и усыпила сорвавшуюся надорианку, шинадцев увели, а на меня у всех на глазах орет мой собственный подчиненный.

– Потому что это моя работа, разве нет?

Голос хриплый, совсем не начальственный. Таким на место никого не поставишь, да и не хочется сейчас. С некоторым трудом разжимаю пальцы и отталкиваю слишком много о себе возомнившего стюарда. Он отступает.

Не сразу, его сердце несколько раз бьется мне в ладонь, но отступает.

– Останавливать голыми руками бешеных рептилоидов? – Он все еще зол, а я уже достаточно в себе, чтобы почувствовать привычное при общении с ним раздражение.

– Предотвращать и разрешать конфликты, – отвечаю сухо. – Спасибо за помощь, Лиам. Но сейчас на конфликт нарываешься уже ты.

Он позволяет себе смешок, за которым столько невысказанного, что хочется врезать по этой наглой морде. И просто уходит, бросив напоследок:

– В таком случае не буду мешать вам делать вашу работу, миз менеджер. Не убейтесь до конца рейса, будьте любезны.

Если бы взглядом можно было убивать, хам уже валялся бы на полу бездыханным телом. А так я лишь разворачиваюсь к нему спиной и на все еще подрагивающих от испуга ногах иду разгребать то, что наворотили дорогие моему сердцу и кошельку клиенты.

Дорогие в буквальном смысле, потому что стрясти компенсацию я собираюсь со всех причастных по полной программе.

Папа бы мной гордился.

14

Лиам

В свою каюту Лиам вернулся во взвинченном состоянии. Вот как сосредоточиться на расследовании, если приходится то и дело вытаскивать эту блондинку из задницы, в которую она сама себя загоняет?!

– Ни мозгов, ни инстинкта самосохранения! – выплеснул он кипящие эмоции. – Блондинка на всю голову!

О том, что у его эмоционального выступления был зритель, он узнал только когда Эрик приподнялся на своей койке и уточнил:

– Кого это ты с такой любовью вспоминаешь?

Лиам прикусил язык, но было поздно, нергит с влажными после душа волосами уже уселся поудобнее и приготовился внимать. Досадуя на себя, что так непозволительно расслабился, он все же ответил, и получил закономерную реакцию.

– Мне кажется, ты к ней несправедлив, – осторожно заметил Эрик. – Соня грамотный специалист и неплохой начальник. У нее ни с кем нет конфликтов, кроме тебя.

Лиам выдохнул, сцеживая раздражение. Нергит, который за прошедшие дни стал, конечно, не другом, но вполне приятелем, несомненно, прав. Он ведет себя непрофессионально. Смешивает личное с работой, и от того не может подвинуться в задании ни на микрометр.

– Она… Напоминает мне кое-кого. Того, кто доставил мне довольно серьезные неприятности.

Себя саму семилетней давности.

Эрик только вздохнул и покачал головой.

– Ну ты же понимаешь, что это нелогично? Внешнее сходство даже с самым неприятным человеком не повод к такой предвзятости. Хотя… – он вдруг задумался, а затем расплылся в лукавой улыбке. – Продолжай. На твоем фоне я выгляжу еще лучше.

– Что?!

– А разве нет? Ты ей хамишь, нарываешься на неприятности, раздражаешь, а рядом я – героический спаситель, милый и чертовски обаятельный. – Нергит белозубо улыбнулся, а Лиам вдруг ощутил совершенно иррациональное желание по этим зубам врезать.

И не только потому, что его собирались использовать в охмурении их собственного начальника.

– Значит, решил приударить за миз менеджером?

– А почему нет? – Эрик пожал плечами. – Она красотка и умница, круиз скоро закончится, и препятствий в виде деловых отношений уже не будет.

“Ты даже не представляешь, какие между вами стоят препятствия”.

И дело даже не в том, что она не просто красотка и умница, а избалованная девчонка, из-за каприза которой его отправили на верную смерть. Он, в конце концов, выжил, да и за столько лет девочка могла подрасти и поумнеть.

Соня Белозерова. Почему Соня?..

София Чон, дочь главы Белого крыла Пхенга, одного из самых могущественных людей Империи, вот кем она была семь лет назад.

Тогда, семь лет назад, Виктор Чон не посчитал несколько подряд покушений поводом отменить праздник в честь совершеннолетия дочери. Всего лишь усилил охрану, как явно – с помощью особого отряда чернокрылых, среди которых был и Лиам – так и агентов, замаскированных под официантов и гостей. В тот день для нее была арендована одна из самых дорогих гостиниц Шен-Ло, столицы Империи, и весь персонал временно заменили проверенными людьми.

Ничто не должно испортить праздник его золотой девочке, маленькой принцессе Белого крыла.

Лиам помнил ее, тонкую, воздушную, похожую на фигурку из фарфора – поставить на полку и любоваться. Модное платье, необычайно ей шедшее, высокую прическу, что открывала изящную шею. Да, он успевал любоваться – а кто бы на его месте удержался? – и следить за периметром.

Вот в чем-чем, а в непрофессионализме детей Ц-189, планеты-полигона, планеты-лаборатории обвинить не мог никто.

Она идеально вписывалась в окружение, сверкала среди роскоши, что буквально кричала о богатстве и власти. Драгоценный бриллиант в обрамлении более мелких камней. Даже средний сын Императора почтил своим присутствием праздник, подтвердив значимость Виктора Чона для Империи.

Но конца праздника она тогда все же не дождалась. Бросила вскользь, что устала, и велела случайному чернокрылому проводить ее до номера. Тем случайным стал он, Лиам, носивший тогда другое имя, забывшееся в череде прочих.

Он шел, как полагается, за ее плечом, охраняя покой маленькой принцессы. Бросал тайком взгляды, отмечая напряженные плечи, неровную торопливую походку, и лениво гадая, что же расстроило блистательную именинницу. Новые туфли натерли? Поклонники недостаточно восхищались ее красотой?

В номере он привычно проверил наличие посторонних, ожидаемо не нашел никого и ничего постороннего и, сухо доложив, что все в порядке, собрался уходить. Вот только у Софии были другие планы.

– Останься, – в тишине люкса ее высокий голос прозвучал резко и неожиданно. Лиам хотел предложить ей позвать кого-то из женщин-охранников, если миз Чон боится оставаться одна… но получил ощутимый толчок в грудь, от удивления оступился и упал на диван. Сверху тут же оказалась девушка, та самая принцесса Белого крыла, дорогая ухоженная штучка, с кожей нежной, как редкий натуральный шелк, пахнущая тонким цветочным парфюмом и юностью. И прижалась к его губам своими.

Тот Лиам, семилетней давности, молодой, горячий, не видевший еще толком жизни, не смог отказаться от того, что само идет в руки.

И не жалел ни о чем. Ни когда в номер ввалился разъяренный Чон, ни когда его отправили на откровенно невыполнимое задание. И даже когда его после буквально собирали по кусочкам, тоже. Просто запомнил и сделал выводы: не связываться с богатыми капризными дамочками и не недооценивать мстительность власть предержащих. Даже шрамов не осталось, спасибо достижениям медицины космической эры. Только недоумение – зачем богатой наследнице выбирать в качестве первого мужчины случайного охранника, имени которого она даже не спросила, а не одного из ее проверенных вдоль и поперек поклонников?