Роузи Кукла - «Торпедные аппараты к бою»! Исповедь офицерши Страница 11

На второй день я сама дома осталась и перед зеркалом свою девочку разглядела внимательнее. А она подрастала, волосиками темными подернулась, и губки малые уже заметно подросли и торчали. А еще, я обнаружила, что над всем этим у меня так же все во внешнем облике изменилось. Теперь, сверху, между складочкой, над всей моей девочкой очень заметно обозначился такой заметный и выступающий маленький пальчик. Пощупала, и впервые отметила, что под ним трубочка вроде бы проходит. А я о ней раньше даже и не знала. Потрогала ее, а потом, чувствую, как там жилка, трубочка напряглась и хорошо прощупывается. Мне интересно стало, и я ее прижала пальчиками и стала перегонять, слева, направо. Случайно спереди задела и чуть не умерла. Так мне хорошо стало. Сердце зашлось. Это я на чудо свое к пальчику притронулась. С того времени я о них никогда не забываю. У меня сердечко прямо замирает каждый раз, и я улетаю.

— А ты, как? Чудом играешься или губки тягаешь?

Я молчу. Не готова, к такому откровению. Подумала было, что надо бы ей что-то о себе рассказать, ответить на ее откровение. Но как подумала, что я должна ей сказать, что губками увлекаюсь, так у меня все слова из головы вылетели, и язык просто не повернулся. Промолчала. Не хорошо и жалко так промолчала. Аж самой стало противно.

— Ну не хочешь откровенничать со мной? Я, что, насторожила или обидела тебя своим откровением? Я же говорила тебе, что готова с тобой жить, а ты как? Не готова?

Пауза нехорошая наступила, а потом она вздохнула и продолжила.

— Ну, ладно, я продолжу, раз уже начала. Ты меня уж прости.

Так, что прав оказался мой брат. Скрыла я невольно от него свои подробности. И так мне стало неловко, ведь я его никогда не обманывала! Решила, что ему все обязательно покажу и поделюсь своими открытиями.

Отец в то время, уезжал надолго в командировки, и мать одна все время была с нами. Забот ей хватало, и она частенько подолгу выходила из дома. Мы этим пользовались. Вот и в тот раз, я решила, что как только мать уйдет, я брату обо всем расскажу и покажу. Так мне не терпелось с ним своей находкой поделиться. Мать ушла и я к брату. Так мол, и так, нечаянно обманула и потом, говорю, у меня такое там, такое. Что ему надо на это обязательно посмотреть. Долго уговаривать его не пришлось. Платье сняла, трусики и легла на диван. Он рядом присел и говорит мне, что это я там такое интересное нашла. Ну, я ноги и раздвинула перед ним и говорю ему, смотри. Он наклонился и говорит, что видит только волосики темные, да еще, краешек губки разовой. А я вся, просто от одних его разглядываний вся просто, аж зашлась. Так мне хочется, что бы он сам мне там все раздвинул. Прошу его, а у самой даже голос дрожит. Нет, говорит. Ты мне сестра и я тебя трогать не буду. Сама показывай. Мне так обидно и я такая злая стала, что уже хотела все это прекратить, даже ноги свела вместе. А он, увидел, что я обиделась и говорит, что ладно, мол, но только один раз. Слышишь! Только один и последний раз. Но так он говорил, а на самом-то деле и не раз и не один.

Конечно же, я его все время соблазняла и ревновала. Когда он стал со своей первой подружкой встречаться, я просто места себе не находила. Придет поздно домой, а я его жду и сразу же с расспросами. Что было, да как? Поначалу он отнекивался, а я настаивала, умоляла. Даже одно время, не разговаривала. Во! Какая настырная была. Ведь я же считала его своим мужчиной, единственным, не собиралась его делить с кем-то, тем более кому-то отдавать. Втайне мечтала женить его на себе и детей завести. Глупая была и наивная. Так вот. Поначалу он мне почти ничего не рассказывал, так кое, что. Но я требовала подробностей, и он сдался, после того, как к ней было полез, а она его отшила.

Вот тут-то я и стала для него, просто кладом. Я ему все подробненько так рассказывать стала, что девочки любят и как с ними надо. Он послушал и на следующий день пришел сияющий. Они уже целовались. Я потребовала испытаний на себе. Он сначала уклонялся, но я же, настырная, все-таки настояла на своем. Когда он неумело стал меня целовать, я его от всей души так засосала, что он отскочил от меня и еще полчаса в себя прийти не мог. А потом, сказал, что со мной эти эксперименты надо прекращать. Но не тут-то было. Я же тоже, во вкус вошла. Я к нему, он от меня. Так и не дался в тот вечер. А я же оторва. Он заснул, а я дождалась, наконец, и к нему. Присела рядом и осторожно рукой под одеяло. Дрожу от возбуждения, а сама думаю, что я ему такое сейчас сделаю, что он о своей подруге сразу забудет. Никогда не забуду, как я ласкала его в ту ночь. Он только под утро заснул в изнеможении, а я так и осталась в его ногах сидеть. Все повторяла, что он мой, мой мужчина. На следующий день я его никуда не пустила. Все говорю, я вместо любой твоей женщины буду. Говори, что ты хочешь, я все для тебя сделаю! Господи, как только он меня не обзывал? И матом и всем, чем можно. Но, ты, же ведь знаешь, какими девки бывают настырными, когда своего хотят добиться? Я все его крики и ругань, как свои награды восприняла. Хуже было бы, если бы он молчал. Вот тогда бы я ничего не получила бы. Часа два он бушевал и все из дома выйти хотел, а я ключи от двери спрятала. Вот как я за него боролась. Наконец он стал остывать. Сел на диван бессильно. Я к нему. Он толкается, сбрасывает меня, но я все равно лезу к нему и лезу. Где-то, через час, я его уже голову к себе на колени положила и глажу его, как маленького, хотя он меня старше на целых пять лет. Вот что значит баба! Он глаза закрыл и молчит, то ли спит, то ли думает о чем то. А, я, пока он бушевал, уже все приготовила для его соблазнения, лифчик и трусики сняла, он даже и не заметил. Он лежит с закрытыми глазами, а я халат расстегнула и ему на лицо грудь свою положила. А она уже тогда была о-го-го, какая! Он глаза открыл и уже сдался, говорит. Что же ты сестричка со мной делаешь, ведь так же нельзя. Ты, что не понимаешь? А я ему говорить не даю и все своим соском по губам, пальцами сжала его и вожу. Целуй, говорю, а то я тебе ночью яйца отрежу. Ты представляешь? Вот, до чего я дошла? И отрезала бы, точно!

Когда он губами сосок прижал, я, как будто бы улетела. Так мне стало хорошо, так меня словно потянуло куда-то всю к нему, к соску этому. Возбудилась сразу же, вся дрожу. Ведь я все отлично понимаю, что это все запретное. Но сделать с собой ничего не могу, меня, словно подменили, как будто бы и не я это, а какой-то другой человек из меня вылез, женщина необузданная и страшно развратная. Говорю ему, соси. Соси, а то задушу! И за горло его держу, крепко сжала. Он на меня смотрит, а я улыбаюсь ему и еще раз. Соси же, ты! Ты, что, хочешь, чтобы я тебя задушила? Он несмело, а потом ничего, осмелел, во вкус вошел. Еще бы! Никакая бы женщина на земле не смогла бы ему такого предложить как я, сестра его, любимая. Потом, пока он сосал, я их к нему по очереди рукой подталкивала, чтобы ему было удобнее. Он толкается, брыкается. Но я наклонилась над ним и прижала его лицо сиськами, а сама рукой к нему и только дотронулась, как все поняла. У него такое возбуждение, что член его просто выскочил мне в руку. Он мычит, а я ему спокойно так, говорю. Вот видишь, как твой организм ждем меня, а ты брыкаешься? А ну-ка, прекрати! Не дергайся, я все для тебя устрою. Только стала на нем туда-сюда кожицу двигать, как он разу же кончил. Да так сильно, что мне даже на лицо кое, что попало. Сижу, счастливая! Мне так хорошо, что на меня мужчина впервые кончил, ответил на мои ласки! И кто? Братик мой, самый любимый! Добилась своего. Вся рука в сперме и на одежде. Он сразу обмяк и стал паинькой мальчиком. Я его осторожно уложила и трусиками своими обтерла. А потом в ванную ушла и как только дверь закрыла, то рукой к себе, и буквально от двух движений сразу же до оргазма себя довела. Да такого, какого еще ни разу в жизни не испытывала.