rain_dog - Еще одна сказка барда Бидля Страница 13

До конца года я все же вляпываюсь в еще одну историю со Снейпом, правда, не один, а в довольно странной компании. Где-то весной, когда мозги у всех уже начинают приходить в негодность, пригретые ласковым солнышком, Снейп, видимо, решает, что серьезные задания нам не показаны. Поэтому мы ни с того ни с сего вдруг повторяем боггартов. Мы понимающе переглядываемся - конечно, дело это совсем несерьезное, но это прекрасный способ узнать о том, чего мы боимся… А потом удачно сыграть на наших страхах. Так что я решаю, что ничего не боюсь, потому что мой боггарт раньше становился дементором, но теперь я это однозначно перерос. К чести большинства наших однокурсников надо отметить, что многие из них действительно переросли свои детские страхи. А не переросли Малфой, Креб, Панси Паркинсон… и мы с Герми.

Первой впросак попадает Панси - как чистокровное дитя магического мира она не видит ничего забавного в том, чтоб до смерти бояться синего маггловского автомобиля, несущегося на нее со включенными фарами. Прежде чем она бросается от него наутек, Снейп, как когда-то Люпин на третьем курсе, встает перед ней, закрывая Панси от движущегося на нее чуда техники - и когда все с любопытством ждут, во что же превратится боггарт при виде Снейпа, ничего не происходит! Боггарт не принимает никакого обличья! Впечатленные этим, мы даже как-то не особенно удивляемся явлению в наш класс самого Волдеморта (ну, так, охи-вздохи, конечно!), который, оказывается, является в страшных снах Драко Малфою. И снова Снейп, и снова боггарт словно исчезает. Потерпевшие неудачу усаживаются отдельно в дальний конец класса, те, у кого получилось, могут идти. Поэтому, конечно, сегодня Снейп начал со слизеринцев, чтоб не дать кому-либо с Гриффиндора шанса насладиться свободой хотя бы от части его урока.

Кребб видит собственного папашу, довольно внушительных размеров грузного мужчину, приближающегося к нему с массивной тростью в руках - и ему тоже нечего противопоставить явлению грозного родителя. У Гриффиндора дела идут неплохо, пока дело не доходит до нас с Герми. Гермиона, похоже, недавно побывала в Австралии, где насмотрелась на акул и тоже не нашла в них ничего забавного. Так что и она отправляется в дальний конец класса, пополняя ряды неудачников. Я предпоследний. Я совершенно не представляю себе, что я увижу, так что совершенно ни к чему не готов. Боггарт, только что катавшийся на тонких паучьих ножках на коньках по велению Рона, секунду вертится передо мной волчком, замирает и… На меня словно в замедленной съемке надвигается огромный корабль, беззвучно, не слышно скрипа весел, ветер не надувает его паруса. Только борта его, сделанные из мельчайших чешуек, поблескивают в мертвенном свете. А на борту его стоит женщина со светлыми, почти белыми волосами, только теперь она приветливо улыбается мне, машет рукой и говорит «пора»…

Я даже не помню, как меня отталкивает Снейп. Мне кажется, что он бормочет «этого еще не хватало» и тихо чертыхается, так что слышно только мне. Я непонимающе моргаю, все еще стоя посреди класса, но подоспевшая Гермиона оттаскивает меня к товарищам по несчастью. Лаванда, последняя из всех, с блеском справляется с задачей, Снейп всех отпускает, так что мы остаемся впятером. Пять идиотов, которые на шестом курсе не могут справиться с боггартом, и Снейп. Мы даже сидим рядышком, наплевав на межфакультетские различия. Наверное, нам стыдно, мы вперили взоры в парты, стараемся дышать потише, чтобы не раздражать его. Он подходит к нам совсем близко и, как ни странно, садится напротив нас на одну из парт. Но мы не смотрим, мы угадываем его движения только по очертаниям мантии.

- Молодые люди, не будете ли вы так любезны посмотреть на меня? - говорит он насмешливо, и впервые кажется мне похожим на нормального живого человека.

Мы не пытаемся оправдываться, просто молчим. Даже Малфой. Кребб тяжело пыхтит, Панси нервно комкает край рукава своей мантии, Герми теребит цепочку на шее, я, похоже, собираюсь сломать себе пальцы…

- Вы уже довольно взрослые, и тот факт, что вы не в состоянии обуздать свои страхи, говорит не в вашу пользу, - продолжает он. - Сегодня вы позволили увидеть другим то, чего вы боитесь. И с чем вы не в состоянии справиться. Думаю, вы сами все понимаете, так что наказывать вас за это я не собираюсь. Можете идти.

Он что, нас отпустил? Я не верю! И не стал издеваться, ну хотя бы надо мной и Гермионой. Он задерживает меня у двери, когда все остальные уже успели юркнуть в коридор.

- Мистер Поттер, что это было? - он стоит близко ко мне, в его глазах сейчас никакого презрения, просто живой интерес.

- Это корабль из ногтей мертвецов, - очень тихо говорю я. Я же не могу рассказать ему сейчас о том, как папа читал мне в пять лет те самые, будь они неладны, скандинавские сказки, а мама на него ругалась…

- Да, Нагльфар, - задумчиво говорит Снейп, глядя мимо меня. - Идите. Глупо бояться сказок.

- Да, сэр.

И, когда я вылетаю в коридор вслед за остальными, я счастлив.

А потом, в самом конце шестого курса, Снейп убивает Дамблдора. Я стою в двух шагах от них, под мантией-невидимкой, и не могу даже шевелить губами, скованный заклятием. Но у меня в ушах навсегда остается равнодушный шелестящий голос, произносящий те самые два слова, от которых почти всемогущий директор Хога просто перестает быть.

Зачем-то я бросаюсь в погоню за поспешно отступающими Снейпом, Малфоем, Беллой и еще несколькими Упивающимися, имен которых я в тот момент вспомнить не в состоянии, бросаю им вдогонку какие-то смешные заклятия из программы младших курсов Хога, которые Снейп легко отбивает, практически не поворачиваясь в мою сторону и не используя палочку. А когда я, надсаживая глотку, ору ему, какой он трус и подонок, он небрежно отбрасывает меня назад мощнейшим заклятием, подходит ко мне и смотрит на меня с таким презрением и ненавистью, что я думаю, что он сейчас плюнет мне в лицо. Но он почему-то воздерживается. А когда все они исчезают, я неподвижно лежу и смотрю в ночное небо - оно ясное, на нем только несколько серых облачков, как перышки…

* * *

Черт, я, кажется, вот-вот вспомню и окончание моей истории… Вернее, окончательно она, похоже, закончится в этом самом подвале. Но мне осталось лишь потянуть за последнюю ниточку - и клубок сам собой распустится. Я не чувствую своего тела сейчас, и это прекрасно. Зачем приговоренному к смерти тело? Без него будет гораздо проще… Я сейчас ничего не хочу - ни пить, ни двигаться, ни даже свободы. Вот сейчас… последнее звено, мостик, что протянулся между мной, ребенком, испугавшимся призрачного света корабля мертвецов, и несостоявшимся героем, глупо попавшимся, так ничего и не свершив.