Михаил Ельцин - Стратагемы. Искусство побеждать любовью и сексом. Страница 11

Рыбак взял цепь одной рукой, а второй ухватился за корму. Потом присел, как штангист и легко в броске выжал лодку над головой. Пронеся её несколько шагов до воды, он аккуратно поставил лодку килем на воду. Потом профессиональным движением потёр одну руку об другую.

Лидер слабой стороны, увидев такой оборот дела, подбежал к силачу.

«Слушай, земляк! — быстро заговорил он. — Помоги справиться! Это был наш бумажник. Половина — твоя!»

Ларуна сделал вид, что не слышит. Он поманил к себе Тома и сказал:

«Я не буду использовать третью стратагему. Она называется „Убить чужим мечом“. Если хочешь, раскрывай её суть сам».

Том подумал и сказал:

«Мне она не по силам. Я могу раскрыть её чисто теоретически. Полагаю, что когда во время конфликта одна сторона проигрывает, она может поспособствовать тому, чтобы в битву вступили её союзники, тем самым, нанеся врагу удар, и, вместе с тем, сохранив собственные силы».

«Ладно! — зло сказал лидер, покачиваясь. — Мы это учтём!»

Он повернулся, и широко расставляя ноги, ушел к своим.

«Потащили! — распорядился силач, бросая удочки и прочую снасть на кормовую банку. — А то пропустим весь клёв!»

Рыбаки направили лодку в фарватер, специально вырытый для этой цели на мелководье, и через пять минут уже гребли вглубь залива.

Вскоре на удаляющемся берегу показалась старая финская церковь, наполовину разбитая снарядами во время войны, ибо служила хорошим наблюдательным пунктом.

Светлая полоса, где село солнце, перемещалась в сторону Келломяк, где оно и встанет над Куокалла, разбудив лес птиц.

«Суши весла! — вдруг приказал рыбак. — Слушай!»

Том прислушался. Капли с весел звонко капали в воду. С берега был слышен шум товарного поезда, шедшего с грузом в Питер.

«Не слышу ничего особенного» — прошептал Том.

«Глухая тетеря! — обозвал его спутник, — плывёт кто-то»

«За нами никого не видать» — ответил Том, вглядываясь в освещенную закатом воду залива.

«Да, не оттуда! С другой стороны — с Балтики! Слышишь?»

Прислушавшись, Том различил едва слышимые всплёски. Через несколько минут они стали ещё более различимыми.

А ещё через несколько минут они уже помогали влезть в лодку девушке. Она была совершенно обнаженной, и, похоже, совершенно не стеснялась своей наготы.

Вглядевшись пристальней, Том узнал в пловчихе Иду.

«Мне снится это, что ли?» — подумал Том и протёр глаза.

«Опять вопрос — услышал он внутренний голос. — Неужели нельзя всё принимать, как оно есть, без вопросов!».

«Не вижу проявления радости и любви!» — сказала ларуна.

«Он только что получил порцию любви в челюсть!» — ответил за Тома рыбак.

«Кто же из них настоящий… Стоп! Снимаю вопрос!» — спохватился Том в уме.

Ларуны улыбнулись.

«Да, прежде чем заниматься истинной тантрой, нашему избраннику нужно еще долго очищать ум. Иначе он будет думать во время совокупления „вот я занимаюсь истинным делом“ и сожжёт себе сушумну» — сказала ларуна-2.

«Похоже, он хорошо знает только теорию, — сказал ларуна-1 — он недавно на пять с плюсом говорил об этом. Может быть, мы покажем ему, как выполняется этот акт!» — предложил он Иде.

«Хорошо — согласилась ларуна-2 — только в лодке неудобно. Вон там неподалёку в глубине торчит из воды плоский камень. Там и сойдем!»

«Знаю я этот камень, — согласился ларуна-1, — не один раз там кимарил до восхода. Ну, давай, весла на воду!» — скомандовал он Тому.

Ида сидела на кормовой банке, откинувшись назад, и Том при свете белой ночи любовался её белоснежной фигурой. У неё был прежний девственный не возбуждающий вид, каким он был в первые минуты их встречи на пляже.

«Табань правым!» — крикнул рыбак и через пару секунд нос лодки стукнулся о камень, торчащий из воды в полукилометре от берега.

Рыбак ловко прыгнул на камень и помог ларуне взобраться на него.

«А ты сиди в лодке! — строго сказал он. — Набрось цепь на арматуру, что там торчит справа».

Ларуны потоптались немного на камне, выбирая место для посадки.

«Настрой свой внутренний слух, бессонный! — сказал Ведущий ларуна. — Проверим устойчивость связи! Сядь поудобней, — тебе долго придётся сидеть».

Том расстелил свой спальник на банке и стал выравнивать складки.

«Выровнял? — услышал он в своих слуховых центрах Ведущего. — А теперь кидай его сюда нам. Не думаешь ведь ты, что я должен голой жопой сидеть на жестком бетоне!»

Том повиновался.

«Наверное, всё это было продумано заранее, — решил Том про себя. — И мне не дали спать в постели, вытащив со спальником наружу, потому что им нужна была подстилка…»

«Перекрой канализацию своих мыслей! — услышал Том в своих слуховых улитках. — Иначе не сможешь различить, где своя мысль, а где пойманная извне».

Том сел на полусырую банку и настроился на «приём». Свои выпадающие мысли он сразу же сливал. Через некоторое время словесный понос в голове затих, извилины верхнего кишечника успокоились, и Том был настроен принять нечто сладкое.

В голове пока было пусто. Изредка капала своя одинокая мысль, но тотчас же смывалась.

Ларуны постояли некоторое время друг против друга, потом Ведущий медленно снял с себя всю одежду.

«Нет двух ларун! — услышал Том вдруг в эфире. — Они должны быть едины. Ларуны существуют вне времени, но они хорошо видят объём любого времени.

Ларуны знают, что на Земле был период, когда люди были бесполыми.

Но когда их агрессивность перешла в войны, боги рассердились, и разрубили Эталон Человека по полам. Это было нужно, чтобы половинки любили друг друга. Размножение пошло другим путём — не клонированием».

«Если клонирование происходило от Эталона, то Он должен был быть надёжно спрятан, — возникла мысль у Тома. — И клонирование должно было быть не таким примитивным, как в наше время, а божественным».

«Вспомнил? — услышал он ответ на свои мысли. — Правильно. Эталон хранился в Пирамиде и время от времени обновлялся. Но ведь тогда и время было более плотным, — люди жили тысячами лет. Это трудно представить, но можно, если сравнить речь с мыслью. Проговорить всё, что ты услышал, заняло бы много времени, а мысль ты понимаешь мгновенно».

Бессонный прислушивался и наблюдал.

Ведущий ларуна сел на спальник, скрестив ноги и выпрямив спину. Цвет его кожи потерял обычную телесную окраску и приобрёл синеватый цвет.

Ида, расставив ноги, аккуратно села ему на колени и стала нежно целовать своего Ведущего. Для неё, было видно, перестало существовать всё окружение. Девушку переполняла любовь. Она целовала его в губы, в глаза, в нос, в щеки до тех пор, пока кожный покров Ведущего не позолотел.