Сильвия Дэй - Отраженная в тебе Страница 14

— О чем вы обычно разговариваете? — спросил доктор Петерсен, адресуя вопрос нам обоим.

— Обычно я извиняюсь, — проворчал Гидеон.

Доктор Петерсен поднял глаза.

— За что?

— За все, — ответил Гидеон, запустив пальцы в шевелюру.

— У вас есть ощущение того, что Ева слишком требовательна или слишком многого от вас ожидает?

Я чувствовала на себе взгляд Гидеона.

— Нет. Она ни о чем не просит.

— За исключением правды, — повернувшись к нему, поправила я.

Его глаза вспыхнули, опалив меня огнем.

— Я тебе никогда не лгал.

— Гидеон, а вы бы хотели, чтобы она вас о чем-то просила? — поинтересовался доктор Петерсен.

Гидеон нахмурился.

— Подумайте об этом. Мы еще вернемся к этому вопросу. — И доктор переключился на меня. — Ева этот снимок меня заинтриговал. Вы столкнулись с ситуацией, которую многие женщины сочли бы весьма огорчительной…

— Да не было никакой ситуации, — буркнул Гидеон.

— Речь идет о ее восприятии ситуации, — пояснил доктор.

— Совершенно нелепое восприятие, учитывая физический аспект наших отношений.

— Прекрасно. Давайте поговорим об этом. Сколько раз в неделю вы занимаетесь сексом? В среднем.

Мое лицо вспыхнуло. Я взглянула на Гидеона, который ухмыльнулся.

— Ммм… — Мои губы уныло скривились. — Много.

— Ежедневно? — Брови доктора Петерсена поднялись, когда я, нервно скрестив ноги, кивнула. — Много раз в день.

— В среднем, — подал голос Гидеон.

Доктор положил ноутбук на колено и посмотрел на Гидеона:

— Такой уровень сексуальной активности для вас привычен?

— Доктор, в моих отношениях с Евой вообще нет ничего привычного.

— А какова была частота ваших сексуальных отношений до Евы?

Челюсть Гидеона напряглась, и он взглянул на меня.

— Все в порядке, — сказала я, хотя сама не захотела бы отвечать на подобный вопрос в его присутствии.

Гидеон протянул мне руку, и я подала ему свою, которую он успокаивающе пожал.

— Раза два в неделю, — напряженно произнес Гидеон. — В среднем.

Количество женщин мигом умножилось в моем сознании, и свободная рука сжалась в кулак.

Доктор Петерсен принял прежнюю позу.

— Ева подняла вопрос о недоверии и недостатке общения в ваших отношениях. Как часто вы прибегаете к сексу, чтобы разрешить разногласия?

Брови Гидеона выгнулись дугой.

— Прежде чем вы сочтете Еву жертвой моей избыточной сексуальной требовательности, позвольте сообщить вам, что она инициирует секс не менее часто, чем я. И если бы кто и мог по этому поводу тревожиться, то скорее уж я, просто в силу особенностей мужской анатомии.

Доктор Петерсен вопросительно посмотрел на меня.

— Почти всякое взаимодействие между нами ведет к сексу, — согласилась я, — включая ссоры.

— До или после того, как конфликт признается разрешенным вами обоими?

— До, — вздохнула я.

Бросив стилус, доктор Петерсен принялся набирать текст. По моим прикидкам, к тому времени, когда все будет сказано и сделано, у него наберется материала на целый роман.

— Ваши отношения были такими сексуальными с самого начала?

— Да. Мы очень сильно привлекаем друг друга, — кивнула я, хотя он на меня не смотрел.

— Это ясно. — Он поднял глаза, и на его лице появилась доброжелательная улыбка. — Однако мне хотелось бы обсудить возможность воздержания до тех пор, пока мы…

— Это исключено, — встрял Гидеон. — Идея неосуществимая. По-моему, лучше сосредоточиться на том, что не работает, вместо того чтобы устранять одно из того немногого, что срабатывает.

— Гидеон, а вот я не уверен в том, что это срабатывает, — спокойно возразил доктор Петерсен. — Во всяком случае, срабатывает так, как надо.

— Доктор. — Гидеон забросил ногу на ногу и откинулся на диване, всем своим видом демонстрируя неуступчивость. — Я прекращу ее лапать только в том случае, если умру. Найдите другой способ разобраться с нашими проблемами.

— Конечно, в этой самой терапии я новичок, — проворчал Гидеон позднее, когда мы уже возвращались домой в «бентли», — поэтому не совсем уверен. Что, крушение поезда воспринимается примерно так же?

— Его можно пережить несколько легче, — ответила я, откинув голову и закрыв глаза. Я чувствовала без¬мерную усталость. Такую усталость, что даже подумать не могла о том, чтобы к восьми отправиться на тренировку по крав-мага. — Убить готова за душ и постель.

— А мне еще надо кое о чем позаботиться, прежде чем можно будет сказать, что день завершен.

— Ну и славно. — Я зевнула. — Почему бы нам не устроить себе выходную ночь и не увидеться завтра?

Ответом на мое предложение было гробовое молчание. А буквально через секунду оно стало таким напряженным, что мне пришлось поднять голову и разлепить свинцовые веки, чтобы посмотреть на Гидеона.

Он вперил в меня взгляд, его губы раздраженно сжались в тонкую полоску.

— Посылаешь меня подальше?

— Да ничего я не…

— Черта с два ты «не»! Обвинила меня невесть в чем, осудила, а теперь еще и отшиваешь.

— Гидеон, я устала. Вымоталась, разгребая все это долбаное дерьмо. Мне нужно выспаться и…

— Мне нужна ты! — взревел он. — Что, на хрен, еще надо сделать, чтобы ты мне поверила?

— Я не думаю, что ты меня обманываешь. Доходит? Как бы подозрительно все это ни выглядело, я все равно не могла убедить себя в том, что ты так поступаешь. Вся загвоздка тут в секретах, слишком уж велико их значение. Я вкладываю в это все, что могу, а ты…

— А я, по-твоему, нет? — Он развернулся на сиденье так, что теперь мы оказались лицом к лицу. — Да я в жизни своей ни ради чего так не выламывался, как нынче ради тебя.

— Да не надо напрягаться ради меня, это без толку.

Сделай так ради себя.

— Не морочь мне голову! Мне не нужно вырабатывать навыки взаимоотношений ради кого-то еще.

Издав низкий стон, я прислонилась щекой к спинке сиденья и снова закрыла глаза.

— Гидеон, я устала от разборок. Единственное, что мне нужно, — это тишина и покой, на одну ночь. Я целый день была сама не своя.

— Ты не заболела? — Он подвинулся на сиденье мягко подсунул ладонь мне под затылок и прижал губы ко лбу. — Жара вроде бы нет. Может, живот скрутило?

Я вздохнула, вбирая в себя восхитительный запах его кожи. Желание зарыться лицом в выемку на его шее было почти неудержимым.

— Нет, живот тоже… — И тут до меня дошло. Я застонала.

— Что с тобой? — Он подтянул меня к себе, заботливо сжимая в объятиях. — Тебе плохо? Может, позвонить врачу?

— У меня вот-вот должны прийти месячные, — ответила я шепотом, не желая, чтобы услышал Энгус. — Могут начаться в любой момент. Сама не пойму, как я это упустила из виду. Нет ничего удивительного, я такая усталая и нервная: это все гормоны.