К.л. Паркер - Миллион запретных наслаждений Страница 13

— Ничего страшного, если ты будешь получать удовольствие от моих прикосновений. Не думаю, что наше маленькое соглашение должно радовать только меня. — Я углубил в нее один палец. Ее стенки тут же сжали его, и у меня перехватило дыхание. — Черт, ты тугая! Кажется, от одной мысли о том, как войду в тебя, я могу так кончить, что у меня мозг расплавится.

Средний палец мой входил и выходил из нее, пока большой описывал круги вокруг ее чувствительного местечка.

— Хочешь увидеть это, Дилейн? — спросил я севшим от вожделения голосом. — Хочешь увидеть, как я потеряю голову от желания попасть внутрь тебя?

Она не ответила. Но по тому, как опустились ее веки, как ее бедра начали двигаться навстречу моему пальцу, я понял все. Я вставил еще один палец, и она, застонав, повернула ко мне лицо.

А потом онапоцеловала меня.

Дилейн пососала мою нижнюю губу, затем сунула язык мне в рот и начала играть с моим. Я отклонился, потому что люблю сам руководить процессом, но губы мои оставались у самого ее рта.

— Возьми свою грудь, — прошептал я. — Помоги мне сделать тебе приятно.

На самом деле помощь ее была не так уж и нужна, но я хотел, чтобы она открылась еще больше и ощутила свою сексуальность. К тому же, когда женщина трогает себя, это чертовски сексуально — на мой взгляд, конечно. Она накрыла ладонью грудь и потянула сосок двумя пальцами.

— О, то, что надо, — пророкотал я и принялся работать пальцами быстрее и резче.

Я вытащил пальцы, поглаживая складки, добрался до клитора и стал мягко водить по чувствительному комку. Потом быстро снова ввел пальцы и, согнув, нашел особую точку.

— Еще, — простонала она и опять страстно прижалась ко мне губами.

Похоже, мне в руки попала голодная девчонка… Оченьголодная.

Я приподнялся, повернулся к ней, оторвавшись от ее губ, и ввел пальцы глубже. Потом опустил голову и стал сосать правый сосок, который торчал над самой водой, пока она ласкала левый. Я чувствовал, как ее стенки сжимаются вокруг моих пальцев. Да, она была почти готова. Мои пальцы входили и выходили из нее, сгибались, гладили точку G. Я посмотрел на нее из-под ресниц и увидел — она наблюдала за мной. Рот ее приоткрылся, она выгнула спину, тихий стон зародился в ее груди и сорвался с уст. Стенки сжались на моих пальцах, и Дилейн попыталась свести бедра, но я зажал ее колено между своих ног.

— Это мои пальцы, Дилейн. Только пальцы. И чувство, которое ты сейчас испытываешь, станет во много раз острее, когда это будут не пальцы, а я сам, — сказал я ей и начал открывать ее рот своими губами.

Ответ ее был мгновенным. Дилейн жадно впилась в мой рот и не отпускала его, пока оргазм не стих и она не превратилась в привидение, покачивающееся на волнах блаженства.

Вынув пальцы, я сразу встал и вышел из джакузи, мой «дружок» напоминал обтекающий водой стальной стержень.

— Заканчивай мыться, — как ни в чем не бывало обронил я, обматываясь полотенцем. — А мне нужно заняться работой. Располагайся тут, чувствуй себя как дома, я вернусь в шесть и хочу, чтобы ты встретила меня. Поняла?

Она снова прищурилась, ей явно не понравилась смена тона, но кивнула. Может, я и в самом деле помог ей испытать первые интимные ощущения в жизни, но мы должны были помнить, что нас объединяет только деловое соглашение.

— Есть, босс, — ехидно произнесла Дилейн и козырнула.

— Слушай, помнишь этот небольшой кусочек рая, который я только что дал тебе? Так вот, если хочешь чувствовать что-то подобное, а не быть предметом, который я использую для собственного удовольствия, держи свой чудесный ротик на замке, — предупредил я, проведя кончиком пальца по ее нижней губе. — Конечно, я всегда могу просто затыкать его чем-нибудь, чтобы тебя успокоить. — Я знал, как такие слова ее бесили, и, желая разозлить Дилейн еще сильнее, наклонился над ванной и сказал: — А где поцелуй на прощание, женщина?

Она неохотно подалась вперед, и я поцеловал ее, только не в губы, а в кончик носа.

— Будь хорошей девочкой.

Усмехнулся и направился в спальню, зная, что она смотрит на мою задницу. У самой двери я остановился, поиграл ягодицами, обернулся и подмигнул ей. Как я и ожидал, у нее отвисла челюсть. Когда взгляд ее наконец оторвался от моего зада, Дилейн подняла на меня глаза, потом схватила мочалку и швырнула в меня. Я успел увернуться, и мокрая мочалка с чвакающим звуком упала на пол.

— Я ненавижу тебя! — завопила она мне вдогонку.

— Может быть. Но моя задница тебе точно нравится! — крикнул я в ответ.

Да, с ней будет весело.

4

ДВОЙНОЙ АГЕНТ КИСКА

Ной

По дороге на работу я мог только самодовольно улыбаться. От осознания того, что дома меня будет ждать Дилейн, предстоящий день казался чуть более терпимым. Или совершенно невыносимым — ведь весь день я, скорее всего, буду думать только обо всем том, что хочу сделать со своей девушкой за два миллиона. Ну, и еще о том, что она будет делать со мной. Даже сама эта мысль, промелькнувшая в моей голове за какую-то миллисекунду, заставила снова почувствовать неудобную твердость, которая, казалось, решила навсегда поселиться у меня в штанах.

Но я деловой человек, и дела важнее удовольствий. Поэтому, как только Сэмюель открыл дверцу машины и я вышел на дорожку, ведущую к вращающимся стеклянным дверям моего второго дома, улыбка слетела с моих губ. В здание империи Кроуфорд я вошел с каменным лицом.

В офисе меня считали крутым парнем. Работники, служившие там еще при отце, были поражены, когда его неформальный сын превратился в беспощадного расчетливого дельца. Мир бизнеса — холодная, жестокая штука. Чтобы остаться на плаву, ты должен всегда быть настороже и помнить: стоит хоть раз дать слабину — и твои яйца принесут тебе на тарелке.

Меня встретил Мейсон, единственный человек, которому я мог доверять.

Мейсон Хант за несколько лет стал моей правой рукой, моим личным ассистентом. Если у меня и был друг, так это он. Мейсон и его жена Полли ежеминутно заботились обо мне. Если он прикрывал мой тыл в офисе, то Полли занималась тем, что происходило за его стенами. Она отвечала за дом, следила за прислугой и за моими расходами. Я был ей благодарен — ведь мне самому не приходилось об этом беспокоиться. Работу горничных, садовников и кухарок она устроила так, что они расходились до того, как я возвращался домой. Кроме этого, она занималась покупками и следила за тем, чтобы я всегда выглядел на должном уровне — и для работы, и для удовольствий. Короче говоря, ангел-хранитель.