Ирвинг Уоллес - Фан-клуб Страница 16

У первой, платиновой блондинки, был розовый рот влажные губы и нордическая внешность. На ней был лиловый свитер с глухим воротом, укороченная желтая юбка, колготки и сиреневые кожаные сапоги. Голос у нее был писклявый.

— Меня зовут Гретхен. Я работала моделью для агентства Гроссера. Демонстрировала нижнее белье. Один из мануфактурщиков, для которого я делала шоу… его жена невзлюбила меня, она была ревнивая, и уволила меня. Это было несколько месяцев назад. Последнее время у торговцев бельем не слишком много работы.

— Твой лучший танец? — осведомился Руффало.

— «Бамп и грайнд».

— Хорошо. Следующая.

Взгляд Бруннера переместился на среднюю девушку; та была короче остальных, пополнее в окружности, ростом около пяти футов трех дюймов. Ее каштановые волосы были взбиты в короткой прическе, ноздри широкие, а грудь самая крупная из всего трио. На ней была свободная футболка и бархатные штаны в тон волосам.

— Мое имя Вики. Я выступала с сольным номером дважды в вечер в закусочной Эла, у аэропорта. Кабачок «без верха». Солидная клиентура. Я уволилась, когда один дантист, завсегдатай, принялся ухаживать за мной и сказал, что собирается жениться на мне. Я бросила кабак и жила с ним целый год, потом мы поцапались и он ушел. Я готова снова заняться моим номером. У меня «вульгарный танец живота».

— Прекрасно. Ты в форме?

Вики усмехнулась: «Судите сами, мистер Руффало».

— Обязательно, — пообещал хозяин. — Так, теперь ты, — махнул он третьей.

У девушки были роскошные рыжие волосы, спадавшие на плечи, круглое, гладкое лицо «инженю», широкие плечи и бедра, но узкая талия и длинные ноги. На ней было облегающее платье до колен и сандалеты без чулок. Она говорила с южной тягучестью, играя при этом с волосами.

— Можете звать меня Пола. Я фотомодель. Снимаюсь «голышом». Меня привлекли за «незаконное хранение», и, поскольку это было во второй раз, они ненадолго упрятали меня. Потом я решила переехать сюда. Просто стала подыскивать себе что-нибудь и подумала заняться чем-то новым.

— Сейчас ты соскочила с наркоты? — спросил Руффало.

— А вы как думали? Еще бы. Я чиста. Никогда не танцевала профессионально, но брала уроки. Танец — импровизация в стиле Айседоры Дункан. Он подчеркивает мои достоинства. Мне бы очень хотелось танцевать здесь.

Руффало, сидевший на краешке стола, поднялся.

— Ладно, пока хватит. Перейдем к наиболее важной части моего шоу. — Он взмахом руки охватил девушек. — И так, посмотрим, что у вас есть. Разденьтесь.

В дальнем уголке конторы Бруннер задохнулся и съежился на сиденье стула, украдкой поглядывая на девушек и боясь, что их смущает его присутствие. Но ни одна из них, казалось, не знала о том, что в комнате есть еще кто-то, кроме хозяина и соперниц.

Спокойно и неторопливо каждая из них разделась.

Бруннер в жизни не видел, чтобы три роскошные молодые женщины раздевались одновременно, не колеблясь и, возможно, с удовольствием. Глаза Бруннера прыгали с одной на другую, не зная на которой сосредоточиться и пытаясь ухватиться за каждую обнаженную пядь эпидермиса одновременно.

Гретхен подняла свой свитер медленно и осторожно, стараясь не помять платиновые волосы. На ней был подбитый белый лифчик, который она расстегнула и положила на диван. Груди у нее были маленькие, высокие и конические, а розовые соски крошечные и острые. Она расстегнула юбку и вышла из нее. Теперь она балансировала на одной ноге, снимая поочередно сапоги и отставляя их в сторону. Затем скрутила вниз колготки и вышла из них. Встала выпрямившись. У нее был плоский живот, рельефная грудная клетка и тонкая дорожка волос, не скрывающих линий ее вульвы.

Та, что поменьше, Вики, избавилась от своей футболки, и, когда она сняла прозрачную полоску, игравшую роль лифчика, ее тяжелые груди слегка повисли. Скинув туфельки, она профессионально вышла из бархатных штанов. Под ними у нее были только трусики-бикини. Она стянула их, освобождая тело, затем пригладила каштановые волоски и выжидательно улыбнулась хозяину.

Руффало переключил внимание на третью, Полу, самую медлительную из них: она лениво расстегнула платье на спине и сняла его, вращая телом. Под ним ничего не было, ни лифчика, ни трусиков.

Из своего угла Лео Бруннер, разинув рот, глазел на девушку.

Пола выглядела самой обнаженной, самой волнующей из трио, с ее широкими мясистыми плечами, большими округлыми грудями с рыжеватыми сосками и широкими бедрами, окружающими длинную полоску волос, поднимающихся до середины живота.

Бруннер понимал, что с ним происходит нечто, не навещавшее его уже несколько месяцев. Он ощутил у себя эрекцию и подвинулся поближе к столу, молясь, чтобы никто ее не заметил. Но тут же вспомнил, что они вовсе не подозревают о его существовании.

Взгляд Бруннера перешел на Руффало, который, поднявшись со своего служебного кресла, подошел поближе к девушкам и принялся внимательно их рассматривать. Помолчав перед Гретхен, хозяин потянулся к Вики, слегка хлопнул ее по животу и, нагнувшись, ощупал икру одной из ее ног.

— Кажется, ты держишь их в форме, — заметил он.

— А я что вам говорила? — отвечала Вики.

Руффало встал перед Полой, отступил на шаг и нахмурясь оглядел ее нагое тело сверху донизу.

— Повернись-ка, Пола.

Она повернулась, демонстрируя ягодицы и совершила полный круг.

— Все говорят, что у меня отличная задница, — сказала она как нечто само собой разумеющееся.

— Неплохо, — пробормотал хозяин и сощурился. — Ты уверена, что соскочила с наркоты?

— Клянусь. Я не рискнула бы снова тюрьмой.

— Посмотрим. Хорошо, девушки. Работу получает Пола. Но вы обе будьте наготове следующие сорок восемь часов. Если она подведет или надует меня, я вызову одну из вас. Теперь можете одеться.

Гретхен и Вики принялись быстро одеваться, а Пола шагнула вперед: «Ой, спасибо, мистер Руффало. Вы не пожалеете».

— Посмотрим. Можешь передохнуть пару часов. Но обязательно вернись сюда к девяти тридцати. Твой выход в десять. Повидай Зига перед тем, как начнешь. Он проинструктирует тебя и покажет основные па. Потом сообщит об оплате и расписании на неделю. — Хозяин направился к двери. — Спасибо, девушки, большое спасибо…

Руффало исчез.

Оставшись в конторе наедине с двумя полуодетыми и одной совершенно нагой девушкой, Бруннер чувствовал себя разгоряченным и лицо его пылало. Он пытался сделать вид, будто игнорирует их, занимаясь работой, но чувствовал на себе их взгляды и в голове у него прокручивались самые необузданные фантастические варианты.