Наталья Чеботок - Правила игры (СИ) Страница 16

— Ну и какое у тебя ко мне дело? — услышала девушка голос мужа. Мирон был злым. С кем это он разговаривает таким тоном?

— Я от тебя беременна, — Раздался тихий женский голос, и Снежана похолодела — это говорила Варя! Ее подруга беременна от мужа Снежаны???

— Я тебе не верю! — отрезал Мирон. И Снежана представила, как он отмахивается от слов Вари. Уж Снежане был известен Мирон.

— Я так и думала, что ты мне не поверишь. Когда мы с тобой переспали, моего мужа не было в городе. Макс уезжал в Японию, — Отвечала Варя и Снежана слышала какое-то ликование в голосе подруги. Господи, нежели это правда? Мирон и Варя? Боже, как больно! Когда она подозревала их, мучилась от недоверия, она и не думала, что это может быть правдой!

— Ты могла спать с кем угодно. Помимо меня.

Снежана с ужасом слушала признание мужа, боль растекалась по всему телу. Было невозможно дышать, так перехватило горло.

— В ту ночь, когда Снежана осталась в больнице, после аварии и потери вашего ребенка, я примчалась к тебе. Ты же был тогда совершенно невменяемый — рыдал и пил водку стаканами. Ты сам знаешь, что из этого вышло — мы с тобой переспали. Твоя жена оплакивала ребенка в больнице одна. А ты оплакивал малыша со мной, в вашей постели. И как символично, да, дорогой, что наш с тобой малыш был зачат в ночь гибели вашего ребенка, правда?

На этом запись обрывалась. Но Снежане и этого хватило с лихвой. Девушка сидела на стуле, ловя ртом воздух. Сердце просто зашлось от боли — предательство мужа и подруги просто уничтожило ее. Как они могли так поступить? Пока она была в больнице, корчилась от душевной и физической боли, муж трахался на их кровати с подругой жены! Боже, какая гадость!

Волна отвращения прокатилась по телу девушки, она сорвала наушники и метнулась в туалет, где ее долго и мучительно рвало.

Мирон понял, что с женой что-то не так, когда Снежана пронеслась по квартире и скрылась в туалете. Оттуда раздались столь характерные и знакомые звуки, что Мирон замер на месте. Что со Снежкой? Отравилась? Или…? Беременна? — эта мысль промелькнула и исчезла.

Мужчина постучал в дверь туалета.

— Снежа, что с тобой? — волновался Мирон. — Может, вызвать «скорую помощь»?

Но жена молчала. Мирон повторил свой вопрос.

Снежане стало чуть легче, по крайней мере, рвотных спазмов больше не было. Девушка прислонилась лбом к холодной плитке, ей хотелось умереть. Не сходя с этого места, чтобы никогда больше не видеть двух предателей — мужа и подругу. Она слышала, как беспокоился Мирон, но ей стало все равно, что он там чувствует. Муж о ней мало беспокоился, когда кувыркался с подругой жены на их кровати.

Снежану вновь замутило и она, зажав рот, сдавленно застонала. Перед глазами замелькали картины — муж и подруга, сплетенные друг с другом. Как они могли? — беззвучно кричало ее сердце. Как же они осмелились осквернить и супружеские узы и дружбу, долгие годы, связывающие Снежану и Варю?

Девушка сползла по стене вниз, тихо заскулив при этом. Ее ломало от боли и обиды. Снежана обхватила руками колени, уставившись в стенку. Теперь-то все части пазла были на месте. И отчуждение мужа в первые дни после той страшной аварии — у него тогда закрутился роман с Варей, зачем ему была нужна жена со своими проблемами. И поздние возвращения мужа, и отказ от близости. И эта ложь, которую он вешал жене на уши, не краснея при этом. Как у него язык не отсох придумывать все новые и новые поводы для оправдания своего поведения? Придумал, что все встречи с Варей были только по делу. Как он мог после всего этого смотреть жене в глаза?

Снежана кое-как поднялась на ноги и решила выйти из туалета. Сидеть на холодном полу — не самое лучшее решение.

Открыв дверь, девушка столкнулась с мужем.

— Снежа, как ты? — обнял девушку Мирон. Жена была очень бледной.

— Убери от меня руки! — прошипела Данилова и насколько хватало сил — оттолкнула мужа.

— Да в чем дело? — не выдержал мужчина. — Я волнуюсь, черт возьми! Ты пулей пронеслась по квартире, а потом тебя долго тошнило. Ты отравилась? — участливо спросил Мирон.

— Да, твоей ложью. — Снежана скрылась в ванной, пока муж не стал задавать другие вопросы. Как он может изображать свою непричастность ко всему этому? Быть таким внимательным? Его совесть мучает, что ли?

— Что за бред? — Мирон озадаченно смотрел на дверь ванной. Что случилось со Снежкой? Она сидела в гостиной, что могло довести ее до такого состояния?

Данилов подошел к компьютеру жены, поднял наушники с пола. Он размышлял логически: жена сидела за компьютером, в наушниках. Что-то слушала или смотрела. Мужчина сел на стул, надев наушники, он мышкой отметил последние просмотренные файлы.

— Ага, вот какой-то есть, — Пробормотал мужчина и нажал воспроизвести.

То, что он услышал дальше — ввело Данилова в ступор. Нарезка разговора с Симоновой, причем составлена так, что непонятно отношение самого Мирона к беременности Вари. Он-то много чего неприятного сказал своей посетительнице, но почему-то именно это и предпочли вырезать. Снова действовал аноним? Но дл этого человек должен был находиться в кабинете во время разговора, но Мирон знал точно, они там с Симоновой были одни. Если только аноним не побеспокоился обо всем заранее — поставив жучок. Но это какой-то бред, кому нужны эти шпионские страсти? Да нет, ерунда какая-то…. Данилов отложил наушники и стал думать: что ему теперь говорить жене, как оправдываться перед Снежкой? Захочет ли она слушать его? Данилов не сомневался в одном, вывести жену на откровенный разговор будет не просто, а уж убедить ее выслушать мужа — и вовсе непосильная задача.

Врать и отпираться не имеет смысла, нужно говорить правду. Какой бы горькой она не была. Черт, черт, черт! Данилов вновь подошел к двери ванной.

— Снежа, давай поговорим.

Снежана долго стояла под душем, пытаясь смыть с себя всю ту ложь, которой потчевал ее муж в последнее время. Странная мысль пришла ей в голову — она чувствовала, что прикоснулась к чему-то гадкому, неправильному, к тому, от чего очень тяжело избавиться. Почему? Ведь в эту грязь — измену с лучшей подругой жены — влез ее супруг, а не Снежана. Так почему она испытывает эти чувства? Хочется отмыться и забыть обо всем, что было у них в последнее время. Вся их жизнь была ложью. Муж не просто изменил, он оставил ее в самый трудный период, когда она отчаянно нуждалась в поддержке! Конечно, это же не он носил их малыша, чувствовал единение с ним, переживал первые движения внутри…

Снежана схватилась руками за живот и зарыдала. Боже, она не выдержит всего этого! Как же ей теперь жить дальше? Для чего, если у нее не осталось ничего? Муж предатель, потерянный малыш — это все, что вынесла Снежана из замужества. Почему Господь так не справедлив к ней? Что она сделала плохого, зачем забрали ее малыша? Она же его так любила и так ждала!