Unknown - Я-злой и сильный (СИ) Страница 14

Под пронизывающим ветром он мёрз с букетом у остановки. Полинка задерживалась. На душе было смутно. Он набрал телефон Рыжего:

- Тём, ты меня простишь?

- Да, - коротко ответил тот.

Кэп больше ничего не говорил, но трубку не вешал. На том конце Тёма тоже молчал и тоже не отключался. Через пару минут пришел еще один трамвай. И - выпорхнула Поля.

- Ну – давай! Я позвоню, - сказал Кэп в трубку и нажал «отбой».

Полинка была веселой и красивой. Узкая юбка обтягивала ее бедра. Она наклонилась к Кэпу, чмокнула его в губы, взяла букет и сгрузила ему на колени свою сумку:

- Привет! Потаскаешь ее, ладно? Она мне надоела.

Устроившись за столиком, она вожделенно цокнула языком:

- Жрать хочууууу! – и раскрыла меню.

Кэп листал такую же книжицу, настороженно глядя на цены.

- Я буду баранину! – наманикюренный ноготок царапнул аппетитную фотографию. – И осетинское вино. А ты?

- Пока не знаю.

Полина посмотрела на него и вдруг сказала:

- Лёшк, ты не думай, я и сама могу заплатить! Что я – хабалка, на твои деньги обжираться?

- Поль, ты обалдела? – спросил он несердито. – Я девушку в кафе веду, наверно, у меня деньги есть. Что я – не мужик, что ли?

- Прости. Я – просто… вдруг мы с тобой разгуляемся. Так у меня с собой - три тысячи! – протараторила она и снова уткнулась в список блюд: - Рулька, запеченная в прованских травах. Греческий салат. «Саперави». Лепёшки.

Он взял себе куриных крылышек и пива. Полина стала рассказывать, как отдыхала в Осетии. Он вспомнил Гацыра и его длинные премудрые тосты. Официант принес на их столик свечу в прикольном подсвечнике.

Кэпу сначала большого труда составило не пересчитывать, сколько продуктов можно купить на суммы, проставленные в меню. В какой-то момент ему стало противно здесь, среди чужих людей, которые могут сливать за вечер дикие деньги на жрачку. Но принесли заказ, Поля с наслаждением взрезала рульку, он улыбнулся снисходительно. Пиво тоже было хорошим. Он решил когда-нибудь придти сюда с Тёмкой. Уж что-что, а вместе пива попить двум парням не зазорно! Полина уплетала за обе щеки. Он зацепил с ее тарелки оливку:

- Мммм… Вкусно!

- Еще бы! – кивнула она. – А на десерт я буду что-нибудь шоколадное. Самое шоколадное из всего меню!

Заиграла музыка. Они придвинулись ближе, чтобы слышать друг друга. Поля заказала уже три бокала, разрумянилась, звонко смеялась и клала ладошку Кэпу на локоть. Под первые ноты модного «медляка» над ними навис крепко «датый» мужик лет сорока.

- Можно пригласить вашу даму?

Кэп стиснул кулак, но сказать ничего не успел.

– Когда я захочу танцевать с вами, я с вами сюда и приду! – из добродушной девчонки Поля вмиг превратилась в строгую училку, отчитывающую двоечника. – Вам понятно? Лёш, не бей его! Он – пьяный и уже уходит!

Визитёр стушевался под ее ледяным взглядом и сдал задом в узком проходе. Кэп с Полей переглянулись и расхохотались.

- Я испугалась, что ты ему врежешь! – объясняла Полина сквозь смех.

- Ну, если бы догнал… Я ж, видишь, из коляски пересел! А на стуле – как за ним погонишься? – улыбался Кэп.

- Обижаешь! Я б ему подножку поставила. Догнал бы! – она допила вино, а потом добавила: - Слушай, я не хочу их десерта! Здесь стало шумно. Поехали к тебе?

- Я тебе шоколадку куплю! Самую большую! – улыбнулся он.

С деньгами накладок не вышло. Кэп даже оставил тридцать рублей «чаевых».

Ветер стих. Фонари отражались в лужах и мокром асфальте. Поля грызла шоколадку и тараторила о школе, о подготовке к учебному году, о Борьке и его Олечке. Кэп, косясь на нее снизу вверх, всё собирался сказать, что у нее на щеке шоколад, но не мог вставить ни слова в ее оживленную тираду. Если кто-то из прохожих натыкался на них взглядом, он не сомневался, что они – пара, что – вместе и  любят друг друга. Кэп был счастлив! Он обожал свою Полю! Но к сексу это не имело ни-ка-ко-го отношения…

Пока они добрались до дома, шоколадка кончилась.

- Пить хочу! – заявила Полина с порога. – Сделаешь чаю?

Кэп кивнул:

- Ага! Только у тебя на щеке – шоколад! Дай, поцелую, пока – сладко!

Поцелуи ее не были похожи на Тёмкины. И запах цветочных духов скорей мешал, чем заводил. Но Кэп по-честному играл свою роль: целовал, тискал, шептал на ухо нежности. Она коснулась его члена руками. Но ее торопливые пальцы по сравнению с набожными Тёмкиными казались небрежными, грубыми, и эрекция вдруг стала слабнуть.

- Поль, ляг на бочок!? Хочу – не могу как! – шепнул он. И, пристроив ее в «Тёмкину» позу, представил, что Рыжий сейчас стоит на коленях перед кроватью. И его руки связаны за спиной, как у раба в порно-ролике.

- Я люблю тебя! – сказал Кэп, обращаясь к воображаемому Тёме.

- Ой, прям сразу!? – кокетливо протянула Полина.

Кэпу стало стыдно перед ней. Он обнял рукой ее тело, потискал грудь, скользнул по небольшому животику. Всё было… немножко не то… Ему нравились стройные. А весёлая Полинка слишком любила шоколад и рульки… Но он не отступал. Секс есть секс. «Мальчики, девочки…»  - как там в пословице?

- Поль, я – дурак, да? – спросил он.

- С чего бы это? – хмыкнула она.

- Не знаю. Я люблю тебя. Хочу тебя. Люблю.

Он кончил. И даже не представлял Артёма в последнюю минуту!

Она засобиралась:

- Я пойду! За мной завтра в пять утра друзья заедут.

- Ок! – кивнул он. – Ты - не очень там… с друзьями. Я ревную…

Она ткнулась в его висок поцелуем.

- Хороший ты, Лёш! Ну - пока! – и, не дожидаясь лифта, зацокала каблучками по лестнице.

Кэп набрал Тёму сразу.

- Придешь?

- Да, - ответил Артём.

Он, видно, был где-то рядом, в соседнем дворе. Кэп не успел выйти из душа, а в двери уже возился ключ.

- Ты - голодный?

Тёма помотал головой.

- Тогда - в душ и в койку! – голос Кэпа был властным. – Я сегодня сверху лягу. Понял?

* * *

- Я не могу так! Не хочу! – Тёма плакал. Слезы текли по щекам и, когда он слишком резко дергал головой, брызгали Кэпу в лицо.

Кэп навалился всем телом, подминая его под себя.

- Семь лет подряд, когда весь мир ****ся каждый день, я был один. Совсем один! Ты понимаешь? Мне компенсация положена! Терпи! - он подался чуть вперед и стал губами собирать с Тёмкиного лица соленые капли. – Потерпи, Рыжий, а?! А потом я буду любить только тебя! Любить! Ты меня слышишь?!

Тёмка слышал и – кивал. Стонал:

- Протрахай меня насквозь!

Потом начал биться в конвульсиях. Накрыл ладонью пах. Кэп кончил следом за ним и, расслабив руки, придавил Рыжего к постели. Тёмкина ладонь, закрывающая низ живота, напряглась.

- Больно руку? Убери! – сказал Кэп.

- Нет, - Рыжий замотал головой.

- Сказал: убери!

Рыжий стыдливо, медленно потянул ладонь, зажатую между двумя телами. Кэп чуть приподнялся на локтях, но движение руки не ускорилось. Лишь через полминуты она бессильно упала на простыню. Рыжий отвернулся и зажмурился. Кэп снова лег. За отодвинутой ладонью осталась влажноватая полоса Тёмкиной спермы. Кэп придавил ее горячим животом. Ослабшее в утоленной страсти Тёмкино мужское почти не ощущалось в этой позе. Кэп специально поерзал, чтобы коснуться. Тёма сжался.

- Больно? – прошептал Кэп. Артём отрицательно замотал головой. Тогда Кэп привалился сверху сильнее, стиснул ладонями узкие плечи и выдохнул: - Охренеть!

Они замерли на долгую минуту. Потом Кэп откинулся на бок и снисходительно улыбнулся:

- Раздавил?

Рыжий снова молча мотнул головой и, кажется так и не раскрыв глаз, смылся в ванную. Лёха улыбался. Если у мужика есть баба, если у него с ней был секс час назад, он – всё равно мужик. Даже если он минуту назад тискал рыжего тощего парня. Он просто «метёт всё, что движется»! А вы что там хотели про него сказать? Что он – «пидор»? Завидуйте молча!

Из ванны Артём в комнату не вернулся. Кэпу пришлось перебираться на стул, ехать искать. Рыжик в обернутом вокруг бедер полотенце стоял у окна. Кэп подкатился и очень тихо спросил в его спину:

- Ну, что ты?

- Я не смогу так! С бабами этими… Я - уйду!

Наверно, надо было сказать: «катись!» Усмехнуться: «сам приползешь на коленях!» Но cтали в голосе Кэпа не было.

- Рыжик, встань на колени! – не приказал, а попросил он.

Тёмка, не обернувшись, вздохнув, подчинился. Кэп, рукой легко сдвинув угол стола, протиснулся к нему на своем кресле. Подкатился вплотную, чуть наклонился и обвил его плечи могучими руками. Рыжий вздрогнул. Кэп ткнулся лбом в его затылок и прошептал:

- Немного, а? Я угомонюсь потом… Но сейчас мне – надо!

Тёмка замер. Может, и хотелось ему спорить. Может даже, нашел бы он какие-то нужные слова. Но так хорошо ему было в кольце сильных рук, что он не произнес ни звука. Чуть подался назад, крепче прижимаясь к Лёхе спиной. Лёха улыбнулся в пушистые вихры. Кто бы знал, как ему хочется таких простых вещей! Тискать Любимого, трахаться «сверху», доставать до всех полок в своем доме!...