Тот самый сантехник 4 (СИ) - Мазур Степан Александрович Страница 12

Но что-то такое обречённое, с вызовом, было не только в одежде бывшей напарницы по работе, но и во взгляде. Магическое, притягательное даже. А как взглянет — как хлыстом ударит. Вроде не больно, но стоишь ошарашенный.

Вот и сейчас даже за рулём тем взглядом достало. Поэтому подъехав на адрес, первые пять секунд Боря протормозил, приглядываясь, а потом джентльмена включать было уже поздно. Заметила, подбежала, сумку в багажник засунула.

Потом Леся сама открыла дверь, забралась в салон и бухнулась рядом на пассажирское.

— Пиздец задувает, уши в трубочку свернулись! — заявила строгая, немного пышная дама и от души отлегло.

Не то, чтобы Боря поощрял матерный у представительниц прекрасного пола, но строгости сразу стало меньше ровно на половину. А если ещё и шептуна пустит, то сразу своим человеком станет. Только одно «но» — на шашлыки её точно скидываться придётся. За красивые глаза уже не возьмут. Да и он доплачивать за неё не будет.

Леся на фигуру по жизни и не надеялась. Форма лица ещё ничего, а грушевидную фигуру в блендере с новым ДНК не смешаешь, опцию не сменить.

Какой уродили, такой и живи! Так говорила бабушка. Другой не будет.

Сняв большую серую вязанную шапку с бубенчиком и подвязками под подбородком, она стряхнула с неё снег и стала чуть более женственной. Но ровно до того момента, пока из носа конденсат капать не начал.

Боря моргнул, потеряв дар речи. Нет, точно женщина. Вон и волосы по плечам кудрявые стелются. Завивала всё утро. Были обнаружены и признаки помады, теней, возможно даже — пудры.

Но подмороженные пальцы в варежке уничтожили и это начинание. Грея щёки, ещё приговаривая «быстрее, ну быстрее, ну где же он уже?», она вышла раньше к подъезду, чем он подъехал. И как следствие, боролась с ветром, холодом, а затем обморожением. А когда щёки начали гореть, активно их тёрла, не забывая сморкаться, пока никто не видит.

И теперь на лице Леси был лёгкий хаос, что начинался от края помады и уходил боевой раскраской к вискам.

Не желая расстраивать девушку уточнением мелочей, Боря тактично промолчал и просто повёл автомобиль по дороге, покидая внутренние дворы.

Но Леся только усложняла путь красоте, сначала откопав алые уши среди кудрей, затем принявшись их тереть и зацепившись варежкой за серёжку. Автомобиль некстати угодил в яму, подсыпанную снегом, но пока не утрамбованную. И получилось так, что дёрнула себя за ухо.

Так как дури на морозе накопилось немало, дёрнула как следует!

— Ай, да ёб…

Дальнейшее звучало не разборчиво, так как слилось в одну полосу. Но среди прозвучавшего монолога Боря с удивлением обнаружил для себя два новых слова «перепиздина» и «пиздабратия».

— … и так уши маленькие, последние оторву! — наконец выговорилась Леся, зажимая ранку.

Боря присмотрелся украдкой. И заметил, что как в мочку стремительно возвращалось тепло, так теперь по нему бежала и капелька крови.

Тогда оттаявший от картины увиденного джентльмен молча открыл бардачок. Достал аптечку.

— Держи, там должна быть зелёнка.

— Зелёнка? — возмутилась облагороженная коллега. Тем более, что рожа действительно выглядела не очень. — А перекиси нет?

— Нет.

— Может, хотя бы йод?

Но и йода не оказалось. Пришлось мочить ватку зелёнкой. Бутылёк, однако, замёрз. Едва мокнув ватку, только хрустел кусочком льда внутри. Леся сначала держала его в свободной руке, зажимая рану другой. Затем начала трясти, потом дула, а после начала трясти, быстрее помогая физике срабатывать.

Бутылёк ответил на её молитвы. А автомобиль угодил колесом в очередную яму. Это событие совпало, когда зелёный выстрел вдруг изрядно добавил Лесе боевой раскраски. Угодив в лоб, подкрасив кудри, стекая по заросшим бровям, холодному носу и щеке к подбородку, он не попал только в одно место — на раненое ухо.

— Лесь… — только и сказал Боря, так как больше слов не нашёл.

Нет, понятно, что снова идти к психологу. Так как теперь вместо одной мёртвой бабки будет сниться другая. Живая, но зелёная. Но мужик — это ещё и дела, так что просто взял ватку, промокнул с лица зелёнки и приложил к ранке.

— Ой, бля-я-я-я! — сразу заявила ноту проста Леся немного охрипшим, чуть осипшим голосом пропитого грузчика после смены.

Чего уж скрываться?

Больше Боря голову вбок пытался не поворачивать и до самой зоны ехали в гробовом молчании. Лишь за пару километров до пункта назначения, она сказала, откашлявшись, почти своим обычным голосом:

— Борь, майор Хромов вчера приходил, подтвердил ситуацию с батареей. Вольфыч переживал по этому поводу всю ночь. А я-то, дура, ещё думала, что ты филонил. А ты вон оно чё оказывается, людей спас, можно сказать.

— Ну… эт самое… — сразу уточнил Боря.

Но в детали можно было не вдаваться. Леся сама подхватила, важное обозначив:

— Короче, Тимофей Вольфыч признался, что был не прав. Вспылил, говорит. Ты значит, с кипятком борешься, людям квартиры спасаешь и целые подъезды в строй возвращаешь с отоплением, а он наговаривать не тебя вздумал. Говорит, даже рад, что ты его послал. А вот всему остальному не рад. Так что… — тут Леся почесала зелёный нос и улыбнулась передними зелёными зубами. — Обратно тебя на работу просить будет. Жди звонка.

Глядя на Лесю, Боря понимал только одно. Потенции у него больше не будет никогда. А значит, о семье можно уже не думать. Работа — да, пригодится. Но старого не вернуть.

И кашлянув для солидности, Боря даже новую деталь вспомнил. И тут же решил ей поделиться:

— Понимаешь, Лесь… только увольняли вы меня как специалиста третьего уровня, а наймёте уже с четвёртым разрядом.

Леся глаза округлила. И так день неудачный выдался, а тут только быстрее к Ирине Олеговне захотелось.

«Может ещё не глубоко в подсознание проникло?», — предположил внутренний голос: «Достать успеем?»

Детали насчёт плана Степаныча он опустил, так как уже к воротам подъехали. Выйдя из автомобиля, на этот раз сам сумку достал и даже до КПП поднёс. А Леся рядом шла, лицо шарфом прикрывая и немного прихрамывая, так как на правом унте подошва начала отклеиваться в тепле автомобиля.

— Ой, бабушка, давайте помогу, — заявил охранник на пропускной, видя, что Боря по пути отсекается.

Леся от негодования даже холодного воздуха схватила. И прокуренным голосом старого конкистадора на пенсии, познавшего всех женщин Карибского моря, в ответ едва новую для русского языка тираду не выдала.

Но Боря успел первым. Вручив сумку охраннику, он приложил руку к груди и сказал:

— Спасибо. Ей очень нужна помощь.

Охранник сразу расслабился. Вот если бы ему сказали «благодарю», то тогда сразу видно — сидел человек. На зоне не «спасибкают». А тут внук бабушку привёз, несмотря на непогоду. Бабушке суда по виду, совсем плохо. А ещё и психически больна. Одни седину в розовый красят, другие с морковный, эта вот сразу в капустку решила.

Достойный внук, раз за такой бабушкой ухаживает!

Боря вернулся в автомобиль и приготовился к долгому ожиданию. Нарулить сразу не получится. Вздумай он Лесю маршрутке оставить, до дома не доберётся. Либо по пути бомжи в хоровод водить возьмут, либо секту новую возглавит. Но что же такого ей сказал Антон, если в такую даль попёрлась с сумкой тяжёлой?

Хорошего человека Шмыгой не назовут!

Пока ждал, действительно позвонил директор. И оба нейтральным тоном выдвинули свои требования. Директор настаивал на прошлом, Боря намекал на грядущее. Обоих этот вариант не устроил. Но и предыдущего разговора никто не вспоминал. Так что сошлись на том, что оба возьмут перерыв «на предмет — подумать».

Леся вернулась в слезах. Но если на ветру этого не было заметно, то в салоне подкрашенные зелёным усы затряслись, губа задёргалась, а по салону зашмыгали и даже засопливили:

— Антошку там избивают! — заявила Леся.

«А быстро он от Антона-гандона до Антошки пророс», — невольно отметил внутренний голос.

— Кто? И зачем? — на всякий случай спросил Боря, и не разглядев сумки, добавил с надеждой. — Еду что ли уже поделить не могут?