Ксандер (ЛП) - Анис Дрети Страница 11

Странный спазм сдавил мою грудь при мысли о том, что Генри приманил ее и одурачил.

Пока мы ждали, когда бармен подаст нам напитки, Джордан ерзала на своем стуле, а затем вдруг воскликнула:

— Я... я знаю, что вы с Джаспером не в восторге от этого брака, но надеюсь, что вы дадите мне шанс и познакомитесь со мной поближе. Я знаю, у вас уже есть мама, и уверяю, что не пытаюсь её заменить, – затараторила она. — Я просто хочу быть вашим другом.

Я моргнул от неожиданного всплеска эмоций. Эта женщина не скрывала своих чувств. Она понятия не имела, на что подписалась с Генри, и, несомненно, даже не представляла, что ее ждет. Он пожирал таких ранимых людей, как она.

Моему отцу нравилось, когда у него на руках висели красивые штучки. Обычно он встречался с женщинами вдвое моложе себя, но никогда не заводил с ними серьезных отношений. Я был удивлен, узнав, что Джордан за тридцать, и еще больше поразился тому, что папа сделал ей предложение. После встречи с ней все обрело смысл.

Джордан происходила из старых денег и могла поддержать разговор с благовоспитанными людьми из нашего круга общения. Она была именно такой женщиной, которой Генри Максвелл хотел похвастаться, тем более, что его партнеры предпочитали вести дела в обществе красивых женщин, на которых можно поглазеть.

От этой мысли меня передернуло. Генри планировал использовать ее как объект, просто реквизит в своем бизнесе.

Сказав ей это, я бы только испортил ей настроение, поэтому я просто согласился.

— Мы можем быть друзьями.

Я планировал игнорировать невесту моего отца, но все же остался сидеть здесь, пытаясь успокоить ее глупой игрой, а затем вот так просто оказался ее другом. Эта женщина обладала чарующей силой.

Джордан улыбнулась, осветив мир. И, хотя солнце уже зашло, но от ее теплой кожи и золотистых волос было светло как днем.

— Ладно, друг, – игриво сказала она. — Расскажи мне о себе.

— Что ты хочешь знать?

— Всё.

Прежде чем я успел передумать, я допил коктейль и сделал, как она просила. Я рассказал ей всё.

Мое детство было нормальным: мама была отзывчивой, Джаспер – хорошим ребенком, а папа слишком много работал. Я намеренно умолчал о том, что его отсутствие было благословением; иначе он сделал бы меня таким же несчастным, как Джаспера. К тому времени, когда папа уменьшил свои рабочие часы, я уже начал посещать школу-интернат. После развода родителей этот дом больше не ощущался мне родным, я проводил все время в школе-интернате, а на лето меня отправляли в лагерь.

Я умолчал о причинах их развода на тот случай, если Джордан была в неведении относительно распутного образа жизни Генри. Все началось вскоре после автокатастрофы, в результате которой мама получила повреждение мозга. Она больше не была подходящей партнершей, и его похождения стали достоянием общественности.

В довершение ко всему адвокаты Генри доказали, что мама непригодна из-за состояния здоровья, и он выиграл опеку над нами. Он согласился выплачивать маме ежемесячное пособие до тех пор, пока мы с Джаспером будем соответствовать его требованиям. Мы подчинились, потому что у них был железобетонный брачный договор. Он с радостью оставил бы ее без крова, поскольку здоровье не позволяло ей работать.

Урод.

Внезапно я почувствовал новообретенное желание защитить Джордан от злости этого человека. Но я знал своего отца; он, вероятно, предупредил ее о возможности того, что его сыновья станут злословить о нем.

Единственный способ, которым Джордан могла узнать, что я не в восторге от этого союза, только если бы Генри сказал ей об этом. Судя по выражению ее лица, отец также использовал свое обаяние, и ее уже было не отговорить от этого брака. Если бы я сейчас вывесил наше грязное белье, то лишь доказал бы его правоту – я был недовольным сыном, пытающимся разлучить их с отцом из преданности к матери.

Поэтому я заговорил о хоккее и колледже.

По прошествии нескольких часов я понял, что Джордан провела большую часть вечеринки рядом со мной. Она проявляла неподдельный интерес к моим пристрастиям и антипатиям, потому что хотела узнать меня получше.

Сосредоточенное внимание Джордан усилило чужеродные эмоции, будоражащие меня с тех пор, как она появилась на экране iPad. К концу вечера я пребывал в задумчивом настроении, терзаясь одним настойчивым вопросом.

Действительно ли Джордан любила моего отца?

Глава 5

Джордан

Настоящее

— Дженна, все готово? – спросила я.

Дженна была на кухне и решала судоку, попивая чай. Она отодвинула и то, и другое, как только я вошла, ее плечи выпрямились. Увидев, что это я, экономка расслабилась.

— Да, миссис Максвелл. Стол в столовой уже накрыт, и я сообщила Ксандеру, что ужин готов.

— Хорошо, – сказала я. — Спасибо.

Я засуетилась, пытаясь чувствовать себя полезной, пока Дженна расставляла приготовленный ранее ужин. Генри вернулся так поздно, что стручковая фасоль с миндалем выглядела сырой и вялой, и я могла сказать, даже не пробуя на вкус, что филе миньон будет жестким из-за повторного разогрева.

Мой муж часто работал допоздна. Это было его оправданием всякий раз, когда он отказывался от романтического вечера. Он не хотел никуда идти или заниматься чем-то замысловатым. Он просто хотел вернуться домой и расслабиться.

Я прилагала все усилия, чтобы он мог это сделать, но мне не всегда удавалось.

Иногда, бродя по безрадостным коридорам, я чувствовала себя ужасно. Я хотела семейного тепла, а вместо этого обнаружила, что со всех сторон окружена ледяной стеной. Как будто меня раздавили насмерть, взвалив на плечи все тяготы этого холодного дома.

Неудивительно, что ни один из сыновей Генри не любил приезжать в гости. Я не знала, какими были отношения между Генри и мальчиками до того, как появилась я. Они казались напряженными, словно любая попытка разворошить их могла привести к тому, что всё рухнет. У них обоих здесь были комнаты, но Джаспер был единственным, кто останавливался в своей. В старших классах Джаспер учился в Академии Нортлэйк, частной школе-интернате на севере штата Нью-Йорк, а лето проводил с нами.

А вот Ксандера я видела только по телевизору. Мне всегда было интересно, не чувствует ли Генри себя неловко, видя своего старшего сына исключительно через призму социальных сетей, но единственный раз, когда я предложила посетить одну из игр Ксандера, он обвинил меня в том, что я перегибаю палку.

— Ксандер – взрослый мужчина, – напомнил он мне так резко, что я вздрогнула. — Ему не нужно, чтобы ты была там и подбадривала его, словно ты его мать.

— Но я хочу быть там для него. Когда я вышла за тебя замуж, я вышла за всю твою семью, – осторожно заметила я тогда. — Я не хочу быть одной из тех женщин, которые игнорируют своих приемных детей только потому, что у них другая мать. И я также не хочу, чтобы он думал, что я такая.

— Ксандер может думать все, что ему вздумается, – был холодный ответ Генри. — Он своенравный. Иногда я думаю, что если бы у этого мальчишки не было хоккея, он бы сидел в тюрьме.

Я считаю, что он мужчина, – подумала я, размышляя над словами мужа.

Я подозревала, что отношения Ксандера с матерью были намного лучше, чем с отцом. Она уже некоторое время болела, когда мы с Генри начали встречаться. Я никогда не видела ее – не говоря уже о том, чтобы наблюдать за тем, как она общается с сыновьями, – но не удивилась, узнав, что Ксандер взял на себя заботу о матери после окончания школы. Он всегда был ответственным.

До его внезапного исчезновения из нашей жизни я с удовольствием проводила время с Ксандером. Он был менее суровым, чем его отец. Собранным. Зрелым.

Он будет таким хорошим старшим братом, когда у нас с Генри появятся дети, – помню, подумала я и была шокирована, когда он ушел с моей свадьбы. С тех пор он сохранял полное радиомолчание.