Novela - Шаг до падения (СИ) Страница 15

— Тогда скажи мне – что, по-твоему, мной руководит?

Я на каблуках и хотя он все равно выше, почти без проблем смотрю ему в глаза. Он пристально смотрит на меня, и я могу поклясться, что он не знает, что лучше сделать: придушить меня, или поцеловать.

Взгляд Джейсона перемещается ниже и останавливается на моих губах – я и не заметила, что приоткрыла их.

Я вижу голод в его синих глазах, чистую похоть и желание.

Мне все равно, какие чувства он испытывает в отношении меня – главное, чтобы это не было равнодушие.

— Еще не знаю, - он вновь смотрит в мои глаза, и его голос звучит хрипло, будто он заставляет себя говорить. — Но я это узнаю. Лучше тебе отступить, пока не поздно, Сара.

В его словах предупреждение и неожиданная мягкость. Словно он заманивает хищника, выказывая ему ласку, чтобы потом убить.

Я не попадусь на эту уловку. Знаю, что он может быть опасен. Глупо было бы думать, что он недостойный противник.

Джейсон разворачивается и уходит, но, уже открыв дверь, оборачивается через плечо и спокойным, серьезным голосом говорит:

— Оставь мою сестру в покое, потому что если она пострадает по твоей вине, я тебя по стенке размажу.

И закрывает за собой дверь.

Глава 4

Джейс

Я не знаю, каким чудом мне удается выйти из чертовой комнаты, прежде чем я совершу нечто, за что еще не раз прокляну себя в будущем.

Мне буквально приходится заставлять свои ноги двигаться к двери, вместо того, чтобы не заломить ей руки за спину, наклонить над стойкой с раковинами и трахать ее до тех пор, пока любые мысли, в которых Блисс оказывается подо мной, не покинут мою голову.

Во мне будто срабатывает датчик тревоги, когда она оказывается поблизости. Нутром чувствую, что связаться с ней – значит нажить себе проблем. Моя жизнь и так похожа на долбаный хаос, и несколько минут удовольствия с этой мегерой не стоят последствий, а то, что они будут, я нисколько не сомневаюсь.

Я возвращаюсь в зал, намереваясь забрать Хоуп и увезти ее домой. Уже жалею, что вообще уступил и позволил ей остаться. Мне не нравится, что моя сестра тянется к этому миру, ведь очевидно, что она слишком хороша для него.

Но Хоуп, как и любая семнадцатилетняя девочка приходит в восторг, когда дело касается знаменитостей и их образа жизни. И все потому, что ей видна красивая обертка, в то время как уродливое нутро остается скрыто от глаз.

Я оглядываюсь в поисках сестры, и недовольно хмурюсь, когда обнаруживаю ее в укромном уголке в компании какого-то парня, вид которого наталкивает на мысль, что тот давно и основательно сидит на героине. Он долговязый, с темными тенями вокруг глаз и без конца поправляет свою длинную челку. А еще слишком близко стоит к Хоуп, и только за это я могу вырвать его кадык.

— Мы уезжаем, — раздраженно заявляю я, беря Хоуп за локоть и оттаскивая от героинового мальчика. Мне не нравится, что моя сестра улыбается и хихикает перед ним, как это делают девочки ее возраста, когда флиртуют.

Флирт и моя младшая сестренка для меня вещи совершенно несовместимые.

— Ты чего? — Хоуп смотрит на меня как на сумасшедшего, и ее щеки заливает румянец стыда, когда она бросает быстрый взгляд на опешившего собеседника.

Кажется, я поставил ее в неловкое положение. Но сейчас это последнее, что волнует меня.

— Нам пора, — с нажимом говорю я, но все же отпускаю ее руку. — Тебе завтра в школу с утра, не забыла? — Потом смотрю на парня — кажется, он участвовал в показе — и с усмешкой сообщаю: — Если ты не знал, то она еще учится в школе, и ей нет восемнадцати. Так что, какие бы грязные мысли по поводу моей сестры не бродили в твоей голове, выбрось их.

Я замечаю, как лицо Хоуп за секунду меняет все оттенки красного, ее глаза сужаются, и если бы взгляд мог убивать, мне пришлось бы несладко. Но я ничуть не жалею, что сказал это.

— Эй, приятель, мы просто разговаривали. — Парень отступает, вскинув ладони вверх. — Было приятно познакомиться, Хоуп.

Он кивает ей, и после этого сваливает.

Правильное решение.

— Можешь сколько угодно смотреть на меня, мне не стыдно, а уж твой гнев я как-нибудь переживу, — протягиваю я, потому что Хоуп все еще пытается прожечь дыру во мне своими глазами.

Всю дорогу домой Хоуп сидит на заднем сиденье с Лизой и дуется на меня. Время от времени я поглядываю на нее в зеркало заднего вида, и когда наши взгляды встречаются, она поджимает губы и демонстративно отворачивается.

Ссоры с Хоуп всегда расстраивают меня, но сейчас я знаю, что поступил правильно. Мне все равно как, но я собираюсь удержать ее от того, к чему она с таким рвением стремится. Я не хочу, чтобы ей причинили боль, или слишком быстро дали понять, что мир — это чертова помойная яма, полная ненависти, лжи и зловония.

Я останавливаю машину перед домом, но сам не выхожу. Нет никакого желания идти внутрь и встречаться с Белль, или видеть отца, хотя он и не узнает, что я нахожусь рядом. Мои руки с силой сжимают руль — всякий раз, глядя на стены трехэтажного особняка, в котором прошли первые восемнадцать лет моей жизни, мою голову заполняют безрадостные, мрачные воспоминания, порождающие желание что-нибудь сломать.

Хоуп не прощается, громко, с вызовом хлопая дверью Ягуара. Я морщусь, но стоически молчу — заслужил, и сейчас не время упрекать сестру за наплевательское отношение к машине. Лиза, опустив голову, тихо семенит за обозленной подругой.

Я убеждаюсь, что девочки вошли внутрь и только тогда трогаюсь с места.

Надо убраться отсюда к чертям собачьим, потому что здесь я попросту задыхаюсь.

По пути домой, я вновь думаю о Блисс. Смотрю на ночную дорогу, а вижу ее блестящие голубые глаза и приоткрытый рот, на который мне хотелось наброситься и растерзать. Чувственные губы с красной помадой на них — представляю, как они обхватывают мой член, оставляя на коже алый след — ее метка.

Она такая строптивая, своевольная, холодная. С каким удовольствием поставил бы ее на колени, и заставил смотреть мне в глаза, пока она ласкала бы меня языком и губами.

Образы становятся слишком яркими, и у меня вновь встает. Теперь ее даже нет поблизости, просто фантазии о ней, которые я пока не могу обуздать.

Я вдавливаю педаль газа до упора, мчась по ночному городу. Скорость всегда приносила мне такое же сильное удовольствие, как и секс. Ощущения были схожими, такого кайфа больше ничто не доставляло.

И скоро я добровольно откажусь от того, что наполняет мою жизнь смыслом. Что делает меня живым.

Все еще не верю, что решился на это.