Андрей Райдер - Взгляд сквозь шторы. Сборник № 2. 25 пикантных историй, которые разбудят ваши фантазии Страница 12

– Нет, ни капельки, – не подала она виду, что ей что-то не нравится.

– Знаете, сама модель очень хороша. Но я как-то сталкивался, что швы бывают грубые, – явно увлекся режиссер. – Снимите-ка его, я их на всякий случай проверю. Не хочется, чтобы покупательницы потом жаловались.

– Проверьте, конечно! – ей никак нельзя было сплоховать с заданием, и она расстегнула застежку бюстгальтера.

Стараясь выглядеть абсолютно непринужденно, она справилась с рефлекторным желанием прикрыть грудь и спокойно протянула ему снятый лифчик, приподнимая при этом выше обнаженный бюст.

Судя по одобрительному взгляду, режиссер оценил этот ее профессионализм, и уж он-то, похоже, совсем не стеснялся ее рассматривать, откровенно оценивая грудь. У нее аж соски напряглись от этого внимания, что, впрочем, было весьма своевременно. Режиссеру такая ее реакция, конечно же, понравилась. Он откровенно лизнул глазами сосок.

– А знаете что! – мелькнула у него в голове свежая мысль. – С этим заданием вы тоже, безусловно, справились… – он явно вошел в творческий азарт, – и я думаю, нам стоит перейти ко второму этапу пробы. Не откладывая. Возможно, я сразу отдам именно вам эту роль.

Звучало весьма обнадеживающе, и она аж порозовела от удовольствия. Получить такой комплимент было весьма приятно, ведь она знала, что претенденток на рассматриваемую роль набралось немало.

– Ну конечно, давайте! – забрала она протянутый им бюстгальтер, чтобы надеть его.

– Нет, не надо! – остановил он ее движением руки. – Все равно вам придется переодеться.

– Переодеться? – опешила она и тут же постаралась расслабиться, ни в коем случае нельзя было выражать сомнение!

– Ну да! Следующее задание будет уже ближе к роли. В фильме есть эпизод, где танцовщицы одеты в ковбойские костюмы. Это – сценка в баре.

– Да вы что?! – «приятно» удивилась она. Вообще-то она внимательно читала сценарий, и такого эпизода там не было, но возражать режиссеру было, конечно же, глупо. – Как интересно!

– Вот вам костюм, переодевайтесь, – и он протянул ей пакет со сценической одеждой. – Можете вон там, за ширмой, – и он небрежно махнул рукой в сторону стоящей в углу комнаты складной перегородки.

Одеждой этот костюм можно было назвать весьма условно. По сути, это оказалось эротическое белье, причем эротичней некуда. Особенно это относилось к его нижней части. Поначалу она даже подумала, что в пакет забыли вложить трусики, но, присмотревшись, поняла, что так и задумано. В этом и заключалась идея «ковбойского» костюма. Промежность у него была полностью открытой. Оставалось только не очень широко раздвигать ноги, потому что отказаться надевать его означало не получить роли.

– И еще наденьте это на голову, – протянул он ей широкополую ковбойскую шляпу, когда она, решительно выдохнув (словно ныряя в прорубь), вышла из-за ширмы переодетой. Похоже, режиссеру понравилось, как на ней сидел этот костюмчик. Он не скрывая любовался ею, в то время как она старалась не смущаться и выглядеть расслабленно. Румянец на щеках все же выдал ее.

– А что вы краснеете? Как сниматься-то будете? Там же есть сцены, где вы голая, – пробежал режиссер взглядом вдоль ее полуобнаженного тела. – Да и зря вы вообще стесняетесь, выглядите просто великолепно!

– Спасибо, – справилась она с эмоциями. – Я в общем-то не стесняюсь. Не обращайте внимания. Это же проба на роль.

– Правильно понимаете ситуацию! – добродушно усмехнулся режиссер. – В вас живет настоящая актриса. Давайте работать дальше.

– Давайте, конечно! – дала она самой себе в душе отмашку.

– Итак, у нас шоу. Зрители – подвыпившие ковбои. Грубые мужики, и им не нужна слюнявость. Они платят деньги за реальное шоу, а не за детский утренник. Вот вам кобура с пистолетом, вот стул. Играйте.

Нужно было вовсю постараться, и она стала вытворять все, на что способна. На ходу придумывая действо, импровизируя, пританцовывая и стараясь выглядеть максимально соблазнительно, незаметно она сама увлеклась игрой.

Режиссер же просто вошел в азарт. Видно было, как все сильнее начинают гореть его глаза, его щеки порозовели, он уже ерзал и привставал на стуле… чувствовалось, что он откровенно возбуждается, и это стало волновать ее саму, ее перестала смущать откровенность костюма. Если сначала она старалась как бы ненароком прикрываться, ведь ее лобок был полностью открытым, то, войдя во вкус, просто забыла об этом, и ее движения стали абсолютно раскованными. В ней проснулась настоящая актриса, полностью вошедшая в роль.

– Прекрасно! Очень хорошо! – бурно поддерживал ее режиссер. – Браво! Ковбои рукоплещут, они заводятся, им хочется большего. Смелее!

И, все сильнее заводясь, она совсем перестала скромничать, демонстрируя свое тело и бесстыдничая. Режиссер пожирал ее глазами.

– Еще смелее, еще! Подвыпившие ковбои палят в воздух! Они вопят от восторга! Они беснуются и жаждут увидеть все! – он подначивал и провоцировал ее, нетерпеливо потирая руки в азарте.

Вытворяя уже немыслимое, она чувствовала, что дуреет под его напором; не давая ей очухаться, он буквально гипнотизировал ее. Ни о каких приличиях не могло быть уже и речи.

– Стул – ваша лошадь. Вы – оседлавший ее ковбой! – продолжал развивать он этот порно-сюжет. – Повернитесь задом к публике и гарцуйте, гарцуйте на нем! Ковбои просто мечтают об этом зрелище. Они рукоплещут и свистят!

Сев на стул, она стала изображать наездницу, привставая и покачиваясь на нем. Ей и самой уже безумно нравилась эта роль.

– Нет, не так! – вскочил режиссер. – Ковбоям не все видно! На фиг им на стул ваш смотреть?! Вы что?! Сейчас покажу. Давайте!

И, буквально схватив ее, он поставил ее на корточки прямо на сиденье стула.

– Держитесь руками за спинку стула и гарцуйте. Покачивайтесь в полу-приседе. Вы как бы сами теперь лошадка! Спину прогните сильнее, а ягодицы выпятите. Вот что нужно ковбоям! Они хотят ЭТО видеть! – и, лапая ее за попу, режиссер стал выставлять ее на стуле так, как ему казалось правильным. Неизвестно, как вели бы себя подвыпившие ковбои, но уж он-то точно завелся по полной. Штаны у него уже вовсю топорщились, глаза горели, а руки дрожали, видно было, что он не на шутку кипит.

– Так, да? – покачивала она выпяченным задом, стоя на полусогнутых ногах. – Так?!

– Не совсем! – буквально брызгал слюной режиссер. – Активнее! Ярче! Вы же гарцующая лошадка! У нас же ковбойский фильм! Давайте я помогу вам! – и, вновь схватив ее руками за ягодицы, он начал вовсю ее покачивать. Промежность в этом положении растянулась, а ягодицы сильнее раздвинулись. Она вдруг почувствовала, что начинает намокать.

Между тем ладони режиссера уже откровенно жадничали. Он мял и тискал ее ягодицы, уже буквально трясясь от нервного возбуждения.