Кэт Остен - «Обучение Эммы» Страница 13

– Посмотрим, кого ты позовешь, когда я прижму тебя к стене, доктор Армстронг. Совсем скоро ты станешь доктором Армстронг – Фарадей.

Я почувствовала, как моя киска снова напряглась. я столь же ненасытна, как и он. Это словно хобби, как невероятные свидания из кино.

Я шлепнула его по заднице. Частично это была расплата, частично – прелюдия к тому, что случится позже.

– И что это было? – его кривая усмешка говорила о том, что ему было плевать на то, что это было, поскольку он знал, что повлечет за собой.

Я схватила его за галстук и притянула к себе.

– Для тебя я – доктор Шлюшка, – прошипела я, прежде чем закусить его нижнюю губу. – Теперь дай мне то, что я хочу, пока я не передумала выйти за тебя, придурок.

Он обнял меня, притягивая ближе.

– Можешь думать, что хочешь, но ты все же выйдешь за меня замуж.

Я переплела пальцы у него на затылке, наслаждаясь простотой и сладостными прикосновениями, такими же грубыми и бессвязными.

– Наконец-то хочешь сделать из меня честную женщину?

– Когда я впервые обладал тобой, ты уже была честной женщиной, потому что я не позволил бы тебе уйти, – он прижал меня сильнее в доказательство. – Я не позволил бы тебе уйти и влюбиться в кого-то другого. Я сделал из тебя честную женщину, когда впервые занимался с тобой сексом.

Его слова наполнили нежностью мое сердце, каждую частичку. Люк Фарадей всегда знал, как говорить и что делать, чтобы заставить меня почувствовать любовь и власть, чтобы я смогла собраться с мыслями.

– Это странный роман, – сказала я, качая головой. – Странный и извращенный.

– Думаю, что это основа идеальных отношений. Роман с различными извращениями.

Я улыбнулась.

– Повезло нам.

Люк покачал головой, прижавшись губами к моим губам.

– Это мне повезло, – прошептал он.

Эпилог

Люк

5 лет спустя

Я был влюблен в Эмму половину своей жизни, но были моменты, когда она смотрела на меня так, словно впервые меня видела.

Мы знали друг о друге все, что необходимо, но все еще могли удивлять и сохранять наши отношения. Особенно в эти дни.

Как мне нравилось называть их – после создания семьи. Занятые карьерой и тремя малышами, снующими вокруг… Наше творчесское овладение друг другом в любой момент никогда не было наиболее важным, чем сейчас.

Но все же у нас получалось. Сегодня я любил свою жену сильнее, чем в день, когда давал клятву заботиться о ней. Она была всем, что я когда-либо хотел и даже больше – я знал, что с того дня, как я встретил ее, все было именно так, и каждый день я вспоминаю о нашей встрече.

Прямо сейчас, например, вернувшись с вечерних курсов, я обнаружил красиво сервированный стол. Она зажгла свечи.

– Эмма? – тихо позвал я, предположив, что дети спят, поскольку было уже больше девяти.

Однако, я знал, что даже уходя спать, они не всегда оставались в постели. Особенно самая младшая, Мила, которая вставала минимум раз за ночь, чтобы выпить стакан воды, обняться или потому, что эти проклятые феи рассыпали на нее волшебную пыльцу.

Она была точной копией Эммы и такой же сладкой, так что ее беспокойный сон проходил незаметно. Плюс я легко добрел, когда мои девочки веселились.

– Доктор Фарадей? – откликнулась с кухни Эмма манящим голосом, который идеально сочетался с романтическим ужином при свечах.

– Ты же знаешь, как на меня влияет такое прозвище, – я поставил портфель и присел к столу. Я боялся громко дышать, чтобы не разбудить детей. Тем более зная, что у Эммы на уме.

– Конечно, знаю. Почему, как ты думаешь, я так говорю?

– Непослушная зайка, – дернув за галстук, я направился к дверному проему, собираясь с духом.

От наблюдения за Эммой, вылезающей из постели по утрам в своей старой фланелевой рубашке, у меня дыхание перехватывало, но видеть ее такой...

Хорошо, что я поддерживаю себя в форме, и в моей семье не было сердечных заболеваний. Она способна была довести до инфаркта в своем маленьком черном платье.

Она усмехнулась, зная, что я оцениваю ее вид.

– Голоден? Хочешь поесть?

Ее плечи были напряжены, пока она помешивала соус, кипящий на плите.

– Для начала.

Когда она посмотрела на меня, в ее глазах читалось обещание.

Покачав головой, я восторженно наблюдал за ней. Эмме удавалось совмещать успешную профессорскую карьеру, справляться с тремя детьми в возрасте до пяти лет и умудряется готовить потрясающие блюда для мужа, когда он возвращается домой поздно ночью. Казалось, ей это легко удается, хотя я знал, как сложно работать и создавать уют в семье.

– Я так сильно люблю тебя, Эмма, – выдохнул я, не в состоянии находиться от нее на расстоянии. Встав позади нее, я обнял ее идеальное тело, которое подарило мне трех самых красивых, здоровых детей, о которых мог только мечтать.

– Я такая счастливая, – она наклонилась, чтобы поцеловать меня. – Как прошел день?

Я положил голову ей на плечо и притянул Эмму к себе. Мне не хотелось, чтобы на нас было так много одежды, когда Эмма была так близко ко мне.

– Фантастика, – ответил я.

– Фантастическая причина? – она попробовала соус с ложки.

– Я просыпаюсь с тобой и засыпаю, обнимая тебя, – она улыбалась в ответ. – Ты каждый день превращаешь в фантастику.

– Точно. Вот почему каждый день – фантастика.

На этот раз поцелуй затянулся. Эмма целовалась так, что можно было полностью удовлетворить сексуальные потребности, именно то, что надо в минуты уединения. Когда она меня целовала, я знал, что независимо от того, что происходит в жизни, мы со всем справимся. Потому что она была со мной.

Когда она углубила поцелуй, повернувшись в моих объятиях, я оторвался от нее, чтобы спросить.

– Как дети?

– Спят, – прошептала она, закончив возиться с моим галстуком. – Уже точно.

– Тогда чего мы ждем? – я забрал у нее ложку и бросил в кастрюльку, выключив комфорку. Ужин мог подождать, а вот я явно не мог.

– Я жду, когда ты забросишь меня на плечо и отнесешь в нашу спальню, где есть такая замечательная вещь, как замок на двери.

Когда она выжидательно посмотрела на меня, я усмехнулся. В первые дни после рождения детей, мы наивно верили, что дети остаются в своих постелях, когда мы их уложили. Я едва успел прикрыть нас простыней, когда наш старшенький, Оливер, вышел на кухню с заспанным взглядом, сказав, что услышал шум. После этого мы старались вести себя тише и запирали дверь.

Наклонившись вперед, я выпрямил руки и похлопал себя по плечу.

– Карета подана, миледи.